Тайные наслаждения

– Любовь моя, прошу тебя выбирать выражения! Не стоит подобным образом отзываться о нем, когда его светлость проявил такую уступчивость и рассудительность, явив себя настоящим джентльменом! В отличие от мистера Шевиота, кстати! Это не может не бросаться в глаза!
Элинор пристыженно зарделась, но ответила вполне беззаботно:
– Достаточно мужчине оказаться симпатичным и начать помыкать тобой, как ты тут же обожествляешь его, Бекки! Но как вышло, что мистер Шевиот покинул Хайнунз в такой спешке?
– Знаешь, любовь моя, пожалуй, мы были несправедливы к нему и он не виноват в том, что случилось с тобой. Я не думаю, будто это его светлость отправил кузена восвояси, потому что сам он уехал из дому часом ранее. Мистер Шевиот просил передать тебе его наилучшие пожелания и очень извинялся, что не может попрощаться с тобой лично, однако задерживаться не стал из опасения, что не успеет вернуться в город до ужина. Хотя, признаюсь тебе, он мог спокойно поужинать в гостинице, но у него такие странные фантазии!
– Да он же ест одну только овсянку! Я, конечно, благодарна ему за учтивость, однако искренне надеюсь, что больше мне никогда не придется развлекать его.
– Да, любовь моя, между тем я все-таки думаю, он хотел помириться. Он был очень любезен и заявил – желает выказать тебе свое почтение и уважение, и, к счастью, ему пришла в голову отличная мысль забрать с собой эти злосчастные часы, отремонтировать их и подарить тебе.
Элинор сидела, откинувшись на спинку кресла, но при этих словах старой гувернантки резко выпрямилась и воскликнула:
– Забрать с собой часы?! Какие часы?
– Те самые, из библиотеки, любовь моя, которые так страшно тебя раздражали! Он собрался отдать их в починку своему часовщику и…
– Бекки, как ты могла отдать их ему?! – в отчаянии вскричала Элинор и побледнела.
– Но, моя дорогая миссис Шевиот, какие у тебя могут быть возражения?
– Возражения! Когда ты прекрасно знала о том, чего мы все так боялись! И зачем он сюда приезжал!
– Элинор, прошу тебя, успокойся! Не стоит настолько нервничать из-за сущих пустяков! Ну какое отношение старые часы могут иметь к секретным документам?
Однако Элинор, похоже, не слушала ее. Она прижала к вискам пальцы, словно стараясь сосредоточиться и разобраться в собственных мыслях.
– Часы были закрыты, – проговорила Элинор наконец. – Я пыталась открыть их. Затем поставила их на место и… Да-да, именно тогда я вновь взяла с каминной полки опись, куда перед этим положила ее! А потом, увидев, что часы стоят немного криво, поправила их, держа бумаги в руках! И тогда меня ударили сзади по голове! Бекки, Бекки, какой же глупой я была, что не догадалась об этом раньше! Вот почему он оглушил меня! Он решил, будто я сумела открыть заднюю стенку часов и обнаружила внутри бумаги! Теперь я все поняла, однако уже слишком поздно! Он знал, что они там и, наверное, только и ждал подходящего случая, чтобы забрать их оттуда! Почему, ну почему ты отдала ему часы? Но это я во всем виновата! Что же теперь делать? Мы должны вернуть их! Никки… – Она оборвала себя на полуслове. – Нет, только не Никки! Он тут же бросится в погоню и наверняка пострадает, и я никогда не прощу себе, да и Карлайон тоже! Бекки, что же мне делать?
Мисс Бекклз, встревожившись не на шутку, заявила:
– Право же, мне очень жаль! Но я не знаю, что здесь можно сделать, и ты, любовь моя, явно пребываешь не в том состоянии, чтобы предпринять что-либо! Сядь и успокойся, прошу! У тебя опять заболит голова, если ты начнешь нервничать!
Однако Элинор, нетерпеливо отмахнувшись, сказала:
– Голова! Какое это имеет значение перед лицом такой катастрофы – потому что это именно катастрофа! Быть может, уже поздно надеяться вернуть документ, но я хотя бы должна предупредить Карлайона и рассказать ему о том, что случилось! О, ну почему он опять уехал из Хайнунз? Он же должен был догадаться, что все пойдет насмарку, стоит ему уехать! Как это на него похоже! Невыносимый, несносный человек! Бекки, беги разыщи Барроу и скажи ему, пусть подаст для меня экипаж как можно скорее! Если же у него не найдется ничего, кроме брички, я поеду и на ней, пусть только грум будет готов сопровождать меня. Не сиди так, Бекки, и не смотри на меня такими глазами, а поспеши, умоляю тебя! Я же пока поднимусь наверх за своей шляпкой и накидкой!
 
– Миссис Шевиот! – ахнула мисс Бекклз. – Неужели вы настолько сошли с ума, что готовы отправиться в путь в таком состоянии? Да еще на бричке! Элинор!
Миссис Шевиот едва не топнула ногой.
– Делай, как я прошу, Бекки, потому что я нисколько не шучу! А если появится Никки, не говори ему ни слова о том, что мистер Шевиот забрал с собой часы!
 
Глава 18
 
Стоило Элинор принять решение, и все мольбы вкупе с уговорами мисс Бекклз, коих девушка выслушала великое множество, не могли заставить ее отказаться от мысли выехать на поиски Карлайона. Ландо, принадлежавшее покойной миссис Шевиот, по-прежнему стояло в каретном сарае, но оказалось настолько покрытым пылью, что было бы напрасно ожидать, будто его успеют привести в порядок за столь короткое время, что еще оставалось в распоряжении Элинор. Посему она согласилась на предложение Барроу воспользоваться фаэтоном Евстасия Шевиота, экипажем, который куда более пришелся ей по вкусу, нежели бричка. Грум, весьма довольный тем, что наконец-то для него нашлась настоящая работа, помимо садоводства, к которому он не имел ни малейшей склонности, побежал надевать ливрею и запрягать в коляску одну из лошадей все того же Евстасия. Узнав, что его хозяйка намерена править сама, а от него требуется лишь смирно восседать рядом с ней да показывать ей дорогу, он, правда, преисполнился сомнений и пожелал сообщить ей, что кобыла, не имея достойной практики на протяжении вот уже нескольких дней, может оказаться прискорбно свежей для нее. Миссис Шевиот не ответила ему, умело разобрала вожжи и послала лошадь с места в карьер. И только когда она вот так на ходу выбрала вожжи и, не глядя, поймала кончик хлыста, грум проникся уважением и стал обращаться к ней с тем почтением, коего она заслуживала.
Хайнунз находился всего лишь в семи милях от Холла, но дорога была узкой, изобиловала поворотами, так что прошло почти три четверти часа, прежде чем миссис Шевиот подкатила к крыльцу Холла. Поездка позволила ей успокоиться, и посему о том, дома ли его светлость, она осведомилась уже вполне ровным голосом. Дворецкий и ливрейный лакей, вышедшие ей навстречу, были слишком хорошо вышколены, чтобы позволить себе удивление по поводу столь необычного визита, и немедленно препроводили миледи в уютную гостиную, где и предложили присесть, пока его светлости будет доложено о ее прибытии. Впрочем, долго ждать девушке не пришлось; вскоре до ее слуха донеслись звуки твердой, решительной поступи, которую она уже начала узнавать, и не успела Элинор подняться со стула, как дворецкий распахнул дверь, и в гостиную широким шагом вошел Карлайон.
– Моя дорогая миссис Шевиот! – сказал он и шагнул ей навстречу, протягивая руку. – Вам следует лежать в постели! Что случилось?
Ее обтянутая перчаткой ручка крепко стиснула его ладонь.
– Милорд, я обязана была приехать! Со мной все в порядке: свежий воздух пошел мне на пользу. Но я все равно должна была приехать, пусть даже чувствовала бы себя в два раза хуже!
– Можете не сомневаться в том, что я счастлив приветствовать вас в своем доме, сударыня. И лишь осознание того, что вы подвергли свое здоровье недопустимому риску, омрачает мою радость. Но, прошу вас, пройдемте в библиотеку. Здесь прохладно, а, как мне кажется, вы уже замерзли.
– Благодарю вас. Однако это не имеет ровным счетом никакого значения! Я должна сообщить вам нечто чрезвычайно важное!
– В библиотеке нам никто не помешает, – сказал Карлайон, распахивая перед гостьей дверь и сопровождая Элинор через холл.
Лакей, подбежав к двери библиотеки, открыл ее. Карлайон отдал распоряжение принести вино и бисквиты.