Никогда не лги леди
Она остановила проходившего мимо слугу и спросила его, не видел ли он Кирана. Слуга поклонился и ответил, что лорд Ротуэлл находится в зале для игры в карты.
– Передайте ему, пожалуйста, что мне пора ехать домой, – попросила Ксантия.
Ей не хотелось отрывать брата от игры, но она боялась оставаться в доме Шарпов, где в любой момент могла снова столкнуться с мистером Нэшем. Тут она вдруг вспомнила о том, что Нэш так и не узнал ее имя. Она убежала, не назвав своего имени, а он не стал догонять ее. Вероятно, Нэш утратил к ней всякий интерес.
Может быть, ему не понравилось, как она целуется? Мысль об этом была неприятна Ксантии. Впрочем, было бы гораздо хуже, если бы Нэш преследовал ее. Она надеялась, что они больше никогда не встретятся, поскольку он не знал ее имени. К тому же Ксантия редко бывала в обществе – у нее не было времени на то, чтобы ездить в гости и на балы.
Эти размышления немного успокоили Ксантию, и она спустилась в холл, где леди Шарп прощалась со своей невесткой, миссис Эмброуз. Увидев Ксантию, миссис Эмброуз расцеловала ее в обе щеки.
– Ксантия, дорогая моя, вам надо больше бывать на воздухе, – сказала она. – Вы неважно выглядите. Мне не нравится ваш цвет лица.
– Благодарю вас за заботу, вы очень добры, – вежливо промолвила Ксантия. – Кстати, вы не видели Кирана?
Миссис Эмброуз усмехнулась.
– Он, как обычно, сидит за карточным столом, – ответила она.
Когда невестка ушла, леди Шарп громко рассмеялась.
– Вот уж ехидна!.. – Она чмокнула Ксантию в щеку и, понизив голос, проговорила: – Я польщена, дорогая, что мои нелюдимые родственники почтили наш бал своим присутствием.
– О, Памела, мы не могли не приехать на первый бал Луизы.
Ксантия потянулась к леди Шарп, чтобы обнять ее, но та вдруг покачнулась и стала оседать на пол. Ксантия подхватила ее.
– Памела, что с вами?! – в ужасе воскликнула она. Повернувшись к слугам, громко сказала: – Принесите стул и позовите горничную вашей госпожи!
Слуги тут же принесли стул, и Ксантия, усадив на него леди Шарп, опустилась на колени и стала обмахивать ее веером.
– Это все из-за волнения, – пробормотала Памела. – Спасибо, дорогая. Веер – это именно то, что мне сейчас нужно. Я смертельно устала сегодня, просто с ног валюсь. Но прошу вас, не говорите Шарпу о том, что произошло.
В этот момент в холле появился брат Ксантии.
– Вы плохо выглядите, Памела, – заметил он.
Щеки леди Шарп порозовели.
– Это последствия духоты. – Она попыталась улыбнуться. – И потом, не забывайте о моем возрасте, Киран. Впрочем, хватит об этом, не задавайте мне больше вопросов, а не то, клянусь, я скажу что-нибудь лишнее и обижу вас резким словом.
Киран смутился, покраснел и, развернувшись, отправился искать свою карету. Когда явилась горничная леди Шарп, Ксантия встала с колен.
– Мне не нравится ваш цвет лица, Памела, – сказала она. – О боже, я сейчас говорю, как миссис Эмброуз!
Леди Шарп грустно улыбнулась.
– Но вы сказали правду, дорогая моя. Мне жаль, что я дала вам повод нелестно отозваться о моей внешности.
– Давайте встретимся завтра и спокойно поговорим обо всем, – предложила Ксантия. – Приезжайте ко мне пить чай часа, скажем, в три.
Глава 2. Контора в Уэппинге
К рассвету начался ливень, который днем перешел в мелкий надоедливый дождь, зарядивший, похоже, на целую неделю. Все небо было обложено серыми тучами. Стоя у окна спальни в кремовом шелковом халате и попивая свой утренний кофе – хотя было уже далеко не утро, – Нэш хмурился, глядя на Парк-лейн.
Накануне он за полночь уехал из дома Шарпов и отправился сначала в клуб «Уайтс», чтобы поиграть в кости – это был один из его пороков, – а потом поехал к своей любовнице в дом на Генриетта-стрит. Однако ни в клубе, ни у своей пассии он так и не получил удовлетворения, которого жаждал. Он безо всякого труда выиграл у сэра Генри Даннана пятьсот фунтов, но это не принесло ему удовольствия. А Лизетта в своем французском прозрачном пеньюаре – при виде которого Нэш сразу же вспомнил, как много денег за него заплатил – только еще больше испортила ему настроение своим нытьем. Эта женщина требовала от Нэша, чтобы он ходил перед ней на задних лапках.
Их свидание закончилось ссорой, в ходе которой было высказано множество упреков, пролито немало женских слез и разбито несколько бокалов. Нэш посмотрел на свою ладонь. Слава богу, рана на ней уже не кровоточила, на этот раз ему не понадобилась помощь хирурга. «Пора бы уже расстаться с Лизеттой», – подумал Нэш. Эта мысль не радовала его, но и не слишком печалила.
Сейчас его больше занимали воспоминания о вечере в доме Шарпов. Из-за своей похоти и выпитого там шампанского он позволил себе лишнее. Если бы он захотел, то без труда узнал бы имя дамы в красном, с которой развлекался на террасе. Но Нэш не стал наводить о ней справки. Правда, теперь он злился на себя из-за этого. Злился на себя и на нее.
Нэш перебирал в памяти события вчерашнего вечера. Какую цену ему придется заплатить за то, что он поддался искушению? Каким образом удалось даме в красном заставить его забыть обо всем на свете и утратить контроль над собой? Нэш редко терял голову. Но эта женщина была воплощение огненной страсти, она таяла от его ласк и поцелуев.
Правда, когда дама в красном вырвалась из его объятий, она вдруг запаниковала, как девчонка, и убежала. Именно это противоречие в ее поступках сильнее всего беспокоило Нэша.
С его стороны было глупо сидеть без дела, теряясь в догадках и перебирая в памяти события вчерашнего вечера. Если ему угрожает какая-то опасность, надо знать о ней все. Дама в красном не ждет, что он вдруг явится к ней, а неожиданность всегда является неоценимым преимуществом при нападении.
– Доброе утро, милорд, – послышался у него за спиной голос вошедшего в спальню Гиббонса. – Я замочил вашу рубашку в холодной воде, и кровавые пятна сошли с нее. Изволите, чтобы я принес сюртук для утренних визитов? Или, может быть, вы желаете отправиться на прогулку верхом?
– Да, я отправлюсь верхом по делам, когда дождь немного стихнет.
– Судя по вашему угрюмому виду, вас ждут неприятные дела, – заметил Гиббонс. Слуга был довольно дерзким малым. – Осмелюсь спросить, не собираетесь ли вы дать отставку мисс Лайл?
Нэш усмехнулся.
– Рано или поздно актерский темперамент начинает утомлять, – ответил он. – Ты не представляешь, Гиббонс, в какую сумму мне обошлась эта женщина.
– Мистер Суонн говорит, что вы потратили на нее целое состояние.
– Ну да, конечно. Ему ли не знать… – пробормотал Нэш, глядя в чашку с остатками кофе. Интересно, что нагадала бы ему гадалка на этой кофейной гуще. Нэш терпеть не мог чай, который предпочитали англичане, и всегда по утрам пил крепкий черный бодрящий кофе. – Скажите, Гиббонс, обо мне все слуги сплетничают или только вы с Суонном?
– Все, – коротко ответил Гиббонс. Он встал на стремянку и пошарил на верхней полке гардеробной. – Увы, милорд, наша жизнь скучна и ничем не примечательна. Поэтому в поисках острых ощущений мы с интересом следим за вашей.
– Порой, Гиббонс, я жалею о том, что моя жизнь столь богата событиями. Я предпочел бы, чтобы их было поменьше. Мне нравится размеренный образ жизни моего сводного брата. У него достаточно денег для того, чтобы вести безбедное существование, и он делает карьеру, находясь на службе у государства. Как вы думаете, я смог бы так жить?
– Не могу знать, сэр, – проворчал Гиббонс и, пыхтя, с большим трудом достал с верхней полки большую картонную коробку. – Но если вы решите поступить на государственную службу, отказавшись от своего образа жизни, то, будьте так добры, заблаговременно известите меня об этом, чтобы я успел найти себе другое место.
– Что?! – изумился Нэш. – Вы не желаете быть в услужении у видного политика, члена палаты общин?
– Если бы вы были на месте вашего брата, мои услуги были бы вам не по карману, сэр.