Захваченная якудзой (ЛП)

Средняя школа, в которой я преподавала, была небольшой и уделяла больше внимания искусству, а не наукам. Количество учеников было небольшим, и я была рада видеть, что здесь есть еще несколько учителей из других стран.
— Привет всем, пожалуйста, зовите меня просто Кассандра. Я с нетерпением жду возможности узнать всех вас и познакомиться со всеми детьми, — произнесла я, склонив голову. — Немного о себе... — я запнулась, и директор ободряюще кивнул мне. — Ну, мне двадцать три года. Я только что окончила университет в Вашингтоне. В штате, а не в городе.
Учителя захлопали после моего краткого представления, а затем собрание перешло непосредственно к делу.
Я села, незаметно вытирая вспотевшие ладони о юбку.
— Приятно познакомиться, Хейнс-сан... э-э, Кассандра, — женщина слева от меня заговорила. — Я преподаю в классе 9-Б, так что буду находиться в конце коридора. Можешь звать меня Айко.
— Приятно познакомиться, — сказала я с улыбкой. Она была молода, примерно моего возраста. — Что преподаешь?
— Литературу и музыку, а также провожу домашние уроки для 9-Б, — ответила Айко. — Думаю, мы станем хорошими друзьями, и тогда ты сможешь помочь мне попрактиковаться в английском! — она хихикнула.
— Я уверена, она не захочет преподавать в свои выходные дни! — добавила женщина рядом с ней, толкнув локтем в ребра. Она носила свои очки на цепочке на шее.
— Да ладно, Сумико, — Айко надулась.
— Я не против, правда, — сказала я. — С детства хотела жить в Японии. Это такая красивая страна с такой удивительной культурой. Если ты покажешь мне Токио, я буду практиковать с тобой английский.
— Договорились! — Айко засияла.
В моем сердце разлилось ощущение счастья. Это будет лучший год в моей жизни. Я просто чувствовала это.
Глава 2
Кеничи
С момента похорон отца прошло сорок девять дней. По просьбе матери мы следовали всем традиционным обрядам Синто (прим. перев. – японская национальная религия). После сегодняшнего вечера я буду свободен и смогу отомстить за его гибель.
— Кеничи-кун, — заговорила моя мать, закончив молитву у могилы отца.
Я поднял глаза от земли и сделал несколько шагов, чтобы сократить расстояние между нами.
— Да, Ока-сан?
— Ты собираешься куда-нибудь сегодня вечером? — она не поднимала глаз и не поворачивалась, пока говорила со мной. Ее взгляд был прикован к надгробию моего отца.
Я заколебался. Она всегда поддерживала его и Химура-гуми, но она все еще была моей матерью. Теперь, когда они убили его, она будет волноваться за меня еще больше, чем раньше.
— Да, — не смог я ей солгать.
Мама кивнула.
— Понятно, — сказала она. — Знаешь, в жизни есть нечто большее, чем месть.
Я напрягся, предвкушая лекцию.
— Однако я знаю, что не могу остановить тебя, — продолжила мама. Она поднялась с колен и подошла ко мне. Протянув руку, она положила ее мне на плечо. Она была невысокой женщиной, и ее маленький рост особенно подчеркивался рядом со мной. Я был гораздо выше среднего японского мужчины – эта особенность всегда играла на руку мне.
— Я разрешаю отомстить тебе, но ты должен думать не только об этом.
— Ока-сан? — спросил я. Она всегда говорила загадками.
— Я хочу, чтобы ты подумал о том, как сможешь и дальше делать нашу семью успешной. Твой отец ждал от тебя великих свершений. Ему хотелось, чтобы ты продвинул Химура-гуми гораздо дальше, чем он мог мечтать.
— Я понимаю, — кивнул в ответ.
Мама сделала паузу.
— За несколько дней до убийства твой отец кое-что упомянул, — промолвила она. — Он сказал мне, что несколько конкурирующих банд запустили свои когти в некоторые наркомаршруты между Японией и Америкой.
Мои брови взлетели вверх.
— Америкой?
Не так много мелких банд выходили на международный уровень.
Мама кивнула.
— Да, и он надеялся, ты выведешь нас на этот уровень.
Я потерял дар речи. Мы не были готовы. В Химура-гуми было меньше сотни членов. Мы были маленькой рыбкой в криминальном океане. Но если таково было желание моего отца, то я должен был воплотить его в жизнь.
  
— Это потребует времени и ресурсов.
— Когда бонсай перестает расти, знай – он умер, — моя мать пробормотала старую пословицу, которую я не слышал уже много лет. — Если мы продолжим молчать, это будет воспринято как слабость. Мы должны восстановиться после этой трагедии, став еще больше и сильнее, чем когда-либо.
— Ты права, — кивнул я.
— Конечно, я права! Как ты думаешь, к кому обращался твой отец за советом? — мама рассмеялась, в ее глазах появился блеск.
— Тогда как ты предлагаешь нам начать расширяться?
Мать вздохнула и покачала головой. Сцепив руки за спиной, она шла рядом со мной по кладбищу. Наша машина ждала вдалеке, а два кёдая стояли на страже.
— Наша группа небольшая, но хорошо образованная. К сожалению, невежество, которое связывает нас всех, – это непонимание английского языка.
— Английский? — удивленно повторил я.
Мама кивнула.
— Да. Если мы хотим расширить свое влияние на запад, то должны выучить английский. Обретем связи в Сан-Франциско, а дальше все будет просто.
Отец часто говорил, что она оптимистка до мозга костей.
— Внешний образ – это все. Мы должны выглядеть сильными и выносливыми. Послать сигнал конкурирующим бандам, которые могут захотеть захватить нас, когда мы падем духом, — она остановилась, повернулась и обняла меня за плечи. — Именно ты сделаешь нас великими. Я назвала тебя так за твою силу, Кеничи-кун. Не подведи семью.
Я глубоко поклонился ей.
— Да, Ока-сан.
***
Ночная жизнь Сибуя была, пожалуй, лучшей во всей стране. Туристы слонялись вокруг, завороженные мигающими огнями и громкими звуками. Пьяные люди входили и выходили из клубов и ресторанов, вплывали и выплывали с железнодорожной станции.
Я свернул с главной улицы, направляясь к бару, который часто посещал. Хозяин был приятным пожилым человеком, который всегда вовремя платил деньги за защиту. Мой младший брат Тадао следовал за мной. К нам присоединился Тацуя, кёдай, примкнувший к нам, когда мы еще учились в школе. Он был для меня словно еще одним братом.
Мы вошли в неприметный бар и обнаружили свои обычные места пустыми.
Управляющий подошел с тремя кружками пива и поклонился нам.
— Добрый вечер, Химура-сама. Я так рад видеть вас снова.
Я вынужденно улыбнулся. Все еще привыкал к тому, что ко мне обращаются «сама». Мой отец носил этот титул меньше двух месяцев назад. Это было непривычно.
— Добрый вечер, управляющий.
Мужчина положил на стол небольшой конверт.
— Примите мои искренние соболезнования по поводу вашего отца, — он снова поклонился и ушел к другим гостям.
Я сглотнул. Во рту пересохло.
— Итак, Тацуя, есть ли какие-нибудь подвижки в поисках того, кто убил моего отца? — я сунул в карман конверт с деньгами за защиту.
Тацуя вздохнул.
— Этим занимаются мои лучшие люди. Насколько можно судить, за этим, скорее всего, стоит Симадзу-кай. Это их стиль – шнырять вокруг, как крысы.
Тадао согласно кивнул и отпил пива.
Симадзу-кай были нашими главными соперниками в Сибуя. Большая часть их деятельности была связана с мелкими преступлениями, такими как проституция и азартные игры. Мы же сделали свое состояние на барах, хостесс-клубах (прим. перев. – заведения, в которые японцы ходят после работы, чтобы немного расслабиться и выпустить пар, что-то среднее между рестораном и караоке) и более легальном бизнесе. Они завидовали нашему успеху и не пытались скрывать этого. В прошлом году мой отец попытался заключить перемирие, чтобы положить конец мелким стычкам, но ничего хорошего из этого не вышло. Многие мужчины погибли.
Некоторое время мы молча потягивали пиво, каждый из нас пытался придумать, как поступить дальше. Тадао обычно был тихим, но в эти дни казалось, что мы только и делаем, что думаем.