Девушка с секретом, или Убей моего мужа (СИ)
— Ну не везет, так не везет, — стиснула зубы Тина и страдальчески застонала. — Что за мужики пошли… Господи, уж и положиться не на кого. Ладно, надо что-то придумать.
— А что думать? Расскажем Глебу.
— С ума сошла? — покрутила пальцем у виска Тина. — Так и скажем: мы с убийцей все дни таскались, разъезжая на его машине? А хуже всего то, что придется говорить, что и сегодня солгали. Ты ведь Глебу что рассказала? Что мы из моей комнаты в наш сад спустились? Ну вот. А сейчас у нас новая версия. Короче, сделаем по-моему.
Тина решительно спрыгнула с кровати и направилась вниз. Я устремилась следом за ней, перепрыгивая через ступеньки. В гостиной скучало несколько молодых людей зверского вида, и при нашем появлении они заметно оживились. Краем глаза я углядела Максима в дальнем углу — опираясь на кресло, в котором сидел Мирон, он смотрел в окно и что-то насвистывал. Глеб восседал в центре на диване, уставившись в ноутбук, а на столике веером лежали какие-то бумаги.
— Глеб, — обратилась Тина к брату. — Отойдем на минутку.
Бельский поднялся и вышел на кухню, за ним последовала Тина. Один из парней, подпирающих стенку, жадно уставился на ее пятую точку, и вроде бы даже сглотнул слюну. Не успела я возмутиться таким нахальством, как Максим лучезарно улыбнулся и пропел:
— Толян…
— А? — моргнул парень.
— Глаза выколю, — многозначительно сообщил Макс и подмигнул мне. Я растерялась. Максим вызывал у меня противоречивые эмоции — если Мирон просто нагонял тоску и страх, то его младший брат, напротив, казался приятным и дружелюбным человеком. Но если приглядеться…
«От Мирона хотя бы знаешь, чего ожидать», — подумала я. «А вот Стрелок спокойно может нож в человека воткнуть, параллельно читая молитву. Непредсказуемый тип».
— А ты у нас кто? — невежливо поинтересовался Стрелок. Мирон хмыкнул и ответил вместо меня:
— Девчонка Глеба. Полиной зовут.
— Приятно познакомиться, Полина, — на лице младшего Воронцова расплылась широкая улыбка. — А я — Максим. Можно просто Макс.
«Издевается, клоун», — стиснула я зубы, но дружелюбно подметила:
— Я тоже.
К счастью, в этот момент в гостиную вернулась Тина. Схватила меня за руку, и потянула наверх, бросив короткое: «Идем». Мы поднялись, и уже в коридоре я пристала к подруге с расспросами.
— Что ты ему сказала?
— Намекнула, что не худо бы соседа проведать. Вдруг убийца и к нему заглянул?
— А Глеб что?
— Сейчас парней отправит.
— Так они постучатся и уйдут, — разволновалась я. — Надо дверь ломать.
— Не учи, а, — рявкнула Тина. — Глеб все сделает. Скажи лучше, ты Макса видела?
— Видела, — опешила я. — В углу стоял.
— И что?
— Что? — заблеяла я, а потом вздохнула. — Хочешь знать мое мнение? Мутный он тип. Может, лучше к кому-нибудь другому приглядишься?
— Не хочу к другому. Хочу к нему.
— Тина, Тина, — покачала я головой. Внизу хлопнула входная дверь. — Кажется, парни к Михаилу Петровичу пошли.
— Пойдем, глянем, — предложила подруга и дернула ручку двери, ведущей в ее комнату. — Заперто, — удивилась Тина. Я отвела взгляд в сторону.
— Глеб запер. Сказал, чтоб по деревьям не лазили.
— Вот же, — выругалась Тина и прижала пальцы ко лбу. — Ни минуты покоя. Ладно, пошли в твою комнату. Там уголок сада тоже виден.
Мы проследовали по намеченному маршруту и приникли к окошку. Тина так вообще прижалась так, что кончик ее носа расплющился об стекло.
— Ничего не видно, — прошипела она через минуту тщательного наблюдения.
— А ключей у тебя нет?
— Раз Глеб занялся вопросом, то нет, — рассмеялась Тина. — Он ко всему привык подходить основательно. Про комнату можешь забыть.
— А где он может хранить ключи?
Тина отлепилась от окна и посмотрела на меня с уважением.
— Хитра бестия, — заявила она с восторгом. — Братца моего обворовать хочешь?
Я скромно пожала плечами.
— В пиджаке, во внутреннем кармане должен быть. Глеб важные вещи носит с собой, нигде не оставляет. Ключ там. Их вообще три, одинаковые. Они ко всем замкам в доме подходят, кроме входной двери.
— Ага.
— Что: ага? Ты планируешь ключ своровать или нет?
— Позже, — уклонилась я от ответа. — Если понадобится. Давай-ка пока подождем.
Тина послушно села на кровать и замерла, прислушиваясь к звукам внизу. Снова хлопнула входная дверь, затем кто-то крикнул: «Старик не открывает!», снова послушался шум, хлопок и тихие голоса.
— Похоже, дверь будут ломать, — почесала нос Тина.
— Это плохо?
— Конечно, плохо. Лучше окно, — радостно заявила подружка и перевела тему: — Мирон что-то про наживку говорил. Чтоб ты знала: я против. Но все равно не послушаешь, поэтому колись давай.
— Так нечего рассказывать, — развела я руками. — Пока ты в больнице была, мы об этом не разговаривали. Мирон меня недолюбливает.
— Он всех недолюбливает, — фыркнула Тина. — Но в одном он прав: Валевского надо поймать. И с Владом что-то делать. Бедная Марта. Теперь-то Гриня от нее ни на шаг не отойдет.
— Кстати, — я порадовалась, что Тина упомянула о Марте. — Какие у нее были отношения с Максом?
— Отношения? — вытаращила глаза подруга. — У Марты с Максом? Никаких, разумеется.
— Почему разумеется?
— Ты чего, того? — покрутила пальцем у виска Тина. — У Марты с моим братом любовь. А Макс — брат лучшего друга Гриши. Ну, пересекались они на общих праздниках, вежливо беседу поддерживали. Да и все.
Я призадумалась. Тинка наверняка предмет своего обожания всегда держала в поле зрения, поэтому в ее словах я не сомневалась. А если…
— А Виталик? Он как с Максом общался?
— Да тоже никак, — растерялась Тина. — Его звали только из-за Марты. Он же непутевый. Работать не умеет, драк избегает, конфликтов опасается. Может только за бабами ухлестывать, да деньги проигрывать. Марта с ним вечно нянчилась.
— То есть с Максом у Виталика никаких дел не было?
— Какие могли быть дела? — изумилась Тина. — Говорю же, Виталик — оболтус. Был. Почтим его память.
— А когда похороны?
— Послезавтра, — бросила Тина. — Пойдешь?
— А надо?
— Обязательно.
— Тогда пойду, — пожала я плечами, и направилась к ванной. — Я в душ. Позови, если новости будут.
Новости, конечно же, появились. Как только я встала под горячие струи воды и щедро вылила на мочалку гель с ароматом жасмина, в дверь тихонько постучались. Решив, что Тина, если припрет, может в ванную зайти, я продолжила щедро намывать свое тело, мурлыкая что-то под нос. Настроение у меня было гадким, правый бок после подлого удара Валевского болел, как и затылок.
Дверь звучно отворилась, а я вздохнула. Значит, новости все-таки важные. Отдернув штору, я приготовилась выдать пламенную речь о личном пространстве, как все слова застряли у меня в горле. Хлопая глазами, я уставилась на Глеба, который беззастенчиво шарил глазами по моему телу и довольно улыбался.
— Убью, — пообещала я и швырнула в него пенистой мочалкой. Глеб мочалку ловко поймал, и ухмыльнулся.
— Старик жив. Скорую вызвали.
— Это не может подождать? — поинтересовалась я, старательно прикрывая стратегически важные места. Вода из душа все еще текла, волосы противно облепили мои плечи, а Глеб и не думал уходить, рассматривая меня как музейный экспонат. — Подай полотенце, — вздохнула я.
Бельский, не оборачиваясь, нащупал рукой махровый халат и протянул мне.
— Спасибо, — рявкнула я, вылезая из душевой кабины. Глеб схватил меня за руку с намерением помочь, а потом резко притянул к себе, целуя. Поцелуй вышел жадным и яростным, не таким нежным и чувственным как утром. Словно Бельский желал меня за что-то наказать. Охнув, я послушно поддалась ему, и когда он ослабил хватку, пнула по колену. Отстранившись, Глеб криво усмехнулся, избегая моего взгляда, а я, замотавшись в ткань, как в кокон, гордо прошествовала в комнату. На диване сидела Тина с виноватым лицом, опасливо косясь в сторону двери. Повернув голову в том же направлении, я узрела Макса, который ехидно улыбался.