Ты моя слабость (СИ)
Кричу от боли. Слезы в глазах. Но он продолжает неумолимо двигаться.
Черт, я знала, что потеря девственности — штука неприятная. Но не ожидала, что все тело парализует болью. Он разрывает меня. Ловит мои крики поцелуями. Нетерпеливо двигается, проталкиваясь вперед. Буквально вколачивая меня в чертов рояль, что отвратительно аккомпанирует этому грязному безумству.
— О, дьявол, ты такая тесная, — рокочет он.
Мой зад до ссадин трется о клавиши. Но я уже не отличаю боль от наслаждения.
Впиваюсь ногтями в широкие плечи. Притягиваю к себе. И сама льну к мощной груди. Кусаю упругую кожу, желая сделать ему больно. Он стонет. Низко. Чувственно. Скорее даже рычит. От этого звука меня словно прошибает током. Я выгибаю спину. Невольно трусь набухшими сосками о его кожу. Больше не могу...
Он подхватывает меня на руки. С силой насаживает на себя. До упора. Я обхватываю его шею, чувствуя, как внутри все взрывается удовольствием. Сокращается в экстазе.
Осторожно касаюсь губами кадыка. Веду дорожку вверх. Он снова гортанно стонет. Склоняется, теснее прижимая меня к себе. Я чувствую всю полноту его размеров. Ощущаю, как он пульсирует во мне. Горячая струя бьет внутрь. И я проваливаюсь куда-то в бездну...
Мистер Голд опускается на банкетку, продолжая прижимать меня к себе. Утыкается лицом мне в шею. Ласкает спину. Снова обжигает кожу поцелуями. А я зарываюсь лицом в его волосы, не в силах поверить в то, что только что произошло. Вернее, с КЕМ!
Судя по ощущениям, он и не собирается на этом заканчивать. Боже, ему что, мало?! Во мне с трудом держится сознание. А он, похоже, готов продолжать...
Звонок. Я вздрагиваю, словно выныривая из сладкого сна.
— Черт, — бормочет мистер Голд, когда телефон, что остался за шторкой, снова подает признаки жизни. — Сейчас...
Он снимает меня с себя. Опускает на банкетку, оставляя без тепла своих объятий. Едва он скрываться в чилауте, зубы начинают отбивать барабанную дробь. Не то чтобы я замерзла...
Дьявол, что я наделала?!
— Да! — рявкает босс в трубку. — Уже? Тогда не надо…
Вскакиваю, натягивая пострадавшие в порыве страсти трусы. Бросаюсь к бару, на ходу поправляя платье. Хватаю свои пожитки и мчусь к выходу.
— Я передумал. Не сегодня. Можешь... — доносится до моего слуха стальной голос и тут же обрывается, оказавшись изолированным от меня массивной дверью.
Выскакиваю на улицу. Все тело дрожит. Кутаюсь в пальтишко, явно не соответствующее московской зиме. Бегу вдоль дороги, не оборачиваясь. Глотаю слезы. Еще и чертов снег, как назло!
Что я творю?! Какого хера я там устроила?! Лишиться девственности, может, и отличный план, но... Но... не с ним же! Что он обо мне подумал? Что я шлюшка какая-то! А ведь он мой босс! Протрезвеет и уволит, как пить дать! И все, прощай мечты, прощай надежды, прощай... мистер Голд...
Не сбавляя шаг, всего на секунду поднимаю голову, вглядываясь в сереющее небо. Нога подворачивается. Поскальзываюсь на припорошенном тротуаре и… падаю на дорогу. Слышу визг тормозов.
Вот черт...
Это слишком буквально: «после такого и умереть не жалко» или «лучше умереть, чем провалиться от стыда при нашей следующей встрече».
Свет фар ослепляет лишь на секунду. И вовсе не вся жизнь перед глазами. А только последний час. Пытаюсь напоследок понять, какой меня запомнит ОН.
Удар. И я проваливаюсь в темноту...