Заключенный (ЛП)

Как я могла подумать, что справлюсь с подобной работой?
Я слишком слабая. Боящаяся собственной тени. И теперь в шаге от смерти в тюрьме.
Офицеры вытащили дубинки и перцовые баллончики, надеясь предотвратить нападение, но, наблюдая за разворачивающейся сценой, я чувствовала, что это бесполезно.
Я посмотрела туда, где только что был доктор Джайлс. Именно тогда я поняла, что он поменял местоположение, закрывшись в кабинете. Мы пересеклись взглядами, и он жестом позвал меня присоединиться к нему. Сквозь толстое стекло, я видела, как шевелятся его губы, пока он говорил: “Давай же. Беги”.
В голове безостановочно вертелось это слово.
Беги. Беги. Беги, Лайла.
С руками и ногами, по ощущениям напоминающие сейчас желе, я поднялась посреди этого хаоса, но ноги приросли к полу. Я могла стоять, но слишком напугана, чтобы двигаться. Вместо этого замерла там как идиотка, надеющаяся, что никто меня не заметит.
Два офицера, сопровождавшие Икса, пришли, чтобы усмирить помешавшихся со скальпелями. Увидев, что парней уложили на пол, я вновь смогла дышать.
Как только ко мне вернулось самообладание и способность передвигаться, я направилась в кабинет доктора Джайлса, но остановилась, когда уловила что-то краем глаза. Повернувшись, я встретилась взглядом с Иксом. Он стоял в дверях, беспомощно скованный, и наблюдал за происходящим. Заключенные могли с легкостью его атаковать, а он не смог бы защититься.
Его выражение лица изменилось, стало мягче, обнаружив нечто неожиданное.
Страх.
Икс напуган, и это ему совсем не идет. Такой крупный мужчина, как он, не знал страха. Не испытывал подобные чувства. И все же, он стоял в трех метрах от меня с ужасом в глазах.
Меня охватило странное чувство при взгляде на него. Я не могла понять его. Возбуждающее и покровительственное. Пугающее и мрачное. Чувство, от которого я тут же постаралась избавиться. Я не могла думать о заключенных как о чем-то большем, чем просто закованных в цепи животных. Они порочны и опасны, несмотря на ужас в глазах Икса.
Посмотрев на него еще раз, я поняла. Просто почувствовала, что страх, который он испытывал впервые в жизни, был не за себя. А за меня. Икс — истязатель, отнимавший жизни, больной, маниакальный монстр, боялся за меня. Осознание этого заставило темноту внутри отступить, и впервые с тех пор, как он вошел в лазарет, я задумалась о том, что может Икс не так опасен, как все предполагали.
 Глава 4 
ИКС
ЧЕРТ. Как только я оказался закован в наручники — все полетело к чертям. Повезло, ничего не скажешь. Я стою на другом конце комнаты с большой красной мишенью на груди, буквально связанный по рукам и ногам.
В скором времени кто-нибудь из заключенных выкинет какую-нибудь глупость и воспользуется ситуацией. Нет ничего необычного в блокировке. Уверен, что где-то произошла драка, но это первый раз, когда я закован во время нее.
Возможно, все пройдет гладко, и офицеры возьмут ситуацию под контроль до тех пор, пока блокировка не закончится. Но вскоре эти надежды рухнули. Карлос не терял времени — мгновение, и он уже со скальпелем в руке. Я понимал, что этот ублюдок, недолго думая, вонзит мне нож в сердце, а я даже не смогу защититься. Возможно, так все и должно закончится для меня. Черт, честно говоря, это лучше, чем гнить за решеткой. Я выпрямился, подначивая его сделать свой ход.
Я встретился взглядом с Карлосом, стоящим на другом конце комнаты, и увидел, как уголок его рта приподнялся в злобной усмешке. Он направился ко мне, и все, о чем я мог думать — давай, покажи на что способен, ублюдок.
Расправив плечи, я ждал нападения, но затем перед Карлосом встала новая медсестра. Мисс Эванс, так ее звал доктор Джайлс. Она замерла посреди комнаты с двумя обезумевшими заключенными, держащими скальпели, и четырьмя самыми слабыми офицерами в штате. А я не мог ничего сделать для ее защиты.
Я натянул свои оковы, когда пришло осознание все ситуации. Карлосу интересней разрезать на кусочки ее, нежели меня. Она прекрасна и безупречна. Только мысль о том, что скальпель коснется ее молочной кожи, сводила меня с ума.
 
К счастью, это безумие длилось всего несколько секунд. Офицеры заковали заключенных, и все вернулось на круги своя. На этот раз повезло. Вместо того, чтобы наблюдать, как новенькую медсестру кромсают на кусочки, я отправился в камеру.
Как только офицеры оставили меня в моем убежище, я вытащил болтающийся винт из каркаса кровати. Встав, я посмотрел на стену перед собой и вздохнул.
Так много отметин "Х". Столько сожалений. Карлос отделался несколькими швами, но другому парню досталось прилично.
Неохотно я вывел еще один Х на бетонной стене, верхний слой осыпался и вместе с угрызениями совести упал у моих ног. Покончив с этим, я лег на постель и как обычно погрузился в размышления. Мне повезло, что я не отправлен в изолятор из-за драки. Уверен, это из-за травмы, но в любом случае благодарен.
Наклонившись, я провел ладонью по свежему порезу. Нога пульсировала в такт сердцебиению. Бросив подушку в изножье кровати, я положил на нее раненную ногу и задумался о новой медсестре. Она словно ангел. Я не мог перестать думать о ее огненных волосах и изумрудных глазах.
Какого черта ей позволили работать в подобном месте?
Почему она вообще захотела этого?
Должен быть какой-то способ заставить ее уволиться, если она уже этого не сделала. Тюрьма строго режима — неподходящее место для такой женщины. Она слишком красивая, мягкая и женственная. Заключенные съедят ее живьем, а я не смогу стоять в стороне и наблюдать, как это происходит.
Я не привык чувствовать беспомощность, но тем не менее испытывал — впервые с тех пор, как был девятнадцатилетним молокососом. Из-за нее. Это приводило в ужас. Я не могу позволить себе этого, не тогда, когда больше половины заключенных хотят увидеть, как я сломаюсь. Если они обнаружат мою слабость, я не смогу им противостоять. Я старался ни к кому не привязываться, держался особняком, но новенькая медсестра собралась помешать моей одинокой жизни.
Нет другого выхода. Я должен вытащить ее отсюда, даже если это будет последнее, что я сделаю. Она научится бояться меня, даже ненавидеть. А когда я надавлю слишком сильно — она убежит. По крайней мере, я надеюсь на это. Тогда она будет в безопасности, а значит и я тоже.
Я откинулся на спинку кровати и закинул руки за голову. Нога все еще немного пульсировала, но я отогнал боль, прокручивая в голове идеи. С завтрашнего дня я начну приводить план в действие. Я даю ей неделю — и она убежит, как испуганная маленькая девочка.
Пока-пока, рыжеволосая крошка.
Я НЕ УВЕРЕН, как долго проспал, но очнулся от того, что кто-то позвал меня по имени.
 — Икс, да проснись ты уже нахрен, мужик.
Я осторожно сел, опасаясь, что меня застигли врасплох. Время ужина: я почувствовал запах еды, доносящийся из столовой. В животе заурчало, я повернулся, поставив ноги на холодный пол. Подняв глаза, я расслабился, увидев Скупа, стоящего у открытой решетки моей камеры, готового стать в очередь в столовую.
Скуп один из немногих людей в тюрьме, с кем я общался. Я обычно молчал, а он говорил достаточно за нас двоих. К счастью, наши камеры расположены рядом, это означает, что бывали ночи, когда я засыпал под его постоянную болтовню.
Он поступил через три года после меня из-за какого-то дурацкого обвинения в самообороне. По-видимому, убить мудака, который пытался убить тебя, достаточно, чтобы получить пятнадцать лет.
 — Проклятый Карлос и его парни добрались до тебя, да? — спросил он.
Я кивнул.
Я не стал спрашивать, откуда он это знает. Скуп всегда в курсе событий, отсюда и его прозвище. Скуп — ходячая новостная колонка. Если вам захочется узнать, что происходит в блоке или во дворе, то он тот парень, который вам нужен. И память у него отменная. Он знал досье каждого вместе с деталями их преступлений. Имею ввиду и нездоровую, извращенную хрень.