Хозяйка графских развалин (СИ)

— Приданого дочери мошенника ты не увидишь, братик, — сокрушённо вздыхает она и демонстративно подставляет лоб под поцелуй. Гарету ничего не остаётся, кроме как пойти у заразы на поводу.
Он чмокает сестру:
— Наш с графиней брак лучшая сделка моей жизни, — шёпотом отвечает он.
— О?! Ты влюбился в купчиху?! — Бетти исторгает почти змеиное шипение.
— Сестрёнка, не заставляй всех ждать. Это становится невежливым и недопустимым для той, кто вот-вот станет супругой главы собственной ветви.
— Ха…
Бетти давится собственным возмущением, и в тот же момент, словно восприняв слова Гарета как негласное разрешение, кто-то из демониц ловко подхватывает её под руку и возвращает в общий строй.
Незаметно для меня, мы с Гаретом и близняшками обзавелись собственным местом в полукруге, которым выстроились демоны в два ряда — значимые фигуры перед зеркалом и стража в синей броне и лицами, скрытыми шлемами, на фоне.
Атмосфера неуловимо меняется. Или она такой и была, а я не замечала? Перед зеркалом воцарились торжественность и отстранённость.
Господыня Имили Оти заговорила глядя прямо перед собой, хотя обращалась к Бетти:
— Иногда ветвь усыхает, и дерево безжалостно отбрасывает её, чтобы сохранить цветение жизни в других ветвях. Иногда ветвь, будучи отсечённой, способна пустить собственные корни, пока ещё слабые, но кто знает, какими они станут через тысячу лет? Иногда же ветвь завершается… плодом. Леди Беттара, дочь рода Оти, наш род оказывает честь роду Авей, соглашаясь, что ты станешь супругой главы ветви Рей. Род Авей, принимая тебя избранницей одного из сыновей рода, оказывает честь нам. Несите свой долг с достоинством, леди Беттара!
Если меня пафос угнетает — я благополучно запуталась, кто кому и что оказывает — то Бетти расцветает. От осознания собственной важности, её буквально распирает.
Нарастает птичий гомон.
— Полдень! — объявляет кто-то.
Зеркало идёт рябью.
Я не без интереса жду, каким окажется "подсмотренный" кусочек интерьера дома другого рода. Но меня ждёт разочарование. Под ставший оглушительным крик птиц картинка проясняется, и по ту сторону я вижу голый камень, отличающейся от камня с нашей стороны лишь цветом — у них он серо-зелёный с мрачными багровыми прожилками.
Род Авей зеркалит наш полукруг — у них свой собственный. И возглавляют его, вероятно, глава рода с супругой и сам жених. Он единственный, кого я уже видела и узнаю.
Господин Асан Рей-Ави облачён в броню, тоже чешуйчатую, но не сапфирово-синюю, а изумрудно-зелёную. Шлем снят, мужчина держит его в левой руке. Кажется, голова у шлема… тоже птичья, хотя форма отличается.
Клёкот священных птиц Авей рвёт уши так, будто их птицы пытаются перекречать наших попугаев.
Господыня Оти и господин Авей приветствуют друг друга лёгким наклоном головы, после чего жених выступает вперёд и протягивает руку. Градус пафоса зашкаливал, а церемония на контрасте оказывается поразительно простой. Всего-то при свидетелях пройти через зеркало.
Жених не улыбается.
Не положено по этикету или не считает нужным растягивать губы ради будущей жены?
Не знаю, по этой причине или по какой-то другой, Бетти медлит, и вместо уверенного шага вперёд делает крошечный шажок.
Если она сейчас пойдёт на попятный…
Я вроде бы на стороне Бетти, как ни странно — выйти замуж за незнакомца та ещё лотерея. Едва ли Бетти повезёт как мне. Джекпот случается один на миллион, и я его сорвола. Так стоит ли рисковать? Я то выбирала из двух зол, и пустырь во льдах показался мне лучшим вариантом по сравнению с берлогой Медведя. И в то же время я на нашей стороне. Отказ Бетти сейчас создаст слишком много проблем нам.
Но я рано напрягаюсь. Бетти то ли капризничает, то ли показывает, как она умеет играть на нервах, то ли нервничает.
Ещё шажок.
Асан склоняет голову к плечу, и Бетти, равно выдохнув, решительно подходит к зеркалу, поднимает руку и пытается нащупать преграду. Мне со своего места видно, как подрагивают её пальцы. Бетти пытается нащупать исчезнувшее стекло, и её пальцы проваливаются на ту сторону. Асан реагирует моментально. Видимо, он не может пересечь черту — традиция или правила вежливости запрещают. Он цепко и в то же время мягко захватывает ладонь Бетти в свою, и она делает ещё один шажок. И незаметно для самой себя оказывается по ту сторону. Вид у неё оглушённо-очарованный.
 
У Асана мелькает подозрительно хищная улыбка. Впрочем, это могло быть игрой моего воображения. Мужчина галантно склоняется в поклоне, а затем подводит Бетти к главе своего рода, и уже она исполняет реверанс. Примечательно, что только перед главой, но не перед будущим мужем. Так и должно быть?
Господин Авей — как его зовут я так и не знаю — и господыня Оти обмениваются кивками, и… на этом церемония завершается.
Пробегает рябь, и проход на ту сторону сменяется отражением голых стен нашей стороны.
Птичий гомон стихает, лишь наш попугай продолжает ворчать мне на ухо, но и то тихо.
Господыня Имили Оти оборачивается к нам с Гаретом:
— Я знаю, что ваша ветвь не соблюдала исконный ритуал, сохранив лишь самую его суть, но от леди Беттары господин Авей ждёт иного. Войдя в род, супруг или супруга не должны общаться с родственниками по крови в течение пяти дней.
— Благодарю за предупреждение, господыня, — откликается Гарет.
В нашем родном мире наоборот, после свадьбы новобрачная навещает родительскую семью…
Понимаю, что Гарет будет беспокоиться, но так-то пять дней небольшой срок, меньше недели.
Священные птицы разлетаются, демоны расходятся словно ничего особенного не произошло, словно не было никакой церемонии. Да, Бетти демонам почти что посторонняя, родство формально, но…
Не знаю.
— Дани, ты как будто переживаешь за мою вредную сестру больше меня?
— Она твоя сестра.
— Спасибо.
Я лишь улыбаюсь в ответ, потому что разговор приходится прекратить — к нам приближается Вея.
— Мне доверено от имени господыни Имили Оти вас проводить, — сходу заявляет она и звучит фраза на мой вкус ни разу не гостеприимно. Зато правдиво. Мы действительно загостились, пора возвращаться в родной дом.
— Мы будем рады видеть вас не только по официальному поводу, но и просто так, — отвечает Гарет. И судя по тому, как Вея норовисто фыркает, он что-то зацепил.
Дипломатию я безоговорочно доверяю Гарету, мне тонкостям обращения только предстоит обучаться.
— Юных леди Миэру и Гебэру господыня Имили Оти приглашает задержаться ради завершения восстановления.
— Мы не хотим без тебя! — переглядываются близняшки.
— А вдруг нас тоже выдадут замуж?!
Игнорируя сестёр, Гарет склоняет перед Веей голову:
— Почту за честь.
Я с некоторым удивлением смотрю, как в зал входит лакей с тремя объёмными сумками. Ему явно неудобно… Стоп. В сумках наши вещи?! Мы возвращаемся прямо сейчас?!
Словно отвечая на мой вопрос, зеркало идёт рябью.
  
Глава 40
 
Всего два шага…
И мы дома.
Возвращение запланированное, но в то же время внезапное, и всё, что я чувствую — это растерянность. Разве мы готовы? Я оглядываюсь.
Полуразрушенная стена, на которой было зеркало, восстановлена. Пространство впереди обросло пузатыми колоннами, а скальная терраса выровнена. Только стен и крыши не хватает. Всё же встречать гостей в непогоду под открытым небом… негостеприимно. Даже у демонов для этих целей каменные залы.
Может, мастер Далл создаст от непогоды магический купол? Бывают такие? Если нет, то мастер, уверена, изобретёт.
Море блестит под солнечными лучами, слышен плеск волн, кричат чайки.
Я ещё раз оглядываюсь, и до меня, наконец, доходит. Почему мне не холодно? Где снег?! Где лёд?
— Мы точно дома? — спрашиваю я, обернувшись к Гарету.
— Ты могла сказать "в графстве", "в родовых землях". Но ты сказала "дома", Дани, — и на его лице вдруг расцветает самая нежная из улыбок.