Карнавал костей (ЛП)
Потребовалась минута, чтобы до меня дошло, и я раздраженно нахмурилась, щеки запылали. Он дразнил меня.
В моей жизни было много прозвищ из-за того, что у меня был один карий глаз, а другой бледно-голубой, но это прозвище было для меня впервые. Почему-то то, как он это сказал, на самом деле не было похоже на оскорбление. Но я все равно возненавидела это.
Моя внешность была не совсем обычной, и я думала, что давным-давно смирилась с этим. С теплой миндалевидно-коричневой кожей, покрытой темными веснушками, волнистыми каштановыми волосами и разноцветными глазами я привыкла получать много странных взглядов и наводящих вопросов.
— Я очень стараюсь не нервничать, — честно ответила я. Я не собиралась притворяться, что не нервничаю, он бы понял, что я лгу. — Кто ты? Что это за место?
Отступив назад и позволив моим волосам рассыпаться между его сжатых пальцев, он сказал:
— Ты можешь называть меня Баэль. — Он приподнял воображаемую шляпу. — А что касается твоего второго вопроса, моя прелесть, то, по-моему, я тебе уже ответил.
Карнавал костей.
В любом случае, для меня это не предвещало ничего хорошего.
— Это место выглядит так, словно его забросили много лет назад, — сказала я, разглядывая паутину в углу. — Я никогда не видела карнавала в Байю, и я практически выросла здесь. — Даже не имело смысла устраивать карнавал в таком отдаленном месте. Как, черт возьми, они могли заполучить клиентов? — Ты можешь быть откровенен со мной и сказать, как выбраться? — Потом я передумала и быстро добавила: — Меня уже будут искать люди.
Я солгала. Вроде того.
Бабушка Энн разыщет меня через пару дней после того, как я не свяжусь с ней, а Остин, вероятно, подаст заявление о пропаже человека, но дома меня точно не ждали друзья.
Большинство моих друзей отказались от меня после того, как я потеряла ребенка и Остин начал меняться. Постепенно я оттолкнула всех остальных, и они продолжили жить своей жизнью. Я сомневалась, что кто-нибудь будет скучать по мне.
— Почему твой голос звучит так неуверенно? — он задумался.
Черт возьми, он был проницателен. Если этот парень решит похоронить меня где-нибудь здесь, никто никогда не узнает, где искать, и Остин сдастся и двинется дальше, но не раньше, чем получит полис страхования жизни.
Ух ты, ладно, нездоровые мысли…
Мысль об Остине пронзила меня болью, когда я поняла, что эта идея не была слишком притянутой за уши. Было время, когда мой жених, возможно, разнес бы город на части, чтобы найти меня, но сейчас… сейчас все было просто по-другому. Искра между нами угасла вместе с синяками, которые он снова и снова оставлял на моем теле.
— Давай уберем это хмурое выражение с твоего лица, что ты на это скажешь? — Сказал Баэль, прерывая мои мысли. — Такая трагедия для такой красивой женщины выглядеть такой печальной и потерянной.
Он протянул мне руку, унизанную кольцами, и я просто уставилась на него. Его улыбка была одновременно соблазнительной и порочной.
— Ты не понимаешь ни слова из того, что я говорю, не так ли? — Я испустила долгий, усталый вздох, прислонившись к зеркалу, прежде чем спрятать лицо в ладонях. — Почему я не могу просто проснуться, черт возьми?!
Это должно было быть сном. Это просто, черт возьми, должно было быть.
— Напротив, дорогая, сейчас ты бодрее, чем когда-либо. — Я нахмурилась, глядя в свои ладони на его странные загадки. Его рука все еще висела между нами, ожидая, когда я ее пожму, на его лице не было и намека на неуверенность. — Как насчет экскурсии? — спросил он. — Я обещаю держать язык за зубами. Конечно, если ты не попросишь вежливо. — Хитро подмигнув, он пошевелил пальцами.
Мое правое ухо защекотало от призрачного прикосновения его языка и губ.
Мне нужно было принять решение — я могла бы остаться здесь, в «доме веселья», и бродить по лабиринту зеркальных коридоров, пока, в конце концов, не найду выход примерно через год, или я могла бы взять Баэля за руку и позволить ему указывать путь.
Пока я взвешивала свои варианты, что-то мягкое коснулось моей лодыжки. Я вздрогнула, но на этот раз не подпрыгнула, когда Лафайет закружился у моих ног, тихо мурлыкая.
У меня не было логической причины чувствовать какое-либо утешение от того, что он вернулся за мной. Насколько я знала, он был в сговоре с Баэлем. Но я действительно почувствовала себя лучше. От его нежного мурлыканья мои мышцы расслабились, и я даже обнаружила, что мои губы растягиваются в улыбке.
Через мгновение мои пальцы зависли над раскрытой ладонью Баэля, пока не касаясь. Наши глаза встретились.
— Ты собираешься сделать мне больно?
Слова вышли тише, чем я намеревалась, почти шепотом. Мне не следовало спрашивать. Это не было похоже на то, что он собирался ответить…
— Нет, — резко сказал он, и его улыбка исчезла впервые с тех пор, как он спустился сверху. — Нет, Мория Лаво, я не причиню тебе вреда.
Он не отводил от меня взгляда, все еще ожидая моей руки, но я стояла там в шоке, услышав свое имя из его уст. Это было совершенно неправильно.
Он знал меня. Каким-то образом он узнал, кто я такая, и это только укрепило меня в мысли, что я была заперта в каком-то причудливом кошмаре.
Я резко втянула воздух, когда его губы начали изгибаться.
Мне следовало развернуться и побежать в другом направлении, рискуя попасть в «Дом веселья». Женщина поумнее могла бы так и поступить. Но вместо этого я вложила свою руку в его, стараясь не дрожать, когда его пальцы сомкнулись вокруг нее.
Не теряя времени, Баэль повернулся, увлекая меня за собой. Казалось, он точно знал, куда идет, когда мы огибали кажущиеся бесконечными углы, направляясь к еще более похожим коридорам.
Теперь, когда я не бегала с затуманенным зрением и сердцем, бьющимся где-то в горле, у меня была возможность осмотреться.
У некоторых зеркал были красивые рамы, в то время как другие были неровными и выглядели опасно, как будто их в какой-то момент сломали, а затем небрежно приклеили к стене.
У некоторых из них были маленькие лампочки, окружавшие стекло, как будто их вытащили из гримерки. Другие выглядели так, словно были сделаны из полированного металла, а не из стекла, так как были мутными и темными.
Я старалась не смотреть на свой изможденный вид в отражениях, когда мы проходили мимо, но иногда это было неизбежно. Я была в полном беспорядке. Под моими глазами были впадины, которых вчера не было, а подошвы ног были разорваны в клочья.
Он молча тащил меня за собой, но прошло меньше пяти минут, прежде чем мы подошли к большой двери в конце коридора.
Через дверь я могла видеть ночное небо и луну, парящую за ветвями деревьев. Мгновенно почувствовав облегчение, я позволила себе расслабиться, осознав, что он действительно уводил меня отсюда.
Но что-то было не так — опять же, я должна сказать.
Баэль остановился на пороге и отпустил мою руку, прежде чем снова прислониться к дверному косяку, небрежно скрестив руки на груди.
Я стояла и смотрела, неуверенная, стоит ли верить собственным глазам.
Свет был достаточно ярким, чтобы я сначала отпрянула. Мигающие разноцветные огни.
Вместо тишины и стрекота сверчков тоже звучали музыка и болтовня. Я вышла из «Дома веселья» с таким чувством, словно моя челюсть упала на пол.
Карнавал был в самом разгаре, выглядя таким нетронутым и новым, как будто его построили только сегодня. Цвета были красочным, аттракционы — яркими и сверкающими, а в воздухе пахло попкорном.
Исчезли паутина и унылые серые палатки, порванные от времени. Кабинки были освещены мигающими вывесками и стрелками, в то время как карни в дурацкой одежде махали людям, чтобы они занимали свои места.
Я не могла поверить в то, что видела. Это было похоже на то, что я попала в сон… или, может быть, я проснулась от него.
