Финист Урван и око василиска (СИ)

— Ты хочешь, чтобы я составил тебе компанию? — недоверчиво спросил всадник.
— Всё так, — ответил маг.
Финист взял кубок и поднёс к лицу. Один бокальчик вина не повредит — подумал он. Скорее наоборот. Виноградный напиток расположит сердце чернокнижника к хранителю, и тогда добиться от него освобождения станет гораздо проще.
Замврий залпом осушил фужер, и его лицо тут же недовольно перекосилось. Ему редко доводилось пить алкогольные напитки, и даже обычное вино давалось нелегко. Несколько секунд он стоял с перекошенной гримасой, пока не ушла горечь.
Настал черёд Урвана. Одно мгновение он колебался, но вскоре одним движением выпил весь кубок. Едва успел опустошить бокал, как на коже появился непонятный зуд. Она зачесалась так, словно его укусили сотни оводов. Такая реакция никак не могла случиться от обыкновенного вина.
Первое, что подумал хранитель, — чернокнижник его отравил. Он посмотрел на дно фужера, но ничего не обнаружил.
— Ты меня отравил, колдун? — спросил финист и посмотрел в глаза волхва.
— Нет, — спокойно ответил Замврий. — Я дал тебе свободу, о которой ты просил.
— О чём ты?
— Это зелье для превращения в ворона.
Ошарашенный Урван вновь уставился в бокал. То, с чем он так отчаянно боролся, теперь внутри него. Его феникс, преодолев искушение, не принял в себя скверну, а он по беспечности вкусил. Он фактически на мгновение стал как василиск, и божий противник.
— Зачем ты это сделал, чернокнижник?! — заорал финист, не сдерживая себя.
— Это твой единственный шанс убраться отсюда, — всё так же спокойно ответил Замврий, не реагируя на крик Урвана. — Слушай меня внимательно, хранитель. Когда выпорхнешь из грота, поднимись повыше к вершине. Лети так, чтобы пик у тебя был по правое крыло, дальше спускайся к подножию горы. Будь аккуратен. Горные потоки весьма суровые и капризные, а ты неопытный оборотень. Предупреди горожан о надвигающейся катастрофе и пусть они уходят из города.
— А как же ты?
— Если бы мы знали правду о горожанах, мы бы никогда так не поступили. К сожалению, я в таком состоянии не смогу догнать брата и рассказать ему о подвиге дивногорцев. Я дождусь его здесь и постараюсь убедить не отдавать око.
— Но зачем было меня обращать?
— Любишь кататься, люби и саночки возить. Почувствуй, какого это быть птицей. Скажи спасибо, что на тебе нет всадника, как на фениксе, — отшутился Замврий, пытаясь хоть как-то расслабить Урвана. — Убежать из этой пещеры по-другому никак…
Урван скрутился калачиком. Он почувствовал боль, словно в него одновременно впились тысячи игл. Его кожа горела, как если бы её облили маслом и подожгли, все органы ежились, будто их зажали в железные тиски и с силой сдавили.
Финист стремительно уменьшался в размерах. Кандалы спали с его кистей и с лязгом ударились об пол. Он опустил голову, посмотрел на руки и вместо волос увидел, как лезут чёрные вороньи перья, а сами они превращаются в крылья. Лицо удлинилось и образовало массивный клюв, а из задницы вырос хвост. Ноги трансформировались в лапы с четырьмя пальцами с острыми когтями.
Мгновение спустя юноша обернулся вороном. Пребывание в теле птицы вызывало странные и необъяснимые чувства, хотя физического дискомфорта Урван уже не ощущал. Окружающая обстановка и обычные предметы враз стали поистине гигантскими, что вызывало у него немалое удивление. Но самым сложным оказалось привыкнуть к круговому зрению, присущему всем пернатым. Если на лице человека глаза находятся в передней части и позволяют легко фокусироваться на одном предмете, то глаза ворона располагаются по обе стороны морды и увеличивают обзор, захватывая одновременно практически всё вокруг.
Урван попрыгал к выходу из грота. У обрыва остановился, расправил крылья и застыл, не решаясь прыгнуть. Вдруг стало страшно. Появилась внезапная необъяснимая робость, несмотря на то, что он множество раз совершал полёт, сидя на фениксе. Наконец, почуяв восходящий поток, собрался с духом и бросился вниз со скалы, одновременно активно махая крыльями. Во время падения воздух ощущался не как газ, а как вода, густая и плотная, что тоже было несколько странно и непривычно.
 
Нащупав баланс, ворон перешёл в горизонтальный полёт и стремительно понёсся в направлении города. Урван чётко следовал маршруту, проложенному Замврием. Он забрался к вершине дивной горы и облетел её по правой стороне, а после спустился к подножию.
Через два часа полёта показались очертания Дивногорска. Над городом сгущались сумерки, а в бледно-розовом небе кое-где зажглись первые звёзды.
Практически сразу хранитель заприметил горящий перелесок. Он полыхал необычным жёлтым огнём, точно таким, какой излучает его феникс. Языки пламени поднимались над землёй в три раза выше, чем при обычном лесном пожаре.
Урвану стало понятно, что это полымя каким-то образом связано с соколом. Возможно, птица успела плюнуть огнём в грифона, но промахнулась. Пламя попало в рощу и подпалило её.
У восточной крепостной стены толпились люди. Они водили хоровод вокруг нового свеженасыпанного четвёртого кургана. Перекопанная почва делала насыпь полностью чёрной в отличие от зелёных соседних. Люди держали в руках свечи, высоко поднимая над головой.
Четвёртый холм в долине княжеских могильников свидетельствовал о принадлежности его Вольдемару четвёртому. Только он мог быть захоронен рядом со своими отцами и только князьям насыпали столь высокие гробницы.
Хранитель понял — сейчас идеальный момент, чтобы предупредить горожан о надвигающейся беде. Ведь когда все жители вместе, легче принять совместное решение. Кроме того, смерть повелителя могла стать существенным доводом, который поможет людям решиться оставить город. Если они с трудом смогли отогнать одного грифона, то против гигантского василиска у них нет ни единого шанса.
Ворон неуклюже бахнулся на вершину кургана. Не имея опыта приземления в новом облике, не удержался на ногах и упал, перевернувшись через голову. Кое-как вскочив на задние лапы, встал в полный рост и вытянул клюв. Люди в изумлении таращились на странную птицу. Для них подобное явление становилось чем-то вроде знака свыше.
Финист обратил внимание на стоявшего ближе всех к нему витязя. Одинокий и отрешённый, он был единственным, кто не водил хоровод. На теле воина броня сидела идеально, а доспехи ярко сверкали в лучах заходящего солнца. Казалось, латы сделаны из чистого серебра и отполированы до зеркального блеска.
Воин стоял без шлема. Вместо него голову украшал красивый лавровый венок. Новый князь? Приглядевшись повнимательнее Урван признал в ратоборце Ярослава. Его пышную шевелюру и пронзительные синие глаза ни с чьими другими невозможно спутать. Без своего нелепого кафтана, в доспехах он выглядел хоть и непривычно, но степенно и мужественно, как и подобает правителю.
Хранитель чрезмерно удивился неожиданным поворотом судьбы. Решение дивногорцев ему показалось безумным. Ведь сейчас горожанам необходим человек способный объединить их перед надвигающейся катастрофой, но уж никак не сумасбродный поэт.
Сетования Урвана прервала внезапная сильная боль. Его кости затрещали, а перья стали осыпаться словно соцветия с одуванчика. Ворон увеличивался в размерах, одновременно трансформируясь в человека.
Хоровод резко остановился. Воины бросали свечи и торопливо выхватывали мечи из ножен. Свист клинков ещё больше подхлёстывал и без того напуганных солдат. В страхе им померещилось новое нападение оборотней.
Превращение закончилось спустя несколько мгновений, и перед толпой предстал финист. Неуклюже расставив руки в стороны, он попытался подать голос, но одумался, да так и застыл в ожидании.
 
На лицах ратников испуг сменился удивлением. Они не понимали, что происходит и во все глаза смотрели на всадника, периодически переглядываясь друг с другом. Лишь новоиспечённый князь сохранял самообладание. За свою жизнь он успел узнать множество баллад и к подобным фокусам давно привык.