Темнейший князь (ЛП)

— Я, не отстану от тебя? — Ее ярость снова взяла верх. «Он заплатит за свой комментарий. Я всажу его кинжал прямо в сердце. Но… что, если он прав, и я действительно не отстану?» Нет. Нет! Он никогда еще так не ошибался. — Если ты втайне надеешься, что я прилипну к тебе, но советую сначала посмотреть несколько роликов на YouTube как целоваться.
— Я знаю, как целоваться! — Он пыхтел и отдувался, как большой злобный волк. — Но ты…
— Подожди. Я не закончила. — Нужно провернуть кинжал. — Раз мы связаны обязательствами и все такое, ты останешься моногамным или я ухожу отсюда.
Прерывисто дыша, он хлопнул ладонями по подлокотникам стула и наклонился ближе… ближе… замерев прямо у ее лица.
— Отлично, — сказал он, шокировав ее. — Мы заключаем сделку, сандей, но не думаю, что будешь рада этому, когда все будет сказано и сделано.
  
Глава 15
 
 
«Если у тебя есть меч, и у меня есть меч, тогда у меня два меча».
 
Уильям прислонился к столу, изо всех сил стараясь сохранить суровое, даже сердитое выражение лица. Санни думала, что одержала верх. Вместо этого, она поступила так, как он надеялся. После убийства браконьера этим утром он хотел переехать сюда. Ближе к Санни, чтобы лучше ее защищать, если кому-то удастся обойти ловушки снаружи. Например, кое-какой ведьме.
«Люцифер лжец. Лилит мертва. Точно».
Тогда почему другое предчувствие кольнуло его затылок?
Загадка на потом. Когда перестанет пикироваться словами со своим единорогом. Во время их «переговоров» Санни раскрыла больше, чем думала, и он понял, что она так рассчитывала его в очередной раз наказать, а не получить соседку по комнате. Это его разозлило.
«Я хочу, чтобы она захотела моего переезда? Я?»
Почему он с нетерпением ждал ее следующего наказания? И что, черт возьми, она написала в своем дневнике? Он прочтет ее фантазии, как только переедет сюда. Его дом, его правила.
— Теперь, когда я согласился на твои условия, пожертвовав своими желаниями ради исполнения твоих, — нараспев проговорил Уильям, — скажи мне, где находится медальон.
Она прикусила нижнюю губу, словно нервничала из-за условий сделки. Слишком поздно. Ни шагу назад.
В конце концов, она прошептала координаты реальности, спрятанной внутри смертного мира. Ее реальность. Мифстика.
Заинтригованный, он встал, взял ее руку и помог подняться. И не сразу отпустил. Она была так близкая, такая мягкая, и могла доставить ему больше удовольствия, чем кто-либо другой.
Санни Лейн была его спутницей жизни. Больше не осталось сомнений.
Она перевела небольшой кусок его книги, доказав, что является единственным дешифровщиком и единственной спутницей жизни. Уильям все еще дрожал.
Он помнил, как беспечно сказал Кили, что убьет свою спутницу жизни. Как позже отказался от этой идеи. Как теперь кипел только от одной этой мысли. Никто не причинит ей вреда. Никто. Ни сейчас, ни когда-либо. Даже Уильям.
Дерьмо. Дерьмо! Пытаясь скрыть дрожь, он взмахнул рукой и высвободил поток магии. Тлеющие угли вспыхнули и прожгли большую дыру в воздухе. Сквозь нее он мельком увидел порытый мхом скалистый утес с разноцветными цветами, белыми деревьями и бесчисленными радугами.
На случай, если Санни решит сбежать, он усилил хватку.
— Ты останешься в конюшне, — сказал ей Уильям.
Она выпалила:
— Как ты собираешься найти медальон без меня? Если уж на то пошло, ты возможно захочешь остаться здесь. Радуги сжигают демонов также, как солнечный свет вампиров, так что принца тьмы они обожгут еще сильнее.
— Или, — продолжил он, словно она ничего не говорила, — ты можешь поклясться оставаться рядом со мной.
Что касается радуг, часть Уильяма бы сгорела, да. Другая часть нет. Скорее всего в роду Уильяма был демон. Возможно, по этой причине Гадес отправился на поиски мальчика? Когда он вернется домой, то спросил Акселя, как тот реагирует на радугу.
Уильям замер. «Все верно». Аксель переместился в Преисподнюю. Они встретились и общались. Предсказание Гадеса несостоятельно. Никакая часть Уильяма не умерла; никакая часть не умрет. Его любовь к мужчине сильна, как и прежде.
 
Теперь, когда он подумал об этом… кто вообще предсказал смерть?
— Клянусь оставаться рядом с тобой, — рявкнула Санни. — Все? Теперь доволен?
Да. Очень.
— Скучаешь по этому миру? — спросил он. В конюшню ворвался аромат орхидей, земли и дождя… аромат Санни, только усиленный в тысячу раз. У него мгновенно встал член. Снова.
Будет ли он когда-нибудь не возбужден рядом с ней?
— Да. — Он вглядывалась в радугу, ее глаза были полны нежности тоски. — Моя стая бегала быстрее ветра и любила резвиться на ругах. Мы помогали нуждающимся людям и даже исполняли желания.
Страстное желание сквозило в каждом ее слове, заставляя Уильяма испытывать беспокойство и чувство вины. Однажды она предупредила его, что единороги и неволя несовместимы. Как будто с кем-то совместимо. Однако, теперь понимал лучше. Для единорогов свобода равносильна жизни. Но…
«Не могу ее отпустить. Просто… не могу». Еще нет. Он не мог рисковать потерей своего дешифровщика и своей спутницы жизни… той, кому суждено его убить.
Ему нужно, чтобы Санни разрушила проклятье. Тогда он сможет взять ее всеми возможными способами, столько раз, сколько пожелает. Он сможет говорить с ней без оговорок, опасаясь, что раскроет слишком много и поможет ее крестовому походу, если она когда-нибудь отвернется от него. А ему нравилось с ней разговаривать, черт возьми. Ему нравилось ее остроумие, и Уильям приходил в восторг каждый раз, когда она его удивляла.
Эта женщина постоянно его удивляла.
«Трепещет ли она каждый раз, разговаривая со мной, ее похитителем?»
Она продолжила:
— Я здесь вышла замуж и планировала править…
— Замуж? — взревел Уильям. Агрессия опалила его конечности. Когда-то он предпочитал замужних женщин. «Трах-бах, возвращайтесь к своему муженьку, мэм». Больше нет. Мысль о том, что Санни связана с каким-то куском мужского пола… Черт!
Зарычав, от отпустил Санни, схватил стул и запустил его через всю конюшню. Он ударился о стену и разлетелся на куски.
«Сегодня вечером Санни станет вдовой». Его взломщица кодов, спутница жизни и временная сожительница принадлежала только ему. «Клянусь всеми князями ада, я буду ее единственным и неповторимым».
— Мне следует принести еще один стул или ты закончил свою истерику? — спросила она.
— Принеси. Еще. Стул.
Санни закатила глаза.
— Да, я была замужем, но сейчас нет. Блейз, сын короля единорогов, был убит в битве с Люцифером.
Тяжелый вздох вырвался у Уильяма. Ладно. Хорошо. Желание совершить убийство исчезло. Теперь он хотел только раскопать могилу ублюдка и плюнуть на труп.
— Ты скучаешь по нему?
— Ни капельки. Мы никогда не нравились друг другу и поженились только из-за долга.
Успокоившись, Уильям снова взял ее за руку и потащил через портал. Он хотел этот медальон.
Они вышли на утесе, расположенном между двумя радугами. Порывы пахнущего цветами ветра чуть не сбросили его вниз, будто реальность хотела, чтобы Уильям ушел как можно скорее. Ветви хлопали друг о друга, а листья блестели в лучах солнечного света. Он чувствовал жизнь, но не знал, это было животное, насекомое или единорог.
— Ммм. — Лазурные волосы взметнулись вокруг лица Санни, когда она закрыла глаза и глубоко вздохнула. — Дом. Нет ничего лучше.
Уильям зачарованно наблюдал за ней.
Когда она открыла глаза, то сказала:
— Я дала тебе координаты медальона, а не просто реальности.
Санни наклонилась, чтобы дотянуться до радуги, затем достала маленький золотой диск, точно такой, как она описала.
Точно такой, как она носила на шее. Что это…
В его мозгу произошло короткое замыкание. Ее волосы. Ее волосы изменились. Она прикоснулась к радуге, и голубые локоны стали неоново-розовыми. Ее глаза тоже изменились. Из янтарных они стали ярко-зелеными. Кожа стала блестеть сильнее.