Человеческая оболчка (СИ)

— Ироды, довели пацана, несите его отсыпаться! — в перерывах между хохотом кричал Том, громко икая, то ли от алкоголя, то ли от смеха.
Мужчины с трудом оторвали рыдающего пацана от своего наставника и потащили в комнату, вспоминая добрым словом Артема, что вовремя остановил Айзека, от еще большего стыда, с которым он столкнется, уже только, когда выспится. Такие расслабленные бестолковые дни для Айзека были в новинку. Он никогда не позволял себе провести и пары часов с весельем, а потом беззаботно лечь спать. Частенько он ловил себя на мысли, что жизнь в Повале не так уж и трудна, и те грубые лица, что носят местные, нужны лишь для отвода глаз, чтобы не понабежало таких, как парень, навстречу легкой жизни и вечноцветущему потату. До каравана в Ред Вотер оставались лишь пара дней, и крепко уснув, юноша, кажется, начал мириться со своей судьбой.
Пара дней пролетели как за час, спешка, сборы, неимоверная куча наставлений. Кажется, что уже все в деревне знали о цели путешествия Айзека, выказывая ему поддержку. Кто-то принесет мешочек травы, кто-то мешочек потата. Мария собрала небольшой конверт с лекарствами, которые могут пригодиться ему в дороге. Обезболивающие, жаропонижающие, все, чем выхаживала она его, когда мальчик, будучи совсем слабым и мелким, болел. Вся одежда перед дальней дорогой была постирана и починена. Юрий лично занимался подготовкой снаряжения, поснимал лишние ремни, заштопал недавние дырки в плаще, так и не сказав про них Айзеку. В очередной раз перепроверил все, что могло быть порвано и истерто. Кромсая одну из серых накидок на утеплитель для куртки Айзека, Юрий удивлялся, насколько качественно и ладно сделана серая ткань. Вроде тонкая, а такая пушистая и теплая. Это позволяло избавиться от кучи слежавшегося пуха в утеплении штанов, сделав их чуточку легче и подвижнее, правда теперь придется подматывать к ним боты куда крепче, чтобы снег и ветер не залетали.
Родной дом Айзек так и не посетил, то ли оттого, что брать там было в дорогу особо нечего, то ли оттого, что сам был занят приготовлениями. В очередной раз, полируя свою маску от царапин и замутненности, он наблюдал, как Артем ковыряется в ветряках, сидя на спрессованном снегу, по новой скручивая провода на стыке с накопителем энергии. Люди в городке были заняты своими делами: чистили снег, налетевший на тропинки, протирали стеклянные крыши теплиц от сажи, выкладывали то, что могло бы пригодиться каравану. Тревога в сердце юноши росла с каждой минутой ожидания сигнала, о приближении торговцев. Айзек видел вереницу техники лишь издалека, редко приближаясь к ним. Юрий говорил, что если подойти к ним слишком близко, когда они мчатся через заснеженную пустыню, то могут и пристрелить. Никому неохота рисковать ценным грузом, намного проще ликвидировать угрозу и забыть себе. Именно поэтому Айзек всегда представлял их как кучу огромных мужиков, до зубов, вооруженных и готовых вести бой в любую минуту времени.
Когда на горизонте замаячили столбы черного дыма — приготовления были закончены, и все причастные уже переместились за пределы города, в место, куда обычно причаливает торговец. Айзек стоял и смотрел вдаль, как от вереницы машин отделяется одна и, высекая огромные клубы черной копоти, мчится прямо на них, разрезая снег острым клювом-ковшом. Чем ближе подбиралась машина, тем массивнее она становилась, и парень от удивления даже сделал пару шагов назад, где в спину его встретила рука Артема. — Не ссы, все нормально.
Огромные стальные гусеницы перемалывали снег, прессуя его чуть ли не до состояния льда. Кабина, по размерам, едва ли меньше дома, была облеплена листами брони, а окна завешаны сеткой поверх толстенного стекла, с прорезанной узкой бойницей посередине. Нос машины был увенчан клин-ковшом, закрепленным на цилиндрах гидравлического привода, позволяя ему менять свое положение над землей, не давая зарывать машину в резкие сугробы. Целая пачка прожекторов висела на черно-рыжей кабине, прямо над стеклом водителя, готовая выжигать кромешную темноту ночи. Все это дело гремело и тарахтело как самое настоящее движущееся землетрясение. За длинной кабиной, в которой судя по паре боковых окон, умещалось целое жилище, располагалась силовая установка, огромный, весь измазанный сажей и маслом двигатель ритмично стучал, и как только машина остановилась, мотор тряхнуло, и он остановился. Хоть Айзек и не видел, как эта гремящая штуковина передает силу на гусеницы машины, но он примерно представлял кучу валов, которые распределяют усилие на все приводные звезды тягача. И на ведущую гусеницу самой машины, и на треугольную рулевую гусеницу, и даже на гусеницу прицепа-цистерны, которая диаметром была выше человеческого роста, а длинной достигала десяти метров. Такая же черно-рыжая, как и кабина, бочка — с явными следами коррозии и подтеков маслянистой жидкости давила на снег сильнее, чем весь тягач впереди нее. То, что везли там, было невероятно тяжелым.
 
На верхушке бочки заливная горловина была обшита листами стали, и лежала словно в гнезде, из железа и колючей проволоки. В этом гнезда сидел человек в такой же маске, как у Айзека и держал в руках длинный полуавтоматический карабин. Судя по размерам магазина — патрон был большой. Человек, услышав, что мотор заглох, встал в полный рост и потянулся к небу, разминая затекшую спину. Следом за машиной, еле слышно примчался снегоход. Его мотор работал на электричестве и мало отличался от того, на котором катался Айзек в последние несколько дней.
Два мужика, с зацарапанными масками и длинными черными плащами подошли к толпе, тот, что был поменьше и приехал сюда на снегоходе, стянул с лица всю защиту и ехидно улыбнулся беззубой улыбкой старику Тому. Шрам на правой скуле создавал впечатление закаленного в бою солдата, хотя вполне мог быть оставлен в обычно пьяной драке. Второй же человек, не расправляя плаща, стоял позади, маску он так и не снимал, но через мутное стекло было видно ярко-рыжие брови и зеленые глаза. Редкость для здешних мест. Под плащом, крепко держа карабин, он присел на сиденье снегохода, пытаясь не создавать напряженной ситуации с огнестрельным оружием, но одновременно и контролировать ход торгов. Остальной караван, в котором оставалось еще шесть машин, заметно сбавил ход, но не остановился. Этим ребятам придется нагонять.
— Старина Томас, каждый раз еду мимо и думаю: «А жив ли ты еще?» — мужчина сначала широко раскинул руки в знак радости от долгожданной встречи, а потом протянул ладонь, для должного рукопожатия Тому. — Ваш потат вкуснее, чем у любого поселения на пути в Рытые Земли. Даже не знаю, как буду жить, когда вы прикроете лавочку!
— Размечтался старый торгаш! Все так же торгуешь налево продукцией, что дает тебе город? Не отвечай, я и так знаю! — Том похлопал по толстому тряпичному мешку, набитому свежими круглыми кореньями, что были собраны сегодня с грядок. А потом и по второму, в котором лежали и другие овощи. В кульминацию он достал сверток, пропитанный кровью, уже явно задубевший на морозе. — Подарок за счет заведения! Мясо засадного монстра!
— Да ты шутишь старик? Небось голова уже помутнела на старости! — человек взял в руки кусок мяса, и развернул ткань. Айзек увидел, что кусок шерсти и жира намеренно не отделяли от толстого куска вырезки, предположительно с бедра твари. Самое наглядное доказательство. — Да тут на всю команду хватит! Откуда такая щедрость?
— Ну, вообще-то, у меня есть к тебе серьезный разговор. Он не займет много времени, вряд ли отстанете от основной группы.
Мужчина почесал светлую бороду махнул своему товарищу, сидевшему на снегоходе, отчего тот тут же вскочил, одернул плащ и перекинул винтовку через грудь, придавив накидку, которая явно мешала работать руками. Пока две статных фигуры разговаривали поодаль, Айзек наблюдал, как Артем подошел вместе с вооруженным парнем к задней части цистерны, передав железное ведро. С торца бочки располагалась труба с запорным рычагом, и стоило только человеку приоткрыть затвор, как в ведро посыпались маленькие блестящие шарики. Сталь в зернах. В Рытых Землях добывали железо, копая в земле невероятной глубины ямы. Там люди работали и прятались от мороза. Все выживали как могли. Это самое краткое описание, которое давал юноше Юрий, но и его хватило, чтобы сделать заключение. Сталь нужна всем. Из нее делаются инструменты, чинится утварь и техника. Клепается оружие. Как только половина ведра была заполнена Артем, еле передвигая ноги, поволок его в сторону Повала, краем глаза поглядывая на разговаривающего по душам Томаса.