Тупик для Дамы Пик (СИ)
Живые, не видя снов…
А жизнь — только слово
Есть лишь любовь и есть смерть.
Эй, а кто будет петь,
Если все будут спать?
Смерть стоит того, чтобы жить,
А любовь стоит того, чтобы ждать."
(группа «Кино», песня «Легенда», 1988 г.)
Дина резко нажала на паузу. Ее колотило от переполнявших ощущений и чувств. Всего лишь несколько минут монотонного звучания и гитарных проигрышей, а в голове словно разорвалась бомба, раздробив все ненужные сомнения и переживания и разбросав их вокруг подобно комьям земли.
Все, что случилось, останется с ними навсегда. И все, что ей нужно сейчас, это увидеть Тимура и взять его за руку. Не важно, вспомнит ли он ее, и вспомнит ли те слова, которые говорил ей в самые тяжелые моменты. Любовь, которая проникла в каждую клеточку, способна осветить всю жизнь, сколько бы времени не оставалось.
Остывший от дневного солнца город замер. Одно за другим гасли окна. Но Дина знала, что город никогда не засыпает полностью. Как и мир вокруг.
И они часть этого мира.
Тимур должен вернуться. Его место здесь.
Оказавшись перед воротами больницы, она сложила плеер и наушники обратно в пакет, прежде чем войти внутрь.
Внезапно позади раздался короткий автомобильный гудок, и в спину мигнули фары.
— Дина!
Катя стояла, держась за дверь авто, и не решалась сделать шаг навстречу.
— Я к тебе днем заезжала, но никто не открыл. И звонила еще… Хотела поговорить.
— Мне сейчас некогда, извини… — Дина отвела глаза. Подумать только — ведь они с Катей за столько лет и не поругались ни разу! Из-за сериальных братьев Сальваторе* разве что. Но им тогда лет по тринадцать было. Восторженные голенастые подростки — смешно вспомнить. Лучше, чем Катя, подругу вряд ли можно было себе представить. Дина даже злости не чувствовала — скорее, досаду и недоумение. — Мне действительно некогда…
— Ничего, я подожду… — Катя залезла в салон и положила руки на рулевое колесо, уткнувшись в них подбородком.
У нее был взгляд Кота в сапогах из «Шрека», которым она всегда умело пользовалась. Но сейчас Дина видела, что та с трудом сдерживается, чтобы не заплакать. У нее и самой сжималось сердце, и было совершенно не понятно, как им общаться дальше. Судя по скопившемуся на капоте тополиному пуху, подруга сидела в машине довольно давно. Что ж, она всегда знала, где ее можно было найти.
Когда Дина подошла ближе, Катя приоткрыла дверь и замерла в нерешительности:
— Ты прости меня, ладно?
— Я не злюсь, просто…
— Я гадина! — всхлипнула Катя. — Мерзкая, скользкая гадина! Я ведь думала, что всем так будет лучше… И что тебе деньги нужны!
Дина поморщилась, скрипнув зубами.
— Он же все равно ничего не помнит! — продолжила Катя. — Так какая разница? — она говорила абсолютно искренне, действительно не понимая, почему Дина так реагировала на ее слова.
— Но я-то помню.
— Да-да, конечно… — По ее щекам потекли слезы. — Я ужасный человек, прости меня… Если бы мы поговорили, прежде чем…
— Ты же лучше всех меня знаешь! — не выдержала Дина. — Но сейчас мне действительно некогда, — она тяжело вздохнула.
— Ты идешь к нему? — вдруг спросила Катя, округлив глаза. — К этому Ардашеву?!
— Да.
Катя откинулась на спинку кресла и покачала головой:
— Ты же понимаешь, что ничего хорошего из этого не выйдет? Зачем ему такие, как мы? Глупые провинциалки. Еще не известно, как он отреагирует, когда увидит тебя. А я переживаю, Дин! Зачем ты идешь к нему? Чего хочешь?
— Я люблю его.
— Дина, услышь меня! Столичный мажор, богатенький мальчик. Если бы он был из местных, я бы, наверное, смогла как-то помочь тебе его захомутать, а тут…
— Кать, теперь ты меня послушай, пожалуйста! Я не собираюсь никого окручивать и хомутать. Я просто люблю его! — упрямо повторила Дина и хлопнула ладонью по автомобильной двери.
— О… — Катя вытерла слезы и опустила окно. — Но как? Разве так бывает? Чтобы вот так сразу? — она на мгновение задумалась, а затем заявила: — Знаешь, я тебя здесь подожду. Ты должна мне все рассказать. Во всех подробностях!
— Нет никаких подробностей. Поезжай домой!
— Не поеду! — прошипела Катя. — Останусь здесь!
— Я не знаю, сколько тебе придется меня ждать. Лично я планирую оставаться с ним до последнего. Его хотят увезти в Москву, и я должна…
— Я знаю… Но это какой-то тупик, тебе не кажется? Мне очень-очень жаль… — Катя протянула руку через опущенное стекло и дотронулась до руки подруги.
— Не надо меня жалеть. Все нормально.
Не прощаясь, Дина прошла через двор, отметив новый желтый реанимобиль рядом с будкой охранника. Тут же стоял и джип, на котором прибыл дядя Тимура. Впрочем, какой он ему дядя? Брат мачехи. Есть ли вообще название подобным родственным узам?
Моментально вспомнился настороженный взгляд и брезгливо поджатые губы «дяди». За время единственного короткого разговора с ним Дина поняла, что тот считает Тимура ветреным и глупым мальчишкой, не способным ни на что, кроме как напиваться в клубах. Что ж, может он в чем-то и прав, и Тимур Ардашев на самом деле любитель весело провести время. Но Дина знала и другую его сторону. Ту, которая подарила ей веру в себя.
Перекинувшись парой слов с дежурной, Дина зашла внутрь справочной. Натянула бахилы и халат. Затем юркнула в коридор и направилась в сторону лестницы в отделение.
Даже ночью в больнице не бывает тихо — мерное гудение приборов, кашель, стоны и храп пациентов, звяканье инструментов в процедурных кабинетах, разговоры персонала и лязганье лифта. Все происходит привычно и естественно. В больничные байки, как и в ужасы, о которых рассказывали ради красного словца санитары в морге, Дина не верила. Больница круглосуточно жила по своему распорядку, но далеко не каждый мог выдержать такую работу. После ночных хирургических вмешательств, например, внимания и заботы пациенту требовалось в разы больше. Потому что именно после таких операций возникали осложнения. Скорее всего, это было связано с биологическими часами и с усталостью дежуривших врачей, и именно поэтому легкое беспокойство не покидало Дину, хотя опыта и знаний за время работы она набралась предостаточно.
Когда шла по коридору, прикрыв лицо маской, а голову шапочкой, чувствовала странное покалывание в районе солнечного сплетения. Она видела, как дежуривший у палаты Тимура охранник поднялся и направился в сторону туалета, но даже не сбавила шаг. На выдохе вошла в темную палату и, заглянув в темное окно, подошла к кровати Тимура.
* сериал "Дневники вампира"
Глава 33
…Он сидел в темноте на краю каменной кладки и прислушивался к завываниям, доносящимся со всех сторон. Сердце ныло, потому что рядом не было той, кому оно было отдано навсегда.
— Мы вышли из дома, когда во всех окнах погасли огни один за одним…* — хрипловато пропел он вполголоса, а затем спрыгнул на землю и побрел среди обломков, жмурясь от ветра и холодного дождя.
Представлял, будто она идет сейчас рядом и держит его за руку. Такая чистая, смелая, и немного наивная… Его любимая, чью жизнь он будет охранять как зеницу ока. Ведь теперь каждое биение ее сердца отдавалось и в его груди, а каждый ее вздох был его вздохом. Пусть это будет всегда!
Навсегда и чуть дольше…
Он вздохнул и снова запел:
— Видели ночь, гуляли всю ночь до утра…*
У ворот больницы остановился, почувствовав странное жжение в груди. Ноги сами повели его внутрь пустынного двора, где они были вдвоем совсем недавно… Когда еще не знали о том, что находятся на пороге смерти.
Подул промозглый ветер, напоминая о том, что есть вещи гораздо страшнее. Странно, что эти мысли раньше не приходили в голову. Тоска, стыд, обиды — это они прибивают к земле, тянут вниз, словно булыжник на шее. Оттого-то и болит, и мается душа…