Иван-царевича не надо (СИ)

Одно из моих главных антагонистов моей же лени - любопытство. Мне немедля захотелось попасть на эту мансарду. Я осмотрела замок. Обыкновенный навесной, амбарный. Петли, на которых он висел, можно вырвать только вместе с дверьми и откосами. Хотя, я же сколько раз видела в фильмах, где герои лихо открывали замки при помощи дамской шпильки! Чем я хуже? Шпильки у меня есть. Уже выбрала шпильку из прически, как сзади послышались грузные шаги и дыхание с одышкой.
-Вот вы где, барышня! А я с ног сбилась, вас ищу. Отец Василий приехал, желает побеседовать с вами. Потом он в часовню пройдет, отпевание покойницы, стало быть. Соседи как раз все подъедут, уже одни приехали. Спускайтесь вниз, в кабинет Пелагеи Степановны. Отец Василий сейчас туда подойдёт.
Сопровождаемая Веркой, Хасей и подозрительным взглядом Игнатьевны, я поплелась вниз. Ну, надо же, на самом интересном месте! Надеюсь, мне бы «ухи» она не крутила?
Священник вошёл за мной в кабинет буквально следом, я даже не успела сориентироваться, куда бы мне присесть самой и предложить духовному лицу. Только успела шепнуть Вере, чтобы принесла чай и выпечку.
Увидела, что у окна стоит небольшой диванчик и полукресло, небольшой столик с наборной деревянной крышкой. Пригласив отца Василия присаживаться на диванчик, сама устроилась в этом гибриде кресла и стула. Я, не скрывая интереса, рассматривала своего визави. Как-то так случилось, что я никогда не интересовалась вопросами религии, все храмы в городе видела лишь снаружи. И мои представления о священниках основывались лишь на фильмах и книгах.
Вопреки расхожим штампам, отец Василий не был ни мелким, сухонький старичком, ни дородным, солидным священником с большим крестом на рясе. Передо мной сидел самый обычный мужчина средних лет, со спокойным выражением лица, имел умные, ясные глаза. Внешность вполне приятная, никакого внутреннего отторжения он у меня не вызывал. Дав мне некоторое время для осмотра себя, священник мягко улыбнулся и сочувственным тоном начал:
-Катерина Сергеевна, приношу вам глубокие соболезнования по поводу упокоения вашей бабушки, Пелагеи Степановны! Бабушка ваша последнее время тяжело болела, но все равно с достоинством несла свой долг по управлению поместьем, присмотром за своими людьми. Пелагею Степановну можно считать стоиком в таких условиях. Вам будет непросто встраиваться в нашу тихую сельскую жизнь после столичной. Пелагея Степановна была бы вам надёжной поддержкой, но она по своему мягкосердечию все жалела вас и считала, пока возможно, оградить вас от житейских сложностей.
Это он про старую барыню говорит, про ее мягкосердечие? Да из ее характера можно гвозди делать! Стальные. Священник, меж тем, продолжал восхвалять покойницу, что для меня удивительно. Не может быть, чтобы он ни разу не слышал сплетни о том, что бабуля-то ведьмой слыла среди местного люда. А церковь всегда нетерпима была ко всем оккультным делам. Внезапно в мои мысли ворвался голос отца Василия, от которого я отключилась на какое-то время.
-Надеюсь, вы продолжите богоугодное начинание вашей бабушки и тоже будете жертвовать средства на помощь сиротам и вдовам?
Вот оно! Бабка явно просто откупалась от попа пожертвованиями в церковную кассу, и священник предпочитал не слышать, о чем шептались в округе. На чем-то богопротивном старуха поймана не была, значит, все в порядке. Но теперь поп взялся за меня.
-Вы, Катерина Сергеевна, успели ли попрощаться с вашей бабушкой, пока она была жива и в сознании?
Я кивнула головой.
-Да, отец Василий! Успела, потом мы ещё даже пару часов поговорили. Точнее, Пелагея Степановна рассказывала мне о поместье, вводила в курс хозяйственных и финансовых дел. Советовала нанять управляющего. Вы не знаете подходящего человека - честного и непьющего? Ещё советовала не торопиться с замужеством, потому как беспокоилась, чтобы я не повторила судьбу ее дочери Майи, сестры моего отца. Она слишком рано вышла замуж, слишком рано собиралась стать матерью. Потом она велела мне идти спать, поздно уже было, а я и так столько пережила за последние два дня. Вы, наверное, слышали про нападение на почтовую карету? А утром Игнатьевна мне сказала, что Пелагея Степановна умерла.
 
Соврала я тут, конечно, но кто сейчас может опровергнуть мои слова? Но не стоит и попу знать все в точности. И про то, что старуха наоборот, рекомендовала мне выходить замуж. И про тот странный провал в сознании. Так я всегда могу отговориться от попыток сватовства соседей, мол, бабушка не велела так рано выходить.
Отпив чая с плюшками, священник поднялся и сказал, что он сейчас идёт в часовню, оттуда пришлёт дьяка и псаломщика, пусть тоже подкрепятся. И я могу тоже пойти в часовню. Народ уже собирается. Поминальный обед он благословит, но долго задерживаться они не будут. Путь до их села Богородского, где и расположен сам храм, неблизкий. А из-за появления лихих людишек все теперь опасаются.
Священник ушел, пора и мне собираться. Я прошла в свою комнату, там, среди вещей Майи, я видела темно-серую кружевную пушистую шаль. Денёк особо хорошей погодой не баловал, солнце, светившее с утра, давно и надёжно скрылось в тучах, да и ветер угадывался по качающимся макушкам деревьев, видных в окно. Дождь бы не пошел, здесь хоть и Нечерноземье, но грязь тоже качественная. Кстати, надо бы сменить обувь, а то в туфлях с такой тонкой подошвой далеко не уйдешь.
Подумав, надела свои собственные носки и кроссовки. Тепло и удобно, я бы и колготки теплые надела, если бы они у меня были. Действительно, климат в моё современное время значительно потеплел по сравнению с девятнадцатым веком.
Посчитав сборы законченными, наметилась выходить из комнаты, как дверь открылась, и в комнату, пятясь задом, вошла Верка с подносом в руках. На подносе стоял фарфоровый чайник, из носика которого шел пар, чайная пара и несколько разных тарелочек со снедью. Пристроив свою ношу на прикроватную тумбочку, Вера всплеснула руками.
-Барышня! Катерина Сергеевна! Да нешто можно благородной девице в люди да без перчатков! Как же, там же барины разные будут, ручку подавать надо для поцелуя, а вы с голыми руками! Да и шляпочку надо, вот, с тюлькой которая, с черной! В церкву обязательно с покрытой головой ходят! Нешто в столицах ныне по-другому?
Ой, блин, чуть не попалилась! Вот что значит, не знать всех этих благородных тонкостей! Произведя раскопочные работы в гардеробной, нам с Верой совместными усилиями удалось найти и "шляпочку с тюлькой", то есть, с вуалью, подходящую к платью, и длинные тёмно-серые шелковые перчатки. Черных не нашлось.
Только я все это убранство примерила, как Верка вновь затарахтела.
-Катерина Сергеевна! Покушайте немного, а то поминальный обед ещё нескоро, да и не положено скорбящей близкой родне, тем более, барышне, есть на поминках много, только так, как птичка, клюнет и все. А вы здесь новый человек, да ещё и из самой столицы, здешние барыни за вами во все глаза будут следить!
Только сейчас поняла, что я действительно проголодалась. Утренняя каша уже была благополучно забыта моим организмом. Смешно, Вера ведь совсем молоденькая, а ворчит, как умудренная опытом матрона. И, к моему счастью, ее действительно полезные подсказки уберегли меня от изрядного конфуза. А ее объяснения про еду до удивления напомнили мне сцену с воркотней Мамушки во время сборов Скарлет на барбекю в Двенадцать дубов.