Командор

– А между прочим, – вдруг вспомнил Костя, обращаясь к Пашке, – ты тоже с морячками и их прихвостнем ходил.
– Тебя спросить не догадался, – огрызнулся Пашка.
– Чего? – приподнялся с места Костя. – Хамишь? Да я таких за бакс десятками покупал!
– А я таких, как ты, – за рубль сотнями. И говорили – много даю! – не остался в долгу Пашка и с чувством добавил: – Козел!
Костя не нашел, что ответить, и со злостью ударил по Пашкиной сумке, да так, что она залетела в кусты.
– Достань, гнида! – Пашкино лицо стало пунцовым от гнева, он тоже вскочил.
Они стояли друг против друга, забыв обо всем: об опасностях, о том, что находятся на необитаемом острове, что их осталось очень мало и что на них идет охота…
– Перестаньте ссориться, господа! – попытался образумить их менеджер, но его не стали слушать.
– Видал? – Разгорячившийся Костя сунул Пашке под нос здоровенную дулю. – Выкуси!
Пашкины нервы не выдержали. Он дернулся и врезал Косте так, что тот свалился. Пашка с неожиданным проворством подскочил к упавшему и от души добавил ногой в лицо. Лицо сразу залилось кровью, а Пашка ударил еще раз куда-то под ребра и торжествующе застыл над поверженным противником.
Торжество его оказалось недолгим. Затрещали кусты, и на поляну выскочили трое бандитов. Их появление стало таким неожиданным, что люди на несколько секунд застыли. Затем менеджер стал поднимать вверх дрожащие руки.
– Бежим! – Юленька дернула подругу за руку. Наташа послушно вскочила и изо всех сил бросилась прочь.
Они еще успели заметить, как Пашка, подхватив какой-то чехол, припустил следом, но тут опять замелькали деревья и смотреть по сторонам стало некогда. Хорошо хоть, что стюардессы были в спортивных костюмах и кроссовках – переоделись для затевавшихся соревнований. Вот только программа их изменилась, и вместо предполагаемого волейбола пришлось заняться бегом.
Сзади раздался страшный крик. Так можно кричать лишь перед смертью, и перед смертью ужасной, но кто именно кричал, было непонятно. Крик подстегнул убегавших. Когда же за спинами громыхнуло, то они помчались так, что наверняка побили все рекорды.
Казалось, бегу не будет конца. Они бежали, бежали, бежали, выкладываясь без остатка, пока не обессилели, но и тогда не остановились, а побрели, едва переставляя отяжелевшие ноги и не ведая, куда идут. Они знали только одно – позади смерть.
Две стюардессы, Пашка да невесть когда оказавшийся с ними Борин – четверо из семи. Только четверо…
Судьба остальных в данный момент Наташу не волновала. В конце концов, кто они? Защитнички, мать их! Ладно девушки, но эти бугаи впятером испугались троих! А от одного они бы тоже удирали? Мужчины… Нет, уж лучше бы с ними был этот – как его? – Кабанов. Уж он-то не струсил бы. Не побоялся же выступить один против целой толпы! Или струсил бы и он? Что мы знаем о людях? Казался же Борин самим совершенством. И нежный, и храбрый, а на поверку… Драпака задал не хуже девчонок, а что до нежности… Тьфу! Даже вспоминать противно!
– Все. – Пашка остановился посреди чащи и устало опустился на землю. – Перекур, в натуре.
Остальные тоже не могли сделать и шага. Пришлось опуститься рядом и привалиться спиной к дереву.
– Конина у кого-нибудь есть? – подал голос Борин. – Во рту все пересохло, так и загнуться можно.
Никто ему не ответил. У Юленьки с собой вещей вообще не было, при Наташе только сумочка, в которой, кроме женских мелочей и шоколадки, не было ничего, а Пашка так и не расстался со своим чехлом, скрывающим что-то длинное, но вряд ли съедобное.
– Вот где, короче, влипли! – прокомментировала случившееся Наташа. – Ни корабля, ни еды… Что делать будем?
Никаких предложений не последовало, и тогда девушка ответила на свой вопрос сама:
– Надо искать наших. Не одни же мы уцелели на острове! Вместе, может, что и придумаем.
– Найдешь, как же! – безразлично произнес Пашка. – Их, верно, и в живых никого нет, а если кто и остался, то спрятался в какой-нибудь щели, типа, как таракан.
– Не могли же они перебить всех! – Кто «они», Наташа уточнять не стала. – Нас здесь несколько сотен было.
 
– А осталось четверо, – продолжил Пашка. – Примерно один из сотни.
Он открыл чехол и неожиданно для всех извлек из него настоящее ружье.
– Вот. – Пашка с любовью погладил приклад. – А патронов нет. Все в сумке остались, хоть возвращайся, в натуре!
Но и по голосу, и по выражению лица было ясно, что никуда он не вернется.
– И ты с этим удирал? – не выдержала Наташа. – Тоже мне, мужик называется!
– Я же тебе толкую: карабин без патронов! А все этот придурок! – вдруг разозлился Пашка. – Не начал бы выступать, так жив бы остался. Я как раз, в натуре, собрался карабин зарядить, а он… Сейчас бы были при оружии. Целая сотня патронов – попробуй сунься!
– Чего уж там, – вздохнула Наташа. Да, будь Пашкино ружье заряжено, все чувствовали бы себя намного спокойнее.
– Сам виноват, – заявил Борин. – Будь у меня оружие, я бы всем показал!
– Сомневаюсь, – ехидно усмехнулся Пашка. – Им еще надо пользоваться уметь, а ты его только в кино и видел.
– Хватит! – оборвала их перепалку молчавшая до сих пор Юленька. – Может, еще разок подеретесь? Вы же, когда не надо, всегда храбрые!
Мужики пристыженно замолчали. Да и было с чего, подумала Наташа. На кого из них ни посмотри в обычной жизни, каждый пыжится, распускает хвост, а стоит копнуть поглубже… И ведь находятся дуры, готовые их слушать! Не слушали бы, не принимали бы на веру их фанфаронистую болтовню – глядишь, и постарались бы мужики стать другими, на деле доказать свою пригодность! Взять Средние века. Пока не проявил себя на войне или турнире, не показал, чего ты стоишь в честной схватке, ни одна девушка на тебя и не посмотрит. А нынешние привыкли все мерить на деньги, воображать себя хозяевами жизни, и что же? Много было этих хозяев, да все по лесу разбежались…
А интересно, как повели себя моряки? Или этот Кабанов? Гриф со своим Жорой? Если так же, как эти, то рассказы о рыцарях – тоже ложь, вечная сказка, придуманная мужчинами, чтобы повысить себе цену. Или женская тоска по идеалу?
– Вы лучше думайте, что делать будем, – сказала Юленька, переводя взгляд с одного на другого. – Мужчины вы, или как?
В ней снова было нечто от кошечки, но на этот раз от кошечки напуганной, ожидающей защиты от злых собак.
– Помощи надо ждать, вот что, – буркнул Борин. – Быть такого не может, чтобы в двадцать первом веке в море свирепствовала банда, а никто ничего о ней не знал. Да одни их корабли чего стоят! Их же издалека видно, а догнать такие – пара пустяков.
Он едва заговорил, как стало ясно, что ничего дельного он не предложит. Ждать помощи! Кто ж ее не ждет? Но ведь ее еще и дождаться надо…
– Не знаю, – с тоской отозвался Пашка. На него внешний вид Юленьки оказал совсем другое воздействие. Захотелось расправить плечи, продемонстрировать мужскую силу, только как это сделать, Форинов не знал. Поэтому слова звучали диссонансом с настроением. – Третий день на острове, и ни от кого ни ответа, ни привета. Как будто вымерли все. Да и как ее дожидаться? На берегу, типа, сидючи? Насиделись уже. Драпать нам надо. И чем скорее, тем лучше.
– Как драпать? Куда? Мы даже на «Некрасов» попасть не можем. Лодки на берегу. И управлять ими никто не умеет, – вздохнул певец.
И тут Наташа впервые подумала о корабле. Последний раз она видела его в окружении трех парусников. Полезут на этот… как его?.. на абордаж, так ребятам и отбиваться нечем. Была бы машина на ходу, играючи ушли бы от этих тихоходов, а вот на якоре…
– Корабль неисправен, на нем не удерешь, – буркнул Пашка. – А так проблем бы не было. Сели – и айда отсюда! Надо, в натуре, что-то другое придумать. Хоть осмотреться для начала, как и что. И местечко найти поукромнее.
– Какое местечко? Где мы его найдем? – спросил певец. – Ни еды, ничего. Пойдем лучше сдадимся. Не будут же нас убивать просто так! Я человек известный.