Анна (СИ)

Я усилием воли взяла себя в руки и взглянула вниз. Но зеленое свечение вокруг нашей посудины просто не позволяло ничего увидеть. Вплоть до того момента, когда лодка просто не плюхнулась на воду. Похоже, лодочник действительно спускал свою посудину по воздуху.
Это было озеро. Еще одно подземное озеро, но в стороне виднелся выход, судя по всему, наружу. И от этого даже дышать стало легче. Все же подземелья угнетают, давят.
Лодка причалила недалеко от этого выхода.
— Спасибо, Олар, — кивнул Рейм, помогая мне сойти с лодки, и что-то передал перевозчику.
Мне было не до слов. Меня снова начало тошнить, земля все еще качалась под ногами и меньше всего хотелось бы вообще упасть.
Но и в этот раз Рейм пришел мне на помощь, осторожно поддержав под локоть.
— Не благодари. Оанаро считает вас важными фигурами в расстановке сил. Говорит, что можете изменить многое. Я не уверен, — заговорил живой мертвец. — Кто способен изменить мир, может его и погубить.
Не люблю я предсказания. Вот совершенно не люблю. Я и тому не обрадовалась, что мне предрекла странная женщина с бродячим ободранным котом. Куда мне свежее?
— И все равно помог? — спросила я, между глубокими вдохами, которыми я старалась успокоить рвотные позывы. — Зачем тогда, если считаешь нас такими опасными?
Олар не спешил отвечать. Мне уже стало получше и очень хотелось поскорее покинуть это место. Но лодочник опустился на одну из скамей на своей лодке и все же ответил.
— Все зависит от равновесия. И от того, что выбирает человек, от которого зависит многое. Все равно решения будут приняты. Но какие?
Ну и в лучших традициях прорицателей и предсказателей — замолчал.
Отлично. Вот тебе, Анна, еще одно непонятное предсказание, которое толкуй как хочешь.
— Благодарю, — проворчала я, отжав подол промокшего за время переправы платья.
Поправила головное покрывало и уже намеревалась распрощаться с лодочником, как он обронил:
— Тебе следует выяснить, что именно ты должна отдать. А после решать, сможешь ли с этим распрощаться.
Я замерла, взглянула на Олара. Мне показалось, или он сейчас говорил про книгу? Скорее всего, не показалось.
Так что же это за книга такая? И почему он советует мне ее прочитать?
Но я не спросила сразу, задумалась, а пока размышляла, лодка начала отходить от берега, словно сама собой. А Рейм, все так же держа меня под руку, утаскивал в сторону выхода.
Ненавижу такие загадки. Но теперь мне точно стоило прочитать, что именно я несу с собой. Может, все же не такая и безобидная просьба была у той колдуньи.
  
Глава 11
 
— Боги, даже не подозревала, что так буду рада солнцу! — выдохнула я, подставляя лицо солнечным лучам и счастливо жмурясь.
Теперь я точно буду знать, что не люблю подземелья. Они меня угнетают. Даже дышать стало легче, когда покинула это страшное, мрачное место. И жуткого лодочника оставила позади.
Его слова задержались неприятным осадком на душе. Почему мне вечно достаются плохие предсказания? И что за книгу мне доверила колдунья?
Почему у меня в груди росло ощущение, что стоит ее открыть — и обратного пути уже не будет? Может, потому и не решалась заглянуть внутрь?
— Рад, что тебе легче, но нам здесь лучше не задерживаться, — опустил меня на землю Рейм. — Если поторопимся, то к вечеру сможем выйти на опушку леса.
Это было правильное и справедливое замечание. Но я так устала уже от этого бега. С тех пор, как я покинула Ньеркел, кажется, я все время бегу. Даже во сне, которого теперь было ничтожно мало. Неужели она вот такая — свобода: постоянный бег, борьба, риск?
Но что скрывать, мне это нравилось. Несмотря на усталость, боль от перенапряжения во всем теле и постоянное ожидание очередных неприятностей.
Я бросила взгляд на Рейма, терпеливо ожидающего, пока я соберусь.
— Я готова, — кивнула я, вложив руку в его ладонь. — К слову, а где мы вообще?
Место это было поистине невероятное. Я даже не подозревала, что на континенте существует нечто подобное. Подземное озеро плавно переходило в обычное. При дневном свете вода казалась голубой, словно это было упавшее на землю небо. За спиной оставалась отвесная скала, а впереди вокруг озера сомкнулся густой сосновый лес. От насыщенного запаха хвои слегка закружилась голова. Здесь еще чуть слышался шум водопада, он походил на гул внутри скалы: монотонный и жутковатый. Но к этому звуку добавлялся шум веток в лесу, лай лисы и пение птиц, крик ворона, греющегося на теплом камне. Все вместе создавало лучшую из песен — песнь жизни.
 
— Западней от Стоянки, — ответил Рейм, помогая мне спуститься по мокрому скользкому камню на песок. — Мы сделаем большой крюк. Но встретимся со Сьярой и Тео ровно там, где планировали покинуть караван. Это земли сангаров. Они не очень гостеприимны и еще менее дружелюбны. Потому, сама понимаешь, нам лучше было бы не стоять на месте. Они сначала бьют, а потом уже спрашивают.
— Ну, мне пора привыкать, что мне нигде не рады, — хмыкнула я, пожав плечами, и легко спрыгнула на песчаный берег. — Едва знакомый лодочник и тот… — осознала, что это выглядит жалко, и быстро сменила тему разговора. — Кто он вообще? И почему прячется в недрах горы?
Рейм взглянул на меня как-то так, что мне захотелось спрятаться. Да, мне прекрасно известно, что он желал бы услышать от меня нечто другое. К примеру, о чем говорил странный лодочник. Но дело в том, что я и себе пока не могла ответить на этот вопрос. Для начала мне стоило хотя бы полистать эту самую книгу. И тогда уже точно пойму, что и кому можно говорить. И стоит ли тащить ту книгу в Транарх. Что если она в принципе опасна? Некоторые знания бывают разрушительны. И лучше их похоронить. А если эта книга — одна из таких? Почему ее не отнесли в храм раньше?
Именно потому я ответила на взгляд моего спутника молчанием. Даже поджала губы, давая понять, что более не намерена об этом говорить. Не сейчас.
— Олар не маг, — спустя еще несколько мгновений тишины все же принялся пояснять мне Рейм. И я еле сдержала облегченный вздох. Все же обойти щекотливые темы иногда так сложно. Но святое правило «не задавать лишних вопросов» все же работало. И в этот раз оно работало для меня. — Он… лодочник. Наверное, это самое правильно определение.
— Об этом я и так догадалась. Но ты говоришь, что он не маг, а он точно колдовал. Это я почувствовала. Магия была, и настолько мощная… такой силы я не встречала ни у одного мага.
Ну, если не считать странной колдуньи, которая выстраивает порталы и удерживает их с той же легкостью, как я вызывала порыв ветра.
— Это не он колдовал, — Рейм чуть помолчал, явно подбирая слова, но после плюнул и начал рассказывать как есть. — Пограничные деревни много лет подвергаются нападениям. Набеги — это всегда кровь, убийства, грабежи и насилие. Младенцы остаются без матерей, детей нечем кормить, женщины беременеют от тех, кого ненавидят всей душой.
От таких откровений у меня внутри что-то сжалось. Не то чтобы я не понимала ранее, что такое в мире случается, просто подобные темы в присутствии леди стараются обычно обходить. Леди и про супружеский долг, бывало, узнавала едва ли не на брачном ложе. Если, конечно, отец этой леди не таскал прямо в замок женщин древнейших профессий. И не особо с ними прятался. Тогда многое перестает быть тайной. Правда, мне многое же так и сталось непонятным в этом жуткого вида процессе.
— И какое отношение это имеет к лодочнику? — спросила я, постаравшись избавиться от всплывших в памяти картинок.
— Маленькие дети часто обречены или нежеланны. И их… отдают духам.
— То есть… уносят и оставляют умирать? — воскликнула я, едва не подпрыгнув от возмущения. — Дикость какая-то!
— Не могу с тобой не согласиться, — кивнул Рейм. — Но мир вообще сплошная дикость. В любые времена, при любых правителях, если человек чувствует безнаказанность — он превращается в монстра. Одни монстры убивают, потакая своей природе, другие — от безысходности. Третьи из ненависти. Иногда дети гибнут. А иногда их все же принимают духи. Олара принял дух подземных рек, как ты могла бы догадаться. Вырастил и воспитал. Олар всю жизнь живет под землей. И я даже не знаю, повезло ли ему.