Плохие девочки, которые изменили мир

Первый муж Ливии и отец двух ее сыновей Тиберий Клавдий Нерон был сторонником республиканского правления и выступал против Октавиана. Когда будущий Август избавлялся от врагов, супруги бежали на Сицилию, а затем в Грецию. В это время на руках у Ливии уже был маленький Тиберий. Получив амнистию, муж Ливии вместе с семьей вернулся в Рим и представил супругу Октавиану. Ливия считалась одной из красивейших женщин Рима, если не всего мира, и будущий император, как гласит легенда, влюбился в нее с первого взгляда. Ливия при этом была беременна своим вторым сыном Друзом, а Октавиан был женат вторым браком на женщине, родившей его единственного собственного ребенка — дочь Юлию.
Октавиан бросил жену в тот же день, как она родила Юлию. И сразу потребовал у мужа Ливии, чтобы тот с нею развелся. Честолюбивая женщина не расстроилась, а была только рада выйти замуж за самого перспективного из римских мужчин. Презрев все условности, пара быстро сыграла свадьбу, на которой среди гостей со стороны невесты был ее первый муж. Видимо, эти «высокие отношения» в Риме никого не смущали.
Для Ливии началась новая увлекательная жизнь государственной деятельницы. Она всегда была верной соратницей и помощницей Августа, а тот в благодарность давал жене всё больше свободы. Он предоставил ей право полностью распоряжаться своими финансами без участия обязательного для римских женщин «опекуна». Через какое-то время, возможно, не без участия Ливии, такую же свободу император предоставил и всем свободнорожденным гражданкам, родившим троих детей, и вольноотпущенницам, начиная с четвертого ребенка. Так Август вознаграждал женщин за выполнение их традиционной обязанности матери. Собственных детей у них с Ливией не было, что весьма огорчало императора. Но не Ливию: ей было достаточно Тиберия, которого она последовательно проталкивала к трону, что было непростой задачей. Обожавший свою жену Август не любил пасынка и готов был назначить наследником любого троюродного племянника или двоюродного внука — лишь бы не Тиберия. Ливию это, разумеется, не устраивало. Она интриговала, устраняя означенных племянников и внуков. Будущий император Клавдий, двоюродный внук Августа, избежал злокозненного внимания своей бабки лишь потому, что считался в семье полным идиотом, к тому же его презирали за физические недостатки и сильное заикание (Клавдий из романа Грейвза стал прообразом Тириона Ланнистера, которого за карликовый рост презирает его семейство).
Август предоставил Ливии и право иметь собственных клиентов — зависимых лиц, которым в обмен на разные услуги оказывали покровительство. Римские властные круги заполнили протеже Ливии, помогавшие ей всюду распространять влияние и собирать информацию. У нее была собственная огромная шпионская сеть. Говорили, что во всей империи не мог упасть лист так, чтобы Ливия об этом не узнала. Благодаря Ливии начал свою карьеру будущий император Гальба и отец императора Отона. Август подарил ей титул Августы — «божественной» и заполонил Рим ее статуями. Такого преклонения не знал никто.
В казни, тайном убийстве и изгнании всех, кто мог составить конкуренцию Тиберию, конечно, никто открыто Ливию не обвинял. Из римских историков об этом прямо пишет Тацит и упоминает Дион Кассий, но ни слова не говорит, например, Светоний. Но все неугодные Ливии люди рано или поздно исчезали из Рима. Она постоянно занималась укреплением позиций Тиберия даже против его воли. Заставив сына развестись с любимой женой, она женила его на дочери императора Юлии, отличавшейся вольными нравами и тяжелым характером. Этого брака не хотел никто, кроме Ливии, но он состоялся.
Ливия, наконец, добилась того, чтобы Август назначил Тиберия своим наследником. При этом от Юлии, ставшей ее невесткой, Ливия тоже избавилась: ей не нравилось, что Август уделяет внимание кому-то еще, к тому же у Юлии были свои дети, которым император симпатизировал. Всех, кому он симпатизировал, долой! Юлия отправилась в ссылку.
С определенного момента Августу надоел авторитаризм Ливии. Под ее давлением он сослал на отдаленный остров своего любимого внука Постума, но затем втайне его навестил. Ливии донесли о визите императора, и, вероятно, это стало для него приговором. Она всерьез испугалась, что он может передумать насчет наследника и вернет Постума. По возвращении в Рим прошло совсем немного времени, и Август умер. Действительно ли, как утверждает Дион, Ливия отравила мужа зелеными фигами, которые он предпочитал любой другой пище? Неизвестно, но весьма вероятно. Действительно ли по приказу Ливии, а не Тиберия, вскоре после смерти Августа был убит Постум? Неизвестно, но весьма вероятно. Вероятно всё, что способствовало ее возвышению.
 
Август оставил ей треть своего состояния, и Ливия стала самой богатой, почитаемой и могущественной женщиной в мире, к тому же вдовой и матерью императора.
Тиберий воцарился в Риме, но настоящей правительницей оставалась сухонькая маленькая старушка Ливия. Рим, а соответственно, и вся империя, очутились под подошвой ее сандалии. Ее боялись как огня. Ей возносились хвалы, а критика против нее стала считаться государственным преступлением. Все назначения, все законы находились у нее под контролем. Ливия пожелала, чтобы ей присвоили титул «Матери отечества» — женский аналог титула «Отец отечества», которым наградили Августа. Но тут Тиберий, наконец, взбунтовался. Всю жизнь он провел марионеткой властной матери, и с него было довольно. Он наложил вето на решение Сената присвоить Ливии почетный титул и буквально сбежал из Рима на остров Капри, чтобы больше с ней не встречаться. Она в отместку воздвигла в Риме статую Августа, где велела написать свое имя выше имени императора. Это стало последней каплей для Тиберия: император не приехал на похороны матери, объявил недействительным ее завещание и запретил воздавать ей почести.
Ливия удерживала Тиберия в его худших склонностях. Какой бы она ни была, после смерти матери император пустился во все тяжкие. Он ударился в немыслимый расточительный разврат, и государство начало терять блеск. Наступила эра «плохих императоров», выродившаяся до безумия Калигулы и Нерона.
Посмертной памятью Ливия обязана тому самому единственному внуку Августа, кого она обошла стороной в своей энергичной расчистке дороги к трону для неблагодарного Тиберия. Став императором, Клавдий обожествил Ливию и воздал бабушке все почести. В ее честь проводились игры, ее статуи вновь появились на площадях и храмах, а римлянки приносили обеты, клянясь именем женщины, которая, возможно, была серийной отравительницей и страшной интриганкой, но одновременно — талантливым политиком.
  
Я приду плюнуть на ваши могилы. Боудикка
 
(30–61 гг.)
 
Имя королевы-воительницы, осмелившейся бросить вызов непобедимой Римской империи, до недавнего времени произносилось по римской традиции — Боадицея, так оно упоминается у Тацита. Но на родном для нее кельтском наречье оно звучит как Боудикка и означает «победа». Хотя эта смелая женщина не смогла одолеть Рим, в историю ее имя вошло, овеянное славой.
Ее жизнь напоминает сюжет фильма «Храброе сердце»: месть за родичей, борьба за освобождение своего народа, вставшая во главе восстания харизматичная личность… Звучит как красивая легенда или фольклор, но всё это правда.
Римские императоры мечтали о покорении Британии со времен Юлия Цезаря. Но его поход на остров оказался неудачным. После него попытку завоевания Британии предпринял безумный Калигула, но по дороге окончательно сошел с ума и закончил войной с богом Посейдоном, в качестве свидетельства «победы» над которым привез в Рим ракушки. Унаследовавший Калигуле его дядя Клавдий смог воплотить имперскую мечту, организовав в 43 году успешный поход против бриттов. Остров постепенно завоевывали, но Клавдий был достаточно гуманным правителем, массовых истреблений не устраивал и оставлял автономию местным вождям и царям, которые соглашались после смерти завещать свою власть римлянам. Так поступил муж Боудикки по имени Прасутаг, правитель народа иценов. Он назначил сонаследниками двух своих дочерей, Изольду и Сиору, рожденных в браке с Боудиккой, и римского императора Нерона.