Пляска в степи (СИ)

— Теперь я отдохну. Твоему сыну больше ничего не грозит, — знахарка медленно выпрямилась и столь же медленно зашагала прочь, а Ярослав в странном оцепенении стоял и смотрел ей вслед.
Даже поблагодарить он ее не окликнул. Потом на подворье выскочил Будимир, а за ним подтянулись и другие кмети, хоть толком еще даже не расцвело. Разглядев их радостные, взволнованные лица, князь невольно улыбнулся.
— Княжич! — громко крикнул он и пошел навстречу своей дружине. — Сын! У меня сын!
Толпа заревела ему в ответ, и из уст в уста кмети передавали добрую весть: у ладожского князя родился сын! Ярослав засмеялся, когда возглавляемые Будимиром кмети подхватили его на руки и понесли через все подворье в сторону ворот. Отовсюду доносились радостные крики; кто-то загремел, зазвенел оружием; холопам да чернавкам велели выкатить из подклетей бочонки с хмельным медом.
— На кого похож, Мстиславич? — спросил кто-то, снедаемый любопытством.
— Да ты что, обалдуй, младенцев никогда не видал? Ни на кого они не похожи!
— Дак коли сын, стало быть, на батьку похож, на кого еще!
Подворье гудело радостным роем, и впервые с того дня, как отбила дружина ладожский терем у святополковских прихвостней, вокруг звучали смех и громкие голоса людей, прославлявших своего князя.
Слуги выкатили бочонки прямо на подворье, там же снаружи все наполнили чарки, и прохладный хмельной мед пролился через края на землю.
— Как назовешь, князь?!
— Крутояром! — сказал Ярослав, и ответом ему послужил еще один довольный, радостный крик.
Разбуженные учиненном кметями шумом, на крыльце тереме показались две княжны, сопровождаемые недовольной теткой Бережаной. Она пыталась заставить их остаться в горнице, но девчонки уперлись и ни в какую!
— Батюшка! — требовательно позвала Любава, пытаясь перекричать громких мужей. — Батюшка, у нас родился младший брат?
Ярослав сунул кому-то свою чарку и, подойдя к крыльцу, поднял дочерей, усадив каждую на руку.
— Да, матушка родила вам брата.
— Хочу на него поглядеть! — губы Любавы капризно изогнулись, но отец лишь засмеялся.
— После поглядишь, стрекоза, — он поцеловал обеих в лоб: спокойную Яромиру и недовольную Любаву, и опустил на землю.
Все же полученные в походе против хазар раны напоминали о себе тянущей, постылой болью. Когда Ярослав выпрямился, то увидал, что на крыльцо следом за братом, князем Желаном, вышла и Рогнеда. Он привычно нахмурился, завидев княжну, но тотчас совладал с собой. Она помогала Звениславе и детям уйти от Святополка. Жена расхваливала сестру, не переставая, три седмицы кряду, и даже его зачерствевшее сердце не выдержало. Он решил отпустить строптивую княжну с миром. Особливо теперь, как разбили они хазар... У Рогнеды есть брат, пусть он и решает.
Князь поймал себя на том, что по старой привычке оглядывает подворье, ищет старого пестуна. Он еще не свыкся до конца с тем, что дядька Крут умер, и они сложили ему погребальный костер. Постоянно то совета у него хотел испросить, то взглядом сыскать, а то и в избу к нему шагал, в которой нынче поселился Будимир с семьей. Все повидать чаял.
Он бы порадовался нынче, его пестун. И за княжича, и за сильное имя, которое дал ему Ярослав.
— ... бусы хочу...
Князь повернулся на дочкин голос и увидел Любаву, что-то втолковавшую оторопевшему князю Желану. Тот токмо слушал девчонку да кивал вразброд ее словам, да той и дела до этого не было.
— ... и рясны, и усерязи... — продолжала загибать пальцы его непослушная дочь. Хоть и вскочила с лавки совсем рано, а нарядное очелье нацепить не забыла.
Невестой себя величала уже. Поди ж ты. Напрасно он пошел на поводу у княгини и рассказал Любаве, что просватал ее за князя Желана. Еще несколько зим следовало обождать, пока не подрастет да ума не наберется.
Но наблюдая за ними, Ярослав вдруг развеселился. Даже на дочку сердиться перестал. Не стал ни окликать ее, ни выговаривать сердито. У нее на то мать есть да тетка Бережана. А все же несладко князю Желану придется, с такой невестой еще совладать надо. Ну, ничего, пусть обвыкает. Как раз до свадьбы, может, и научится.
 
Подозвав крутившуюся поблизости чернавку, Ярослав велел принести ему две чарки и пошел к Горазду, который стоял чуть поодаль ото всех и изредка поглядывал в сторону бани. Проследив за его взглядом, князь лишь молча хмыкнул. Вместе с Любавой Судиславной к бане шагала Чеславы. Нынче она уже могла подойти к княгине.
— Княже, — завидев его, Горазд оттолкнулся от сруба, к которому прижимался, и выпрямился. С поклоном принял протянутую ему чарку и посмотрел вопросительно. Мыслил, не просто же так князь к нему подошел.
— Сестру свою присылай в терем, послужит княгине в девках, а потом и замуж выдадим. С приданым, — с едва заметной улыбкой сказал Ярослав, и Горазд торопливо кивнул.
Такая честь для Лады!
Он уже открыл рот, чтобы поблагодарить, но князь заговорил снова.
— Станешь ли ты служить моему сыну так верно, как служишь мне? — спросил и невольно бросил взгляд на грудь кметя, по которой пришелся удар того хазарина, предназначавшийся ему.
— Коли ты дозволишь, князь, — просто ответил Горазд, и тот кивнул.
Ярослав снова улыбнулся. Сегодня ему хотелось одарить своей милостью каждого. Он даже подумывал простить бывшего десятника Сбыгнева, который, как говорили кмети, не побоялся сразиться против святотополковской дружины, когда те прорвались за ладожские ворота. Говорили еще, он даже сразил нескольких гридней.
А ему, видит Перун, нужны в дружине сильные воины. Особливо после того, как порядочно потрепали их во время сечи хазары...
Князь провел ладонью по усталым глазам. Нынче они станут праздновать рождение у него сына, а назавтра он займется нуждами и делами княжества. Эта зима выдастся для них непростой.
Сжав напоследок плечо Горазда, который все еще топтался рядом с князем, Ярослав развернулся и отошел от него.
— Князь!
Услыхав звонкий детский голос, он и не уразумел сперва, кто его кличет да откуда, пока не опустил взгляд и не увидал мальчишку Будимира, который бесстрашно задирал голову да глядел своему князю прямо в глаза. А за постреленком стояла и улыбалась его тихая и молчаливая Яромира. И держала мальчишку за руку.
— Чего тебе, малец?
Ярослав с трудом подавил улыбку и даже нарочно закашлялся, огладил короткую, светлую бороду, чтобы мальчишка ничего не разглядел. До того важно он задирал свой нос. Правда, все по сторонам оглядывался. Верно, страшился, что батька найдет.
— Я буду твою Яромиру всегда-всегда защи...
Но договорить ему не дал подошедший со спины Будимир.
— Вячко!
Мальчишка подпрыгнул, и Ярослав, не сдержавшись, все же усмехнулся, отчего малец залился румянцем аж до ушей.
— Ты что тут вытворяешь?! — тяжелая ладонь отца легла ему на плечо.
— Ничего не вытворяю, батюшка! — проникновенно соврал Вячко и, не выпустив ладонь Яромиры из руки, увлек ее следом за собой, подальше от князя и отца.
Ярослав все посмеивался, пригубливая из чарки питейный мед. Будимир же покачал головой и погрозил сыну кулаком, когда тот обернулся.
— Я ему растолкую, князь, — Будимир искоса посмотрел на Ярослава. — Ты уж будь покоен. Да и время нам возвращаться подошло уже.
— Я о том с тобой после хотел потолковать, — князь с трудом согнал с лица улыбку. — Но коли ты уж начал... Мне в Белоозере нужен верный человек. Чтобы исправить учиненное там моим братом. Да и за несчастной Предиславой с девчонками приглядеть потребно. Я хочу тебя в терем сотником посадить. Согласишься ли?
Будимир замолчал на некоторое время, а потом поднял на Ярослава светлый взгляд.
— Ты еще спрашиваешь, князь!
— Ну, и добро, — тот довольно кивнул и отпил меда.
Попозже он принесет Перуну богатую жертву. Чтобы и дальше не отворачивался от него Бог-Громовержец, не лишал своего покровительства и удачи.
 Кметь с косой IV