Дева в беде, или где будем принца делать, женщина? (СИ)

— Убила мать, убей дитя, — все же выдохнула Зувлок, когда Намарин второй раз занесла кинжал для удала и так и не решилась удар сделать.
Та резко развернулась:
— Командующая? Я, — она вроде собиралась утереть слезы, но пластинчатой металлической перчаткой такое не сделаешь.
— Не оправдывайся. Мы все не железные. Это нормально. Тем более для твоего возраста. Однако твоя жалость не милосердна. Подумай, даже если он не умрет сегодня и убирая трупы люди найдут его до того, как он замерзнет, что с ним станется? Город захвачен. Провизии мало, люди не знают, как кормить собственных детей. Что говорить о чужих? Его вряд ли кто-то возьмет под опеку, а если и повезет, так долго ли он проживет, если весной нас осадят Имперские войска?
Зувлок подошла к дочери Владычицы теней и забрала кинжал. Один удар и ребенок перестал кричать.
— Во славу Шилок! — проговорила Зувлок отдавая кинжал владелице.
Намарин с кинжалом в руках уселась на пол рядом с мёртвыми.
— Зувлок, почему во славу нашей Богини умирают дети? — всхлипнула она.
— Не ту спрашиваешь, я командующая войсками. Я отдаю приказы убивать ради определенных целей. Этот убит ради того, чтобы над Раной развивалось наше знамя. Ради чего погибли твой и мой тебе следует спрашивать у тетрарха или матери, — Зувлок направилась к двери, но в створе остановилась, разворачиваясь, — а за неимением их под рукой ты всегда сможешь поговорить с Кагаром, из нас всех, только он имеет жреческое воспитание, хотя я не удивлюсь если ответов нет ни у кого.
***
Зурх’Кхает прохаживался по комнате коменданта форта Раны, ну теперь его комнаты. Он, конечно, командовать фортом в прямом смысле не собирался, но собирался управляться с портом, и иметь с него недурственный доход. Торговать в Ране обходя порт смогут разве что орки, а значит взымать некоторую мзду за вход в порт, разгрузку кораблей, или наоборот погрузку, кое-какие отчисления с ввозимых и вывозимых товаров, было вполне реально. За окнами начинало светать, и потому гоблин, подвинув тяжелое курульное кресло из какой-то светлой древесины к окну смог с помощью палки опустить тяжелый бархатный занавес. В это время в дверь постучали.
— Капитан, к тебе посетитель! — завопил один из подчиненных Зурха с той стороны двери.
— Да рановато уже для посещений, — недовольно прокричал в ответ капитан. И начал с кресла слезать, но дверь в этот момент отворилась.
— Для меня в самый раз, не находишь, — нахальный посетитель прошел в комнату.
— Ну тебе то уж точно закон не писан. Заходи и помоги мне с чертовыми занавесками, — гоблин спрыгнул с кресла. Ну и заодно прикрикнул подчиненному, — больше никого не пускай! И это ведро воды принеси.
— Воды? — Удивился Кагар, но прошел в комнату сдергивая шторы на остальных окнах комнаты.
— Ты себя видел вообще? Я не против, конечно, вида крови. Но ты видимо тут останешься до заката, а значит куда-то присядешь, а то и приляжешь весь такой… В крови. А нынче это мои владения и мое имущество, так что попортишь мою мебель. А вот против этого, я точно!
— Да ладно тебе, — махнул рукой Кагар, — я ж возмещу. Ты же знаешь.
— Возместишь то да, но лучше не порти. Время сейчас такое не спокойное, и мало ли когда прибудет твое возмещение.
— Хорошо-хорошо, — Кагар сдался сразу. Спорить с гоблинами, когда дело касалось торговли или их имущества дело гиблое. Во-первых, никогда не переспоришь, во-вторых, рискуешь потерять и свое имущество, а в-третьих, вполне возможно наживешь себе мелких, но очень злобных врагов. У гоблинов был свой свод законов и правил, свое понятие чести и бесчестия, и свои боги. Главным божеством для гоблина была выгода, а главное правило гласило: «все, что мое — мое; все что твое, но плохо лежит тоже мое!». Понятие о собственности у гоблинов было очень специфическое, и если ты чего-то стоически не защищаешь, то значит тебе это не очень и нужно, и значит нужно кому-то другому, кто за обладание этим рискнет жизнью. Кагар не слишком понимал гоблинов, и не разделял их взгляды на миропорядок, но уважение к чужому образу жизни проявлял вне зависимости от понимания. Раз так принято, то значит так надо, не ему Кагару судить, как правильно жить гоблинам.
Так что пришлось Кагару распаковываться, и доспехи снимать, и сапоги протирать, и даже лицо умывать, все что требовал Зурх’Кхает дабы быть спокойным за свое имущество. Пока суть да дело, и ветошью стиралась кровь с латных наплечников и кирасы, капитан рассказал, как взял форт. И как до этого разгромил Имперский флот. В форте у людей выхода уже не было, кроме как сдаться, и они сдались, Зурх называл это максимально выгодной сделкой, а вот про флот он описывал долго и в красках забравшись с ногами в то самое кресло, и обрисовывая руками, как ставили паруса, как кому перерезали рулежки, кого атаковали под каким углом, и конечно, как жгли Имперские корабли.
— Я же говорил Ведьме, что мы расправимся с Северным флотом, они тут зажравшиеся. Южный проблема куда серьезнее. Но ты тут зачем? Уж я уверен что не послушать мои истории с утра пораньше.
— На ночь назначен совет, Зувлок, естественно, зовет тебя.
— Темнишь Кагар, — улыбнулся гоблин, демонстрируя острые зубы, — уж нашла бы она кого ко мне послать. Рассказывай давай, как дела обстоят? И зачем тут Намарин?
— Откуда ты…
— У меня свои источники.
— Я полагаю ее посадят наместником в Ране, — пожал плечами Кагар.
— Мне ее жаль. Интересно кто надоумил Луноокую так поступить. Я ведь не ошибусь, если предположу, что в этот сезон произойдет смена правления и у вас будет новая Владычица. Старшая или младшая дочь Намарок займет трон. Старшую мы не плохо знаем, такая же упертая, как ее мать. А младшую мы не знаем вовсе. И вот она будет представлять материнскую власть в захваченном городе. Если ее правление будет удачным, глядишь и трон Теней ее станет. А если не удачным и Рана падет, то власть унаследует старшая сестра. Прекрасный тест, и прекрасная возможность.
— Я об этом не думал, и не собираюсь, — нахмурился Кагар.
— А зря. Если совет отослать дочь сюда шел от Зувлок, то для нее этот план примитивен, и надо искать другие цели, и поменьше если в расстановке сил.
— Я еще раз скажу. Я ненавижу политику Зурх, и не желаю думать об этом. Пускай делят свою власть как хотят, лишь бы избежать междоусобиц и внутренней резни.
— Вот! — Гоблин поднял свой длинный палец к потолку, — Зувлок, как командующей нужно будет удерживать нарьяма от междоусобицы, и не допустить войны между сестрами. Ты когда-то выступил на стороне Луноокой, дабы родная ее сестра не подняла восстания. Теперь тоже самое может сделать Зувлок. И вот она увозит младшенькую сюда. Я бы сказал, что она ставит на нее. Намарин молода, ей же около трёхсот, а Зувлок опытна и может ее всему обучить, быть ей наставником, а потом и поддержкой в правлении. И я тебе так скажу, вариант этот вполне разумен. Но тогда нужно избежать возможного провала для Намарин. И знаешь, как это сделать?
— Нет, — Кагар потер лицо руками, разговор ему не нравился, — давай уже раскрой мне всю коварность Зувлок!
— Наместником назначат кого-то иного, того, кем не жаль пожертвовать. А Намарин будет комендантом Даэдрахир. И вот тогда, если Рана выстоит и расцветет, то это победа Владычицы, одержанная при помощи Намарин. А если Рана падет, то конечно по вине злосчастного наместника. И тогда Намарин в качестве компенсации сможет привезти в столицу голову виновника, что тоже будет, несомненно, оттенять Величие правящего рода. Они же все завоевали, а ужасный наместник все просрал.
— К чему ты клонишь?
— Наместником поставят козла отпущения и уже будет не важно выстоит город осаду Имперских войск по весне или нет. Владычица получила свою победу, Намарин получит свою в любом случае, а затем и корону. Зувлок получит карманную Владычицу. А кое-кому расхлёбывать говно, которое тут будет происходить, от бунтов до осады.
— И кому же? — Кагар потряс головой, ему явно было тяжеловато уследить за всеми хитросплетениями, о которых вещал гоблин. Он и так был не далекого ума, а тут еще и шли третьи сутки без сна.