Потанцуй со мной

— Пенни за твои мысли. — Маргарет улыбнулась.
— Я просто смотрю на балтиморскую иволгу.
— Восточная иволга, — поправила Сильви, — теперь они так называются. Зря ее переименовали. Мы всю жизнь называли эту пичугу одним именем, и вдруг ученые решают, что они должны сменить ей название.
— Виржиния Чэдвик одобрила бы это. Она сказала бы, что это восточный подвид северного ареала, — сообщила им Маргарет. — Она была потрясающим ученым и учителем. Я уверена, Сильви, она бы рассказала тебе, что точная классификация крайне важна, чтобы ты переучилась.
— Индивидуальность — вот что важно, — заметила Джейн с холодком в голосе, — даже для птиц.
Почему это простое замечание заставило Маргарет сжаться в комочек? И вдруг она поняла, что наделала: она упомянула Виржинию Чэдвик при Джейн.
— Прости, дорогая. — Пожилая женщина заметила, что Сильви перестала вышивать.
— Все в порядке, мам.
— Ладно, кто чего хочет на ужин? — быстро спросила Сильви.
— Я никогда толком не знала миссис Чэдвик. — Джейн не хотела заканчивать разговор. — Как случилось, что вы стали с ней такими хорошими подругами?
— Дорогая, к чему ворошить прошлое?
— Для меня это не только прошлое, — мягко сказала Джейн.
Сильви вновь взялась за иголку, полностью сконцентрировавшись на вышивке. Она втыкала иголку в канву с уверенностью и точностью автомата, точно так же когда-то она сидела за обеденным столом и выполняла домашнюю работу.
— Мы обе закончили колледж Святой Регины, она на несколько лет раньше меня. Мы обе стали учителями. Она преподавала биологию, а я английский язык. В каком-то смысле она была и моим учителем тоже. Хотя мы работали в разных областях науки, я всегда восхищалась ее умом. И, конечно, у нас было что-то общее еще с учебы в колледже.
— Католического, — произнесла Джейн.
— Да, дорогая. Католический колледж. Она была — и остается — прекрасной, прекрасной женщиной. Хорошим другом, очень заботливым…
— И у вас обеих есть дети. У тебя девочки, у нее мальчики.
— Да.
— Ты знаешь ее сыновей?
— Джейн, пожалуйста.
— Ты знакома с Диланом?
Маргарет задумалась. Она ожидала, что Джейн спросит об Эли, о том, кто удочерил ее ребенка. Она немного смутилась.
— Он привозил свою мать на ужин для учителей, — сказала Сильви, — я встречала его. А что?
— Что случилось с его семьей? — спросила Джейн.
Воспоминания смешивались. Маргарет напряглась, пытаясь очистить свою память. Она помнила, как Виржиния брала долгий отпуск, на месяц или даже больше. Она носила траур по своей внучке и невестке…
— О господи, это было так ужасно, — сказала Сильви. — Их застрелили. Дилан работал каким-то агентом, в ФБР, кажется…
— Нет, он был начальником полиции, — исправила Маргарет, — старейший полицейский участок во всей стране. Помню, как гордилась им Виржиния. И как подавлена она была…
— Что случилось?
Эмоции захлестывали друг друга. У Маргарет закружилась голова. Она взяла на руки куклу, которую ей подарила Джейн, и прижала ее к груди. Она вспомнила, как обнимала своих детей. Она вспомнила свою старую куклу. Лолли… Ей стало гораздо уютнее. Но она не могла вспомнить заданного вопроса. Посмотрев вверх, она заметила, что обе дочери внимательно ее разглядывают.
За окном по-прежнему пела иволга. Она видела, как птичка перелетает с ветки на ветку, вспышки черного и оранжевого. С ветки свисало ее гнездо, серебряная корзинка с яичками. Песня была такой ясной и чистой.
— Моя подруга Виржиния — учитель биологии, — сказала Маргарет. — Восточные иволги — это подвид северных. Никто больше не называет их «балтиморскими иволгами»…
Сильви пригласила Джона поиграть в «Скраббл», но теперь она сомневалась, что это была удачная идея. Ее мать сегодня казалась особенно хрупкой. Она совсем ослабла, и Сильви пришлось вновь сделать анализ на сахар. Уровень инсулина в крови оказался повышенным, так что девушка дала ей стакан апельсинового сока, добавив туда две ложки сахара. Все это время Джейн просто сидела на кровати рядом с мамой.
 
Сейчас, внизу, Сильви готовилась к встрече гостя. Она поставила поровнее стулья, приготовила лед, проверила наличие в холодильнике содовой. Она также проверила, как горит свет в гостиной — она не хотела, чтобы он был слишком ярким. Набрасывая на лампу квадратный светло-розовый шарф, она услышала смех Джейн.
— Тебе не о чем беспокоиться, — сказала Джейн, — у тебя красивая кожа. Приглушать свет ни к чему.
— У меня небольшие морщины под глазами, — ответила Сильви, глядя на старшую сестру, которая по-прежнему выглядела на двадцать пять лет. — Мне нельзя было загорать.
— О, неужели ты можешь променять прекрасное времяпрепровождение на пляже на пусть даже идеальную кожу? Не волнуйся об этом. Уверена, он думает, что ты красавица.
Сильви покраснела, глядя на сестру. Джейн улыбалась ей с большой любовью и теплотой, и это заставило сердце Сильви сжаться.
— Когда он придет? — спросила Джейн.
— В восемь. Ты к нам не присоединишься?
Джейн покачала головой:
— Нет, я останусь наверху, на случай, если маме что-то понадобится.
— Уровень инсулина у нее в крови постоянно скачет. Она теряет в весе, и мне кажется, она пьет слишком много лекарств. Завтра я позвоню доктору.
— Дело не только в уровне сахара, Сильви.
— Но в основном…
— Она играет с той куклой, — сказала Джейн.
— Нет. Она просто иногда берет ее в руки.
Джейн вздохнула. Наверху их мать разговаривала сама с собой. Или с куклой. Сильви точно не знала с кем, и было ужасно больно вот так здесь стоять, глядя на сестру, и делать вид, что не происходит ничего особенного. Сильви не хотела ничего менять. Она не хотела, чтобы мама уезжала куда-нибудь, и она видела, как Джейн пытается подипломатичнее сформулировать свой вопрос.
— Давай. Я знаю, о чем ты думаешь.
— Что? — спросила Джейн.
— Что она не выдерживает. Ты с нетерпением ждешь возможности сплавить ее…
Джейн приподняла брови. Она ждала, пока Сильви сама поймет, что она говорит.
Раздраженно фыркнув, Сильви повернулась к столу и начала высыпать на тарелки курагу и миндаль.
— Сил, ты осознаешь, что с ней происходит? Она была оживленной, общалась с нами и вдруг начала вести себя как маленькая девочка.
Сильви кивнула, поджав губы.
— Ну, она расстроилась. — Слова повисли в воздухе как обвинение.
Джейн сузила глаза:
— Из-за меня?
— А чего ты ожидала? Задавая все эти вопросы?
— Я так и не получила на них ответа. Мама отвлеклась, прежде чем рассказала мне. Что ты о них знаешь?
— О них?
— О Дилане Чэдвике и его семье?
Сильви взглянула на часы. Джон придет через пятнадцать минут. Ей казалось, что они с Джейн вальсируют на краю глубокого колодца.
— В конце концов, Джейн, в чем дело?
— Просто расскажи, ладно?
Сильви вздохнула:
— Был какой-то суд по поводу наркотиков, и Дилан сопровождал важного свидетеля, кажется. Он чувствовал, что его семья в опасности, и хотел отправить их подальше из Нью-Йорка…
— Он был там? — спросила Джейн. — Он видел, как это случилось?
— Не знаю, — пробормотала Сильви, встревоженная ее тоном. — Я никогда не слышала всей истории. Почему ты обо всем этом спрашиваешь?
— Потому что я хочу знать, — ответила сестра.
— Это не имеет к нам никакого отношения, — разозлилась Сильви, — хватит думать о них.
Джейн рассмеялась.
— Что смешного?
— Ты, — сказала Джейн, — ты говоришь мне, что это не имеет к нам никакого отношения. Это имеет прямое отношение ко мне.
— Все в прошлом, — Сильви пыталась подобрать слова, — тебе надо оставить их всех в покое… тебе надо смириться с этим, Джейн.
— Я так и делаю, — сказала Джейн, — смиряюсь.
— Ты думаешь о том, чтобы связаться с ней, да?
— У нее есть имя, Сильви. Ты была там, когда я дала его ей.
— Пожалуйста, Джейн!