Пшеничное поле с воронами (ЛП)

Его мать стояла на коленях и плакала, как маленький ребенок. Ему пришлось убедить себя, что это не из-за Кэролайн. Он подошел к матери сзади и положил руку ей на плечо, убедившись, что она дрожит и плачет. Она подняла руку и положила свою на его руку, приняв его проверку за беспокойство.
Под темными облаками на горизонте забрезжил красный отблеск, и это, а также все более обтрепанные черные шлейфы, когтящие землю, заставили его вспомнить о лесных пожарах, но в этом направлении не было лесов, которые можно было бы сжечь — только небо над головой, пшеница и ветер, сдувающий все, что слишком недолговечно.
Внезапно яркое пламя озарило переднюю поверхность пшеницы, и его мать вскочила на ноги, подняв в тревоге руки. Дэн оглянулся и увидел, что фонарь на столбе позади них автоматически включился в сумерках. Его мама осторожно повернула лицо в том направлени,и куда падал пучок яркого света, и указала туда пальцем. Это казалось странным местом для уличного фонаря, но он полагал, что даже в самых маленьких городках есть хотя бы один фонарь для безопасности.
Возможно, этот свет горел во время исчезновения его сестры. Ему было всего пять лет, но в его памяти остался свет, который омыл все их лица серебром, или это был скорее голубоватый оттенок? Там были Кэролайн, он сам, их мать и тогдашний мамин ухажер. Его звали Тед, и именно из-за него они все оказались на улице. Тед сказал, что раньше работал на пшеничных полях, а мама Дэна сказала, что давно не видела пшеничных полей. Они оба выпили и импульсивно взяли Кэролайн и Дэна в ту пугающую ночную поездку в глушь.
Тед очень мало общался с Дэном, поэтому все, что Дэн помнил о нем, это то, что у него были большие черные усы и что он был довольно мускулистым — большую часть времени он ходил без рубашки. Маленький Дэнни думал, что Тед — это персонаж мультфильма, и что это даже здорово, что у них живет персонаж из мультфильма, но, как и большинство персонажей мультфильмов, Тед был немного слишком громким и немного слишком страшным, наиграно странным.
— Мне не следовало встречаться с этим Тедом. Мы все были вполне счастливы, пока не появился Тед, — бормотала рядом с ним его мать. И он знал, она не пила уже несколько лет, но, как и многие давно пьющие люди, она все еще звучала слегка пьяной большую часть времени — похоже, выпивка изменила то, как она двигала ртом.
— Прости меня сынок, это из-за Теда ты остался без сестры.
Все это были старые вещи, воспоминания, которые уже не изменить, и Дэн от них отмахнулся. Его мать всегда винила бывших мужей и бывших воздыхателей в своих ошибках, как будто она была не в состоянии сделать выбор, сделать то, что должно быть сделано. Хоть раз Дэну хотелось, чтобы она сделала то, что нужно.
Когда Дэн пришел сюда в пятнадцать лет, была середина дня, поэтому этот очень яркий свет не горел. Он не хотел быть здесь в темноте. Он не хотел оставаться здесь в темноте и сейчас.
Но ночь, когда исчезла его сестра Кэролайн, тоже была наполнена этим избирательным блеском. В ту ночь тоже горел свет. Несомненно, в те дни использовался другой тип ламп. Возможно, натриевая или дуговая. Дэн вспомнил, как ему было пять лет и он сидел с сестрой на заднем сиденье старой вонючей машины. От взрослых воняло спиртным, они вышли из машины и куда-то ушли, чтобы что-то сделать, а Дэнни и Кэролайн велели оставаться.
— Не вставайте с сиденья, дети, — приказала его мать. — Вы слышите меня? Что бы ни случилось. Это небезопасно. Кто знает, что может быть там, в поле?
Дэнни немного поплакал — он даже не мог видеть через спинку сиденья, а снаружи раздавались звуки, жужжание, треск и шум ветра, как дыхание разъяренного великана. Кэролайн все время говорила, что ей нужно в туалет, и она собирается чуть-чуть приоткрыть дверь машины, выбежать, сходить в туалет и сразу вернуться. Дэн все время говорил ей "нет, не делай этого", но Кэролайн была немного старше и никогда не делала ничего из того, что он говорил.
Единственной хорошей вещью, на самом деле, был свет. Дэнни сказал себе, что яркий свет был потому, что за ними присматривал ангел, а пока ангел присматривает, ничего страшного произойти не может. Он решил, что, как бы все ни было запутано, то, во что он верил насчет ангела, было правдой.
 
Кэролайн вылезла из машины и пошла в сторону пшеничного поля, чтобы сходить в туалет. Она оставила дверь машины частично открытой, и это испугало Дэнни: он выглянул из машины и увидел, что пшеничное поле движется, поэтому он использовал все свои силы, чтобы захлопнуть за ней дверь. Но что, если она не сможет открыть дверь? Что, если она не сможет вернуться обратно? Это был последний раз, когда он видел свою сестру.
— Я оставила вас двоих в машине, Дэн. Я сказала вам двоим остаться. Почему она вышла? Куда она делась? Как давно она ушла? — мама засыпала вопросами и упреками.
Дэн смотрел на свою мать, которая стояла одной ногой на краю дороги, а другой почти касаясь первых стеблей пшеницы. Позади нее ряды растворялись и переливались, тени бешено двигались, пространства внутри пространств постоянно менялись. Теперь прошли года, он сотни раз отвечал на ее вопросы, и хотя ему хотелось сказать, ей нужно в туалет, идиотка, он ничего не сказал. Он просто смотрел на ее ноги, ожидая, что что-то произойдет. Над головой раздавался оглушительный крик встревоженных ворон.
Раньше под фонарным столбом был телефон, вспомнил он. Они с матерью и Тедом ждали там, пока не приехал дорожный патруль. Тед и его мать больше часа обыскивали пшеничное поле, прежде чем позвонили в полицию. По крайней мере, так ему всегда говорила мама. Дэнни оставался в машине с закрытыми дверями, боясь пошевелиться.
Он догадывался, что они усердно искали его сестру, он догадывался, что это правда. Но они явно плохо работали, потому что так и не нашли ее. Они также сказали офицеру, что в тот момент стояли всего в нескольких футах от машины и просто смотрели на звезды. Но сейчас, Дэн понимал, что это неправда. О чем еще они солгали в ту злополучную ночь?
Яркий-яркий свет создавал путаницу теней от пшеницы, машины Дэна и его матери. Его собственная тень тоже была частью этой смеси, но ему было трудно ее определить. Когда его мать ходила взад и вперед перед полем, ее тень, казалось, увеличивалась в несколько раз, два раза, три раза, больше. По мере усиления ветра пшеница расходилась полосами, как волосы, стебли извивались, словно в религиозном порыве, иногда наклонялись почти горизонтально, ветер грозил полностью вырвать растения и обнажить то, что лежало под ними. Тени разбегались, некоторые из них были изолированы и стояли сами по себе ближе к дороге. Дэн слышал хлопанье крыльев над собой, звук стихал, как будто вороны искали укрытия на земле.
— Она может быть все еще там, ты же знаешь это, — сказала его мать, бросив быстрый взгляд. — Я была так растеряна той ночью, сейчас я думаю, что мы не покрыли достаточную часть поля. Мы могли бы сделать работу лучше, искать дольше.
— Офицеры искали почти всю ночь. — Дэн повысил голос, чтобы его было слышно не смотря на порывы ветра. — Мам, у них были прожекторы и собаки. А добровольцы искали здесь до конца недели и еще некоторое время после. Я читал все газетные статьи, мама, все до единой. И даже когда они убирали пшеницу в том году, они проредили этот участок вручную, помнишь? Они не хотели повредить — они хотели быть осторожными, чтобы не...
Он старался быть осторожным, спокойным и логичным, но не был уверен, что сам верит в то, что говорит.
— Они не хотели повредить ее останки. Это то, что ты пытаешься сказать, верно? Ну, я всегда думала, что это ужасное слово. Она была милой маленькой девочкой.
— Я просто пытаюсь сказать, что после того, как пшеницу собрали, здесь ничего не было. Кэролайн здесь не было.
— Ты не знаешь наверняка.
— Что? Ты думаешь, ее перепахали? Что она где-то под бороздой? Мама, нет. Что-то должно было обнаружиться. Она просто исчезла! С этим надо смириться и попытаться жить дальше.