Дева в беде, или где будем принца делать, женщина? (СИ)

— Бежим!
Дозорные в пещерах над ущельем были, и они их услышали. Проворные, приспособленные к спускам по вертикальным скалам руки и ноги уже хватались за каменные выступы спускаясь.
Так быстро Дэекен не бегал никогда за всю свою жизнь. Его уши хоть и куда менее чувствительные, нежели эльфийские, тоже различили в отзвуках эха спущенную пружину арбалета, а после и свист болта, его скрежет по камню. А потом еще одного, и еще, и еще. Не сказать, чтобы их было так уж много, перезарядка требует времени, а цели удалялись слишком быстро. Гоблины за спиной отставали, но все же преследовали незваных гостей, под неприятный шорох и гулкие шлепки босых ног по камню, такой присущий передвижению гоблинов звук, многократно усиленный ущельем.
В сумасшедшем запале бега Мэл пропустил герцога вперед, все равно дорога у них была одна, только прямо, свернуть то некуда, кругом неприступные вертикальные стены скал. Прямо на бегу, он накладывал стрелы на лук, натягивал тетиву, и разворачивался назад лишь для того, чтобы тетиву спустить. А потом снова только вперед до следующего разворота на выстрел. Стрелы свистели пронзительней болтов, и цели они свои судя по звукам все-таки находили. Для гоблинов пока еще было слишком светло, да и слишком быстро, так что, как Мэл и говорил, долго по ущелью их не преследовали, кажется, хватило семи выпущенных стрел и судя по визгливым звукам пяти смертей, ну или хотя бы ранений, чтобы гоблины отстали. Но радоваться было рано. Не прошло и нескольких секунд после того, как смолкли звуки преследования, а над ущельем раздался гоблинский сигнальный рог, казалось вся земля содрогнулась под его звукам, а птицы вскинулись с деревьев аж до самого Карас Сильмэ, но это конечно было не так.
Менэльтор Настадренон уже больше ни о чем не думал, ни на что не рассчитывал, он просто бежал, опередив герцога на пол корпуса. Эльф первый выбежал из ущелья, ровно для того, чтобы на всей скорости подсечь бегущего за ним, повалить на землю, и со всей силы оттолкнувшись кубарем покатиться по склону. Отбивая себе и герцогу все на свете, и молясь параллельно Иве, чтоб не один из болтов не пришелся Серселену в ногу. Убежать с болтом в ноге было бы невозможно. Серселену защищённому кольчугой и толстой свиной кожей куртки везло, Менэльтору в кожаном кафтане дорогущей тонкой выделки везло гораздо меньше. Один из болтов пробил эльфу плечо, второй ударил в бок. Насколько серьезно Мэл и не пытался оценить, боль была ужасная. Тем более что по повреждения от болта усугублялось ударами от скатывания по склону, сознание и без того оказавшееся на волоске от новой встряски головы, почти померкло, но до того, как отключиться, нужно было сделать последний рывок. Как только скорость их падения замедлилась, Мэл буквально сбросил с себя Дэекена, еще и подтолкнув его ногой.
— Беги! — хотелось крикнуть, но он смог только прошептать, на том и отключившись.
И Дэекен побежал, потому что обещал, потому что должен был выжить, потому что слышал боевой клич гоблинской погони. Воинственный, пугающий клич, состоящий из одних согласных. Наверное, они кричали что-то вроде «Смерть всем тем, кто выше метра двадцать!», или что там еще могли бы кричать гоблины, но сейчас смысл был не важен, звучало это несмотря ни на что очень зловеще и действительно внушительно.
В момент, когда казалась бы последний разум покинул герцога из ночной темноты раздалось на эльфийском:
— Ложись!
И Дэекен упал, прикрывая голову руками, как раз вовремя, потому что в следующую секунду десяток стрел ударил в сторону отряда гоблинов. Тетивы десятка луков отпускались в идеальной синхронности. А в себя герцог пришел, лишь года двое эльфов подняли его под руки и потащили в сторону своих.
— Я могу идти. Могу! — запротестовал он, все пытаясь встать на свои ноги, а главное посмотреть, пошел ли кто-нибудь за Мэлом.
Его притащили к кустам, и только усадив отпустили, перед ним присел один из эльфов, сразу же снимая капюшон, чтоб Дэекен мог видеть его лицо, он очень бегло осматривал герцога, параллельно задавая вопросы все так же на эльфийском:
— Не ранен?
— Я нет, но там Мэл, — хотел было податься куда-то в сторону оставленного своего спасителя, но рука сидевшего перед ним эльфа остановила.
— Его уже несут. Ты кто такой?
Конечно, командир каких-то там горных разведчиков не был в курсе того, что через ущелье к ним может пожаловать королевский родственник, они если и ожидали кого-то увидеть, то посланника, и его свиту, а потому наличие человека с трехдневной щетиной на лице видимо заставляло разведчиков недоумевать.
— Я герцог Речных земель Империи, Дэекен Серселен, — для убедительности он продемонстрировал свое ухо, — правнук леди Итариллэ, сестры Его Величества Онотимо.
— Простите, ваша светлость, за мой тон, я не знал…
— Да в бездну ваши извинения, вы меня только что спасли.
Эльфы как раз подтащили Мэла, тот не двигался.
— Настадренон младший, посланник, — сказал один из тех, кто Мэла принес.
— Сын Феанора, брат Сульмидира? — уточнил командир.
— Он живой? — все же не выдержал Дэекен.
— Живой, живой, — улыбнулся Дэекену один из принесших Мэла воинов, — Он просто без сознания. А так вон дышит. Болты достанем, к отцу доставим, поболеет, конечно, но будет как новый. Разве эльфа так легко убить?
— Не знаю, — Дэекен потер лицо руками, — никогда не интересовался тем, как убивают эльфов.
***
Когда ночью, на деревянном настиле на дереве разведчики Мэлу доставали болты, Дэекен просто старался не смотреть на количество крови, не слышать крики не получилось бы ни у кого, а вот не смотреть на количество крови все-таки было реальнее.
Хотя нет. Эти лужи крови стояли даже перед закрытыми глазами герцога. Ни один человек не выжил бы после такой кровопотери, поэтому все что оставалось Серселену это раз за разом твердить себе: «Он не человек. Совсем не человек.»
И все же отрубившийся под самое утро, и проснувшийся после полудня герцог первым делом после пробуждения пополз проверять, жив ли Менэльтор. Мэл был жив, но в сознание не приходил, его сильно лихорадило, он даже бредил, следивший за ним эту ночь рассказал, что Мэл звал кого-то, то отца, то братьев, то какую-то женщину, кажется Марсель, хоть имя и звучало по-эльфийски, точно эльфийским не было.
Остальные эльфы старались не смеяться над герцогом, но все же его способ передвижения по настилу их явно веселил, а Дэекен ну никак не мог встать и выпрямиться в полный рост, да ведь это чертово дерево качало на ветру. Как там вообще можно было стоять? Но эльфы стояли, ходили, сидели на самом краю свешивая, ноги вниз.
А еще они раз за разом во всех подробностях расспрашивали о том, что же случилось в Оплоте, и Дэекен рассказывал, опуская лишь наличие среди нынче пленённых принцессы. Он все еще не мог собраться с мыслями и трезво обдумать откуда Сеймур все-таки мог узнать, что Дэекену назначена встреча именно в оплоте, но мысль его эта не отпускала.
Разведчикам из-за вечернего происшествия пришлось всем остаться на этой стороне гор, сейчас идти в ущелье было бы самоубийством, и они приняли решения дожидаться воинов, которые оттеснили бы гоблинов, и дали бы возможность ущелье пересечь. К тому же Мэла и Дэекена они хотели передать под надежную охрану.
Как бы не спешил Дэекен, сейчас нужно было ждать, ждать воинов, просить у них провожатого и выдвигаться в Карас Сильмэ, хотя после ночи на настиле Города Звезд Дэекен теперь боялся еще сильнее.
========== Даэдрахир. ==========
В предрассветных сумерках тех же самых, в которых просыпались Менэльтор и Дэекен, чтобы войти в ущелье Тишины, Кагар совместно с орками достигли башни. Сейчас на всеобщем ее называли башней Двух лун, но когда она принадлежала нарьяма, звучало лишь одно название, на родном языке построивших ее — Даэдрахир.
Нарьяма улыбнулся, завидев на горизонте столь знакомое очертание.