Темнейший князь (ЛП)

Не давая никаких обещаний, он поцеловал ее в лоб и направился в ванную комнату, глубоко дыша, отчаянно нуждаясь в глотке свежего воздуха, в котором не витал бы ее аромат. Не повезло. У него закружилась голова. Ее сущность пропитала каждый дюйм конюшни.
Чистя зубы, он заметил, что ее туалетные принадлежность смешались с его, и в его груди расцвело удовлетворение. «Она в безопасности и на моем попечении». Остальная часть помещения могла похвастаться сантехникой из золота и мраморной душевой кабиной на шестерых.
Будучи юным принцем, он прошел через фазу оргий. Ах, злоключения молодости.
Уильям включил воду и разделся. Капли посыпались внутри кабинки, образовав облако пара. Обнаженный он шагнул под водопад. Горячая вода окатила его, смывая кровь и грязь.
Он задавался вопросом, следует ли ему сначала кончить здесь. После оргазма кровь снова прильет к его голове, и его IQ поднимется с 69 баллов до обычного уровня. Он успокоится, будем надеяться, и перестанет приставать к ней, упуская проблемы с доверием Санни.
Возможно, вначале он спотыкался со своим единорогом, но с тех пор они достигли взаимопонимания. Она согласилась ему довериться. Репетиция. Он должен все сделать правильно. Но оргазм сейчас увеличит шанс, что он вернется к своим «роботизированным» привычкам, а это худшее развитие событий.
Он решил первым не соскакивать. Не снимать остроты. Когда тебе предстоит игра в чемпионате, не стоит изматывать своего главного игрока.
Стремясь побыстрее присоединиться к Санни, Уильям закончил мыться и обмотал полотенце вокруг талии. «Неужели я дрожу как неопытный юноша?»
Сопровождаемый клубами пара, он вышел из ванной. Капельки воды падали с кончиков его волос, стекая по мышцам груди.
Он сразу же заметил Санни и остановился, чувствуя бешенное биение сердца. Очевидно, она ничего не изучала, а приняла его первоначальное предложение. Она лежала на кровати, одетая в алый шелк, ее розовые локоны разметались по горе подушек, на шее висел золотой медальон.
Когда Санни скользнула пальцами вниз по животу, направляясь к своим (не бабушкиным) трусикам, то покрутила бедрами. Прежде чем достигла нужно места, отдернула руку.
— Черемуха (черт).
Сексуальная маленькая штучка. Он облизнулся и окинул ее взглядом. «никогда не видел столь прекрасного тела». Ее пышныая грудь была обтянута прозрачным материалом, который играл с ее твердыми как жемчужины сосками. Мерцающая загорелая кожа, покрытая великолепными изображениями роз, ярко блестела. Три бриллианта окружала ее пупок.
«Нет такой части, на которую я бы не претендовал».
Медленно.
Уильям двинулся вперед и остановился в изножье кровати. Хриплым голос он сказал:
— Почему бы мне не закончить это за тебя?
— Ммм. Да, — сказала она, задыхаясь. — Закончи со мной. Я готова попробовать разные вещи с тобой. Распутные, дикие вещи…
Распутные. Дикие. «Да». В битве его кровь напоминала топливо. Сейчас же? Его кровь подобна темному, крепкому вину. Его сердце бешено колотилось, как товарный поезд без тормозов.
Когда Санни во второй раз потянулась вниз, он рявкнул:
— Держи подальше руки от трусиков, сандей. Я не пытаюсь делать твою работу, так что ты не пытайся делать мою.
— Согласна. Но поторопись! Я ждала тебя целую вечность. — Она обхватила свои груди, воплощая искушение. — Я чувствуя себя так хорошо, но хочу большего.
Быстрее? Не в этот раз.
Он выпустил магию, и на кровати появились лепестки роз, окружившие Санни и наполняя ароматом воздух.
Она взвизгнула от восторга, заставив его твердый член запульсировать.
Пока она наблюдала, Уильям сбросил полотенце и подошел ближе. Со стоном она еще сильнее задвигала бедрами. «Великолепная женщина».
Если он не будет осторожен, она станет его погибелью.
Сжимая основание своей длины и поглаживая вверх и вниз, он сказал ей:
— Если я сделаю что-то такое, что тебя напугает, скажи, и я остановлюсь.
«Не заставляй меня останавливаться…»
— Уильям, — взмолилась она шепотом. — Не знаю, готова ли я к сексу, но мы можем заняться другими вещами, да?
 
— О, да. — Охваченный неистовым желанием, он поставил сначала одно колено на край матраса, затем другое. Сжал ее лодыжки руками и потянул вниз. Лепестки роз прилипли к ее влажной коже.
Прямиком из популярной сказки, и она моя. Моя навсегда». Уильям скрипнул зубами. Поправка: «Моя пока что».
Он положил ее ступни на свои бедра, держа ее ноги раздвинутыми. Ее трусики промокли насквозь.
Прерывисто дыша, Уильям сказал:
— Знаю, что ты была не самой рьяной поклонницей моих поцелуев. Будь милой и потерпи немного, хорошо?
— Д-да, — пообещала Санни. — Я буду милой.
Подавив рвущийся стон, он наклонился и нежно прижался к ее губам. Уильям предполагал, что ему придется давить на нее, но она охотно открылась. Он скользнул языком в ее рот, пробуя на вкус. Слаще, чем когда-либо ранее. В его голове раздался удовлетворенный рев.
«Так близко к тому, чтобы потерять это. Нужно быть осторожнее». Но внутри он горел. В любое секунду могло вспыхнуть пламя.
Вонзив ногти ему в спину, чтобы удержать его на месте, Санни поцеловала его в ответ. Никаких колебаний. Никакой пассивной агрессии. Ее охватил дикий пыл, словно хищные повадки лишили ее возможности сопротивляться.
Раньше она его не знала, поэтому не могла расслабиться в его присутствии. А сейчас? Расслабилась? Ее врожденное мастерство поразило его воображение.
Заботясь об ее удовольствии, он потянулся между их телами, чтобы провести пальцем по верхнему краю ее трусиков. Санни вновь ахнула. Ее дрожь усилилась. Она покусывала его, сосала, царапала и извивалась.
— Что ты со мной делаешь? — прохрипела она. — Что происходит.
«Я могу спросить то же самое». Уильям поднял голову, наслаждаясь тем, как по ее телу бегут мурашки. Сверкнув обворожительной улыбкой, он сказал:
— Добро пожаловать на урок Наслаждения, детка. Занятие продолжается, и у профессора Оргазмов подготовлено практическое задание. Крикуны получают дополнительный бал.
— Слишком много говоришь. Больше целуй. — Последовало невнятное требование, ее голос стал более хриплым. Все это время она двигала бедрами, отчаянно ища контакта.
Если это было результатом завоевания ее доверия…
«Хочу, чтобы она полностью мне доверяла. Целиком и полностью».
Уильям опустился обратно, прижимаясь ртом к ее губам. Он не позволял себе думать, только чувствовать. Не сдерживался, позволяя своему языку доминировать над ее. Это был горячий поцелуй. Грязный. Пошлый, и Уильям наслаждался каждой секундой. Ее тихие вздохи и стоны говорили, что ей тоже нравится.
Затем поцелуй стал ядерным.
Они пожирали друг друга, дышали друг другом, но этого было недостаточно. Поцелуев и прикосновений никогда не будет достаточно. Только не с Санни. Он не ощутит счастья, пока не овладеет ее телом и душой.
С несвойственной ему нежностью Уильям просунул руку ей в трусики и скользнул пальцем в ее влажное тепло, вызвав стон. У себя. «Горячее, чем в кузнице».
Пока он дразнил клитор большим пальцем, ее внутренние стенки сжались вокруг погруженного пальца, и он вскрикнула, выгибая спину.
— Секс! Я хочу секса, — закричала она. — Прошу.
Нет. Не в этот раз. Он не возьмет ее до тех пор, пока она не взмолится о сексе до его прикосновения.
— Твоя забота обо мне подросла, да, сандей? По крайней мере, немного. — «Что ты делаешь?» Он не хотел ее заботы, пока нет. Это увеличивало вероятность привязанности и приступов ревности… его привязанности, его приступов ревности. И все же не не мог удержаться, что не сказать: — Признай это.
— Я ни в чем не признаюсь. Прекрати болтать. — Она извивалась под ним, пряди волос рассыпались по подушке. — Ты разрушаешь мое счастье.
— Я значит? — Он перестал двигаться, и ее тугие внутренние стенки сжались вокруг его пальца, словно в ловушке. Пот выступил у него на лбу и потек к вискам. — Если хочешь получить удовлетворение от моих пальцев, то скажешь мне правду. Скажи это. Скажи «Я забочусь о тебе, Уильям».