Церемония трех (ЛП)

Белокурый вампир низко простонал, и она почувствовала, как его большие руки накрыли ее голову, его пальцы зарылись в ее волосы, чтобы зафиксировать на месте, когда он начал мягко трахать ее в рот. Его твердые бедра терлись о ее напрягшиеся соски, пока он двигался, и Элайна думала, что никогда еще не была настолько влажной и готовой к тому, чтобы в нее вошли и трахнули. Боже, она нуждалась в том, чтобы член оказался внутри нее! Нуждалась настолько сильно… Если бы только Рэйф коснулся ее… если бы только потер ее клитор, хотя бы разочек…
— Хватит, — Рэйф извлек серебристый носик и любовно погладил ее ягодицы. — Достаточно, моя дорогая, — сказал он, его глубокий голос был наполнен желанием. — Теперь мы должны переместиться из ванной в спальню. Настало время для второй части церемонии.
Торн отпустил ее волосы, и Элайна с трудом подняла голову. Член белокурого вампира все еще пульсировал от напряжения, и она задалась вопросом, не было ли частью этой церемонии намеренное оттягивание сексуального удовлетворения на максимально возможный срок. Когда девушка вышла из ванны, Рэйф и Торн оказались по обе стороны от нее, вытирая большими пушистыми полотенцами. Рэйф нежно промокнул между ее ног, однако, нажимая не достаточно сильно, чтобы дать ей, какое-то облегчение, и Элайна была готова умолять его довести ее до оргазма, но прикусила язык, предпочитая подождать и посмотреть, к чему это приведет.
Спальня Рэйфа была еще большего размера, чем ванная, с огромной кроватью, стоявшей посредине на возвышении. В комнате не было никаких окон, и как только он зажег несколько ароматизированных свечей по обе стороны от постели, Элайна ощутила себя так, словно находится в богато обставленной пещере.
Пуховое одеяло было глубокого, темно-синего цвета и Элайна знала, что шелковые простыни сочетаются с ним по цвету. Она спала здесь прежде, в течение многих недель после нападения, свернувшись под боком у Рэйфа, чье присутствие рассеивало ее кошмары. Она искоса и с любопытством взглянула на Торна, когда они вошли в комнату, а он в ответ серьезно посмотрел на нее. Она не предполагала, что когда-либо окажется в такой ситуации с человеком, который причинил ей боль, но сейчас это казалось почти естественным. Безусловно, Торн не пугал ее как прежде, хотя ей все еще было более спокойно в компании Рэйфа. Но она чувствовала, в ее сердце появилось и растет место и для высокого вампира с его дикой спутанной гривой золотистых волос, и впервые она сожалела, что, возможно, после сегодняшней ночи никогда его больше не увидит.
— Подойдите, друг моего сердца, любовь моей жизни, — пригласил их обоих Рэйф. — Присоединитесь ко мне на ложе, и продолжим церемонию, — Элайна расположилась на краю кровати, положив одну из пушистых подушек за спину для поддержки, но Торн колебался.
— Подожди, — остановил высокий светловолосый вампир Рэйфа, дотронувшись до его руки, — прежде чем мы продолжим, Рафаэль, я должен искупить вину перед вами.
Рэйф потянулся и дотронулся ладонью до волевого изгиба челюсти другого мужчины:
— О, Торн, — пробормотал он. — В этом нет необходимости, друг мой, но я тронут твоим предложением.
— Необходимость есть, — настаивал Торн резким голосом. — Ты знаешь, церемония требует искупления, если кто-либо из участников причинил зло другому. Я навредил вам обоим — тебе и Элайне. Я должен загладить свою вину, Рафаэль.
— Очень хорошо, — Рэйф снова погладил Торна по щеке. — Не буду отрицать, что жажду почувствовать твои губы на своем члене, почувствовать, как ты сосешь меня, вбирая глубоко в свое горло, и глотаешь мою сперму.
— Боже! — Торн подался вперед, было очевидно, что красочное описание разожгло его желание, и завладел губами Рэйфа в голодном поцелуе. Рэйф отвечал ему с тем же пылом, вжимаясь в плоский живот Торна так, что их твердые члены уперлись друг в друга. Элайна смотрела, широко раскрыв глаза, думая, что она на пороге открытия того, что значит «искупление вины».
Наконец, Торн прервал поцелуй.
— Сядь на кровать, — приказал он хриплым голом, подталкивая темноволосого вампира к краю огромного матраса. — Раздвинь ноги, хочу взять тебя в рот.
 
Рэйф подчинился, устроившись около Элайны и раздвигая бедра. Торн опустился на колени между ног Рэйфа, как и Элайна стояла между его, чуть ранее, и прижался долгим поцелуем с открытым ртом к внутренней части бедра Рэйфа. Рэйф вздохнул и погладил копну темно-золотистых волос, побуждая друга продолжать.
— Стойте… — Элайна не могла поверить тому, что видела. Несмотря на многочисленные поцелуи, подаренных друг другу мужчинами, и чувственный способ, которым Рэйф сжимал член Торна, пока тот не кончил, она все еще не предполагала, что он готов позволить другому мужчине сделать ему минет. — Ты действительно собираешься позволить ему… Я имею в виду… — она покачала головой, переводя взгляд с Рэйфа, который спокойно смотрел на нее к Торну, стоящему на коленях между его бедер, сжимая темную эрекцию Рэйфа в своем большом кулаке.
— В чем дело, Элайна, моя дорогая? — спросил Рэйф. — Тебе неприятно смотреть, как двое друзей любят друг друга?
Она помотала головой:
— Думаю… думаю, я просто не понимаю.
— Что здесь понимать? — Голос Торна был хриплым от желания. — Я обидел Рэйфа. Я должен показать ему, что люблю его, что забочусь о нем. Что я сожалею о боли, которую причинил.
Рэйф улыбнулся и коснулся ладонью ее щеки:
— И что может быть более естественным или правильным, чем это, моя дорогая? Торн хочет доставить мне удовольствие, показать свою любовь. Так почему он не должен ласкать мой член этими красивыми губами? — другой ладонью он прикоснулся к щеке Торна и с любовью обвел большим пальцем полные губы мужчины. — Почему я не должен трахать его рот? — спросил он. — Трахать его, пока моя сперма не выстрелит в его жаждущее горло? Это просто будет актом любви одного друга для другого. Теперь ты понимаешь?
С трудом сглотнув, Элайна кивнула. Умом она не могла до конца понять, о чем говорил Рэйф, но ее тело, несомненно, понимало. Она чувствовала пульсирующую боль между ног, новую влажность при мысли, что будет свидетелем того, как Торн сосет толстый член Рэйфа, пока тот не кончит глубоко в его горло. Если бы еще сегодня днем у нее спросили, хотела бы она наблюдать, как ее любимого ублажает ртом другой мужчина, она отвернулась бы, испытывая гнев и отвращение. Однако сейчас, когда Торн сидел между бедрами Рэйфа, ожидая, чтобы начать, все, что она видела перед собой, была чистая мужская красота. Вид светловолосой головы, склоненной к темному члену, казался правильным настолько, что она не могла выразить это словами.
— Очень хорошо, — Рэйф снова погладил золотистую гриву своего друга. — Давайте начнем. Ночь коротка, а церемония длится долго. — Он снова ласкал губы Торна. — И я не могу дождаться, когда твои губы сомкнутся вокруг моего члена.
С низким стоном Торн наклонился вперед и поглотил темный ствол Рэйфа полностью. В его действиях не было ни капли колебаний, насколько могла судить Элайна, лишь неукротимый, первобытный голод. Желание, настолько огромное, что не было никакого другого способа утолить его, кроме этого интимного поцелуя. Она смотрела пристально, неспособная оторвать взгляд от того, как крупный белокурый вампир берет толстый член Рэйфа глубоко в горло.
Будучи человеком, в общем застенчивым, Элайна не могла похвастаться большим опытом в оральных ласках любого вида. До Рэйфа она встречалась только с тремя или четырьмя другими мужчинами, а член Торна был вторым членом, который она сосала за всю свою жизнь. Поэтому она смотрела зачарованно. Очевидно, что никто кроме мужчины не смог бы показать, чем отличается его техника оральной стимуляции, от женской. Торн не терял времени на облизывания и поцелуи, или исследование языком разреза на головке члена своего друга. Вместо этого, он взял пульсирующий ствол Рэйфа в рот полностью, осторожно, стараясь не поцарапать своими клыками, так, что его губы сжались у самого основания. Потом он начал медленно выпускать его, позволяя толстому члену оставлять его рот в долгом, чувственном скольжении прежде, чем устремиться снова вперед и поглотить член друга еще раз.