Найди пару (ЛП)

Драко опустил взгляд на выраженную эрекцию, натягивающую штаны, а затем посмотрел в сторону ванной.
— Нет, — сказал он вслух, покачав головой. Точно нет. Он взрослый человек. Он может себя контролировать. Он в чужом доме. Грейнджер по ту сторону двери. Член от этой мысли, естественно, дёрнулся, и Драко почувствовал, что становится ещё тверже.
Он открыл кран и разделся, ступив под воду ещё до того, как та успела нагреться. Драко закрыл глаза и грубо потёр лицо руками. Грейнджер по ту сторону двери. Запер ли он дверь?
Глаза распахнулись. Он не был уверен. Что, если Грейнджер войдёт в ванную? Что, если Грейнджер войдёт в ванную и увидит, что с ним сделала?
Что, если она войдёт в душ? Вода намочила бы её обтягивающий белый топ и крошечные шорты. Цвет и без того твёрдых сосков почти сразу стал бы заметен. Он схватил бы её за вырез и дернул бы вниз, чтобы обнажить грудь. Он прижал бы её к стене и накрыл бы ртом её сосок. Она бы просунула руку между ними, чтобы крепко сжать его. Он почувствовал бы, как ритм сбивается каждый раз, когда он проводит языком по её коже. Он нежно покусывал бы, а она бы сжимала рукой головку именно так, как ему нравилось. Он откинулся бы назад, чтобы посмотреть, как она прижимается к его бедру, а затем потянулся бы вниз, чтобы надавить большим пальцем на клитор. Её рот приоткрылся бы от удовольствия, и он почувствовал бы, как её рука сжимается в такт пульсирующему влагалищу. И он раскрасил бы спермой эти шортики.
Драко опёрся одной рукой о стенку душевой кабины.
— О боже, — пробормотал он, выплёскивая остатки оргазма.
Драко мог сказать, что всё это прагматика. Средство для достижения цели. Не мог же он просто торчать под душем. Но это было бы ложью. Он знал это каждой клеточкой своего всё ещё дрожащего тела. Он себе потворствовал. Грейнджер находилась в соседней комнате, а он всё равно это сделал. Вот почему он это сделал.
Драко резко хлопнул себя по лицу обеими руками и принялся умываться. Оставалось только надеяться, что она не задержится на завтрак.
***
Стоит отдать Томасу должное, он выглядел совершенно потрясённым, когда Гермиона вошла на кухню.
Томас поднял глаза и искренне удивился, увидев её.
— Гермиона! Не знал, что ты ещё здесь. Чёрт, я отправил туда Драко.
Она лишь вскользь подумала о том, что друзья специально подослали полуголого Малфоя, чтобы устроить засаду на неё в нижнем белье. Они назойливые, но никогда не стали бы намеренно ставить её в такое положение.
— Да, знаю, — Гермиона язвительно улыбнулась. — Я поняла это, когда буквально столкнулась с ним в коридоре.
— Господи, прости, — Томас безуспешно попытался скрыть смех.
— Да, точно, — закатила она глаза, опустившись на один из стульев за кухонным столом.
— Доброе утро, дорогая, — воскликнула Шеннон, впорхнув в кухню. Она чмокнула Томаса в щёку, прежде чем повернуться к Гермионе. — Хорошо спалось?
Гермиона почувствовала, что покраснела до кончиков ушей. Слишком хорошо.
— Да, нормально, спасибо, — её голос прозвучал сдавленно, и она прочистила горло. — Что он здесь делает?
— Кто? — уточнила Шеннон.
— Драко принимает душ наверху, — ответил Томас. — Он ходит со мной на тренировки, — объяснил он Гермионе. — Сказал, что хочет оставаться в форме, раз уж больше не занимается спортом в школе.
Гермиона кивнула. Это всё объясняло. Действительно, в форме.
— Иногда он остаётся на завтрак, — добавил Томас, и Гермиона подняла глаза.
— А, ну, тогда мне пора идти. Оставлю вас наедине. — Она сморщилась оттого, как неубедительно это прозвучало.
— Не говори глупостей, — Шеннон отвернулась от плиты, — я уже приготовила тебе яичницу.
— О, точно, — обречённо согласилась Гермиона, упав обратно на стул, с которого уже успела привстать.
Позади себя она услышала шаги и напряглась, когда на кухню вошёл Малфой. Он принёс с собой волну тёплого, пряного запаха, от которого у Гермионы закружилась голова. Он ведь стоял не так близко, чтобы она спиной могла ощутить жар его тела? Ей, наверное, показалось.
 
— Кофе? — Томас протянул кружку. Малфой пересёк кухню, чтобы взять её. Его лицо порозовело от долгого пребывания в душе, и Гермиона опустила взгляд, жалея, что у неё нет такого оправдания для своего румянца.
— Грейнджер.
Она вскинула голову и увидела, что Малфой протягивает ей ещё одну кружку. Гермиона быстро взяла её, стараясь не сравнивать его реальный голос со сном.
— Тебе помочь? — спросила она Шеннон, отчаянно желая отвлечься.
— Нет. Всё готово, — ответила подруга с улыбкой, раскладывая яйца и бекон по тарелкам.
Малфой передал одну Гермионе и сел напротив. Она смотрела, как он готовит кофе. Много сливок и много сахара. Прямо как у неё.
— Так, значит, любишь держать себя в форме? — выпалила она. О, прекрасно. Очень тонко, Гермиона.
Малфой поднял глаза и приподнял бровь.
— Эм, Томас сказал, что ты тренируешься?
— А, — он снова опустил взгляд в свою тарелку, — да.
Она кивнула. Молчание затянулось. Что ещё можно было сказать? Худшее начала разговора и не придумаешь.
— А у тебя какое оправдание? — спросил он.
— Что?
— Почему мы удостоились твоего присутствия сегодняшним утром? — его тон был сухим, даже раздражённым.
— О, э-э, девичник, — тихо ответила Гермиона, глядя на Шеннон. Та ухмылялась, спрятавшись за кофейной чашкой.
— Она слабачка, — Томас указал на Гермиону вилкой, — одна бутылка вина, и уже с кем-то спит.
Гермиона уставилась на него, и он покраснел. Шеннон выплеснула кофе на тарелку.
— Чёрт, я не имел в виду, что она спит с кем-то. Я имел в виду, что Гермиона с кем-то засыпает. Где-то. Спит. Засыпает, — протараторил Томас, с каждой секундой краснея всё больше.
Малфой выглядел так, словно кто-то только что присудил Слизерину тысячу очков.
— Грейнджер-Грейнджер, — протянул он. — Никогда бы не подумал.
Она прищурилась, глядя на него.
— Это потому, что ты ничего обо мне не знаешь.
Возможно, это не самое умное, что можно было сказать, но по какой-то причине её разозлил его намек на то, что она ханжа. Особенно учитывая ту фантазию, в которой он меньше часа назад сыграл главную роль.
Его глаза сверкнули.
— О, правда? Пустилась по кругу гостиной, а? — его беспечный тон противоречил грубости сказанного.
Гермиона усмехнулась.
— Да ну. Ты, наверное, путаешь меня со своей подружкой. Не зря её называли заклинательницей змей.
На его лице вспыхнул гнев, и она чуть не отшатнулась. Да что с ней не так? Она никогда бы не стала так говорить о другой девушке. Даже о Пэнси, которую Гермиона терпеть не могла. И чего Малфой к ней пристал?
Вилка громко звякнула о тарелку.
— Ну, не каждому так везёт попасть в команду Динамичного Дуэта. Скажи, они…
— Ха! — перебила его Гермиона. — Опять взялся за Гарри и Рона, Малфой? Надоело. Я бы подумала, что тебе оригинальности не хватает, если бы ты уже не признался, что завидуешь.
Она беспомощно смотрела, как Малфой запоминает это слово. Его пальцы сжались на крае стола, а глаза опасно потемнели.
Гермиона тут же пожалела, что не может забрать свои слова. Не может протянуть руку и выхватить их из воздуха. Она хотела сказать ему, что не имела ничего такого в виду. Она знала, что в этом смысле он никогда не завидовал Гарри или Рону. Хотела сказать, что никогда не стала бы использовать его переживания из-за войны против него. Никогда не стала бы перевирать его слова, зная, как дорого они ему стоили. Но ничего не вышло. Каждая попытка произнести хоть слово умирала в горле.
— Не льсти себе, — из каждого его слова сочился яд. Малфой положил ладони на стол и встал, склонившись над ней. Его следующие слова были адресованы явно не Гермионе, но он не сводил с неё глаз.
— Простите, что ухожу так быстро, — его лицо исказилось самой убедительной маской отвращения, которую она когда-либо видела, — но что-то аппетит пропал.