Дева в беде, или где будем принца делать, женщина? (СИ)
После отхода замка ко сну Андунэль попросила Галиона отвести ее к Мэлу в комнату, им всем следовало кое-что обсудить. Покои Мэла и леди Аиры строго охранялись гвардейцами, в башне не было чужих, таковы были правила приема посланника, и все же прежде, чем начать обсуждения Галион отдал приказ ребятам все тщательно осмотреть, даже наружные стены башни на предмет слухачей за окнами.
— Менэльтор, я думаю тебе не стоит никуда выходить из замка до самого праздника, — леди ходила из угла в угол по комнате Мэла, — мне очень не нравится этот барон, и отъезд его семьи… Уж не боится ли он и от того отправляет детей и жену отсюда подальше?
— И почему мне нельзя выходить? — удивился Мэл, он в отличии от леди сидел спокойно. И провожал мечущуюся туда-сюда Андунэль недоуменным взглядом.
— Как ты не понимаешь! Этот барон только что в прямую тебя не спросил не назначена ли у тебя с кем-либо встреча и где она пройдет. Он как будто знает.
— Думаете здесь ждут герцога?
— Мне так кажется, и у меня плохое предчувствие. Мы не знаем, как он прибудет, остается надеяться, что тайно, без труб и не размахивая собственным знаменем. Однако мы точно знаем, что он будет искать тебя. Ты посланник, с тобой ему назначена встреча. Мы не должны дать ему повода раскрыть свою личность излишне рано. Под крышей этого замка он в безопасности вряд ли будет. Все знают ты появишься на празднике. И быть на празднике ты обязан, вот пускай там тебя и вылавливает. Мне кажется, нам нужно будет отправиться в дорогу, как только мы переговорим с Серселеном, если он согласиться ехать с нами, и ехать нам нужно будет не трактом.
— Что скажете Галион? — повернулся к воину Мэл, все же в словах принцессы была логика.
— Я скажу, что опасность есть. В Оплоте четверть его гарнизона, из Раны призвали солдат для укрепления их гарнизона. Потому что их флот и армейский корпус покинул залив полумесяца, вроде как перехватить Зурх’Кхаета, тот на зимовку должен возвращаться на Н’гьяр. Пожелай я совершить в Оплоте что-то незаконное, теперь было бы идеальное время.
— Уж не резню ли они хотят тут устроить?
— Не знаю насчет резни, достопочтейниший Настадренон, — Галион ответил очень задумчиво и от того медленно растягивая слова, — но взять на ножи замковую стражу, проникнуть в комнату, где останется герцог, после нашей с ним встречи. Отчего бы и нет? И очень удачно, что семьи барона не будет присутствовать в замке в это время. Можно даже замаскировать это все под грабежи. Сейчас в империи вроде как разграбили несколько родовых замков, на тракте болтают. Значит после встречи мы не отпускаем от себя Его Светлость, и да, нам нужно быть готовыми выехать немедленно. Чтобы лишний раз не давать времени желающим напасть. Коли таковые найдутся.
— Они разве не смогут напасть на нас в дороге? — принцесса даже остановилась, прекратив свой комнатный променад.
— Могут, но в открытом поле мы все же грозные противники.
— Нам ехать много-много дней, ночевать в городах и деревнях…
— Надо просто сократить дорогу, — улыбнулся Менэльтор, — пройти ущельем Тишины. Погоня вряд ли сунется за нами в горы.
— Это опасная дорога Менэльтор, да если очень спешить то само ущелье можно будет пройти за день, но замешкайся мы там, попадись в нем гоблинам, нам уже будет не уйти.
— Мы года два назад ходили там с Сульмидиром, когда посещали Рану, у меня было мало времени и хотелось путь сократить. Днем мы двигались ущельем, правда очень тихо и без привалов несколько дней провели. Но смотровых укреплений по стенам ущелья нет, ручаюсь. Правда на обратном пути все же мы попались отряду гоблинов, потому что остановились в Разрушенной башне, — чуть замявшись проговорил Мэл, — но мне кажется нас достаточное количество, чтобы отбиться, если уж так случиться.
— Мы пройдем очень близко к Сумеречному лесу, — еще раз предостерег Галион.
— У нарьяма период Восполнения. Они в эти годы вряд ли выходят на такие дальние границы.
Галион кивнул, и тяжело вздохнув сказал:
— Решать вам принцесса. Как пожелаете, так и будет.
— Тогда ущелье Тишины, — кивнула она.
— Максимально облегчите сумки, нужно быть готовым выйти очень быстро. Не волнуйтесь о припасах я все организую, оставьте одежду. Уйдет одним моментом налегке и незаметно.
— Но, как мы выйдем из города незаметно? — удивился Мэл.
— У крепостей построенных нарьяма есть свои логические секреты. Водяная башня отчего так называется?
— Потому что там колодец.
— Колодец и выход к реке. В фундаментах есть тайных ход, я бьюсь об заклад, Оплот рухнет от старости, а колодец и подземный ход нарьяма все еще будут в порядке.
***
Следующим днем для отвода глаз Мэл попросил собрать консилиум из местного аптекаря, лекарей, брадобрея и несколько часов к ряду объяснял им в чем заключается важность избавления города от вшей. Диктовал им рецепты разных средств от всяких паразитов, рассказывал, как избавляться от клопов. И как не странно более всего этим заинтересовался именно что брадобрей, заодно уточнив может ли он оказывать сию услугу народонаселению под названием «По совету мастера Менэльтора, сына Ивэ». Мэл ему, конечно, сообщил что вовсе еще не мастер, но разрешение дал, все лучше, чем вшивые головы.
После обеда Галион доложил о том, что в замок прибыл еще один гость. Кто таков ничего было не ясно, до гвардейского чуткого слуха донеслось лишь обрывочное «сиятельство», из чего выходило, что прибыл граф. Однако же на обеде он не появился. Да и барон, снова жутко потея уверял, что кроме посланника в замке больше нет знатных гостей, а прибывший утром, то был гонец. Он вроде как из Раны письмо привез. Никто ему не поверил, естественно, а поведение его лишь усиливало подозрения. Семья барона уехала. Замок был тих, как-то зловеще, будто затаился.
До захода солнца Мэл поднимался на стену осматривая округу. Город украшали к завтрашнему празднику, на полях к западу от города складывали поленницы костров, везде растягивали гирлянды из цветов и листьев, тут было невероятно красиво. За яркой полосою Льдянки темной зеленью днем и свечением люминофора раскинулся Сумеречный лес, такой волшебно-манящий, и смертельно опасный. До сих пор эльфы даже оставленный нарьяма Лес Теней посещали с огромной осторожностью, не то, что Сумеречный. Там-то точно не было ни одного эльфа, но те, кто возвращались из путешествий по Лесу Теней лесов, говорили, что оно стоило риска. В лесах нарьяма властвовал люминофор. По ночам лес расцветал всеми красками этого вещества, в тонких соцветиях мхов, в пыльце многих цветов, в прожилках растений, в шляпках грибов, а иногда и в некоторых видах деревьев. Везде струилась светящаяся жидкость. Каждый жук тут был светляк. У каждого ночного мотыля загорался на крыльях тонкий нежный узор. Это было красиво. И очень страшно. Потому что все, что касалось нарьяма было противно эльфам и страшно. Мэл тяжело вздохнул. Он никак не мог взять в голову, отчего те, кто живет в таких прекрасных землях, строит такие прекрасные сооружения, кует такое прекрасное оружие так беспощадно злы и жестоки. Не только к окружающим, но и к себе. Ведь все знали, как серокожие воительницы поступают с новорождёнными детьми, придись тем родиться мальчиками. Во славу Шилок! Все знали, что, попав в плен к Нарьяма, оказавшись в их руках, живым уже не выбраться. Во славу Шилок! Все понимали, что пронзительный, низкий, глубокий на одной ноте, женский клич в ночи со стороны Сумеречного леса, означает гибель отряда разведчиков. Во славу Шилок, темной, жестокой Богини, омытой кровью бесконечных жертв.
Солнце опускалось за горизонт, в Сумеречном лесу зажигались огоньки люминофор, завтра будет сложный день. Главное, чтобы все получилось.
Комментарий к Последний Оплот.
План Последнего Оплота.
https://live.staticflickr.com/65535/50436713267_549f4d5c5b_b.jpg
По обращениям в Анун:
«Ваше Императорское Величество» — к императору,
«Ваше Величество» - к императрице и вдовствующей императрице,