В чужом теле (ЛП)
— Только не нож, — сказал он, — Я не должен к нему прикасаться.
— Ну, что-нибудь найди. Ладно? — судя по голосу, она была готова вновь разрыдаться, — Мне паршиво. Хочу отсюда выбраться.
— Что-нибудь придумаю, — сказал Нил. Он обошел вокруг дерева. Посмотрел в ту сторону, куда улетел нож, разминувшись на несколько сантиметров с его лицом.
«Пусть там и остается, — сказал он себе, — Где бы он ни был. Пусть полиция его найдет».
Подумал было быстренько сбегать до машины. Там может быть что-то… Точно. В бардачке где-то валялся складной нож.
— Я могу к машине сходить, — сказал он, — У меня есть…
— Нет, не надо. Не оставляй меня здесь одну. Пожалуйста.
— Это займет всего пять минут.
— Что-то может случиться. Пожалуйста. Может… Посмотри, может у него что-то есть.
«Пассатижи, — подумал Нил, — Если ничего другого, то они точно есть».
— Ладно, — сказал он и медленно пошел к телу. Внутри у него все сжималось.
Что если этот тип не мертвый?
А что если мертвый?
В любом случае, Нилу не слишком улыбалась перспектива к нему приближаться.
Он запустил руку глубоко в правый передний карман шорт, нащупал пистолет и вытащил его. Он был почти уверен, что выпустил три пули.
Нет, четыре. Три подряд, плюс одну в голову.
Изначально в магазине скорее всего было шесть патронов, а в стволе досланного патрона точно не было.
Значит, должны остаться два.
Пистолет был двойного действия и не имел предохранителя, стало быть…
Скривившись, он поднял оружие ближе к лицу. Слишком мало света. Левой рукой он пощупал тыльную строну затвора в поисках курка.
Нашел его полностью отведенным назад.
В темноте, только что расстреляв человека, он очевидно просто позабыл снять оружие со взвода. И кинул в карман — взведенным, с патроном в стволе.
«Господи боже, — подумал он, — Мог прострелить себе ногу насквозь».
Держа пистолет взведенным и слегка положив палец на спуск, он обошел вокруг ног лежавшего человек и сел на корточки.
Пассатижи валялись на земле возле его правой руки.
— Он мертв? — спросила Элиза.
— Наверное.
— Ты не думаешь, что стоит убедиться?
— В смысле, сделать контрольный что ли?
— Нет! Проверить признаки жизни там, я не знаю.
— Пульс пощупать?
— Ну да.
— Но тогда придется его трогать, — он тут же торопливо добавил, — В смысле, я не считаю это необходимым. Он не шевелится. Да и дыхания не слышно. Практически уверен, что он мертв. Ну, я все-таки ему в голову попал.
На несколько секунд Элиза замолчала. Затем сказала:
— Но карманы его ты можешь проверить?
— Зачем?
— Может, у него там складной нож есть какой-нибудь.
— Я думаю, пассатижей вполне хватит. — держа пистолет нацеленным на лежащее тело, он потянулся за пассатижами левой рукой. Пристально глядя на руку в черной перчатке.
Он уже почти ожидал, что рука сейчас попытается его схватить. Но она не шевелилась. Он взял пассатижи и торопливо отошел. После нескольких шагов обернулся.
— Он за тобой не гонится, — сказала Элиза.
— Я знаю.
Пассатижи в его руке казались заразными. Словно они были осквернены всеми страданиями, что причинили, и могли каким-то образом передать это зло ему.
Он представил, как внезапно сдавливает клещами сосок женщины, сильно давя на рычаги, заставляя ее кричать от боли.
От этой мимолетной фантазии ему стало мерзко.
Одержимые дьяволом пассатижи.
«Не выдумывай. Это просто инструмент. Как мой пистолет».
Остановившись сбоку от Элизы, он положил пассатижи под мышку и снял пистолет со взвода. Потом кинул его в правый карман.
Взял инструмент в правую руку.
— Осторожно с ними, ладно? — сказала Элиза.
— Не волнуйся.
— Они могут сделать очень больно.
— Не сомневаюсь, — взявшись левой рукой чуть выше ее запястья, он поймал зубьями пассатижей верхний узел и дернул.
И почувствовал, как тугой узел начал слабеть.
— Поддается, — сообщил он.
— Слава богу.
— Поглядывай там за ним.
— Я смотрю.
Продолжая работать над узлом, Нил сказал:
— В смысле, я знаю, что он мертвый, но… Так ведь всегда людям кажется, понимаешь? Ну, в фильмах? Типа «Хэллоуина» и тому подобных. Всегда думаешь, что злодей мертв, а потом он оживает и убивает тебя. Я понимаю, что это только в кино бывает, но…
— Иногда, жизнь гораздо страшнее кино.
— Ну да. Это уж я убедился.
— А иногда прекраснее.
— Ты думаешь?
— И всегда необычнее.
— Необычнее?
— Мне так кажется. Да.
— Ну, — сказал Нил, — Это все определенно очень необычно. То, как я совершенно случайно проезжал мимо как раз в нужное время, чтобы тебя спасти.
— Я бы не возражала, если бы и на несколько минут раньше.
— Ну да. Боже, мне жаль, если б я мог…
— Да я шучу, — сказала она, — То есть, было бы неплохо, но с другой стороны, тогда я, может быть, не закричала бы в тот момент, когда ты проезжал мимо. Мне бы не очень хотелось возвращаться в тот момент и крутануть рулетку еще раз, знаешь ли. Кто знает, может тогда ты бы вообще ничего не заметил, и что бы тогда со мной стало?
— Аргумент. — согласился Нил.
— Я не собираюсь жаловаться на то, как все сложилось. Чудо, что я вообще жива.
— Или множество счастливых совпадений.
— Я не верю в совпадения, — сказала она, — Все в этом мире происходит не просто так.
— Ну… Наверное, тебе было не суждено умереть сегодня. А ему суждено.
— А нам было суждено встретиться.
Нил покраснел.
— Похоже на то… — в этот момент последний узел веревки сдался под натиском клещей, — Всё! — сообщил он.
Элиза вздохнула. Ее ладонь толкнула его руку, и он отстранился. Она махнула рукой вперед, стряхивая обмякшие витки веревки. Затем шагнула прочь от дерева. Потянув вперед правую руку, она вытащила длинную веревку за собой.
Немного согнулась, опустив голову.
Нил смотрел на нее, на изгибы ее ягодиц, на очертания ее стройных ног.
«Нам было суждено встретиться».
— Не поможешь мне с этим? — попросила она. Повернувшись к нему, она протянула свою правую руку, все еще опутанную множеством узлов веревки.
— Конечно.
Когда он потянулся вперед, она схватила его за руку. И крепко держала, пока он с помощью клещей в другой руке разрывал узлы. Он старался особенно не смотреть на ее тело. Но ничего не мог с собой поделать. Иногда, когда он дергал пассатижами особенно сильно, ее груди подпрыгивали. Он видел, как это происходит, даже при плохом освещении. Он также хорошо видел аккуратный маленький треугольник волос в области ее паха.
Через какое-то время, он все-таки заставил себя отвернуться.
Посмотрел на труп человека, которого застрелил.
— Все еще там? — спросила Элиза.
— Ага.
— Так и думала, — она подняла левую руку от своего бока и положила Нилу на плечо, — А полиции все еще нет.
— Пока нет.
— Я не думаю, что и вообще будет. Если мы сами ее не вызовем. Чего, я думаю, нам делать не следует.
— Мы должны, — сказал Нил.
— Нет, не должны.
— Ну как это так?
Она твердо сжала его плечо, но не до боли.
— Послушай, — сказала она.
Он сильно дернул веревку клещами. Зубцы соскользнули и инструмент повернулся боком.
— Черт!
— Остановись на минуту. Послушай. Никто никогда не должен об этом узнать.
— Он собирался тебя убить.
— Ну да. И теперь он мертв. Так что его нет нужды ловить, судить, и что там еще. Он уже… получил по справедливости. Больше никогда никому ничего не сделает. Чего мы добьемся, если привлечем полицию?
Нил пожал плечами:
— Не знаю, но… Нельзя же после такого просто взять и уйти.
— Почему нет?
— Я его убил.
— В ходе самообороны, — напомнила ему Элиза.
— Может, это не будет выглядеть как самооборона, если мы убежим. Так мы точно поведем себя как преступники.
— И как ты будешь объяснять свой пистолет?