Я и мои истинные (СИ)

— Ты про ожидания глав кланов? — поинтересовался Луис.
— И об этом тоже. Слышали про странную пандемию в Багроте? Массово гибнут женщины, воды кипят от лавы… Извините, если вам показалось, что я проявляю неуважение.
— Мы вас прощаем, — ответил за меня Шиан, заграбастав в объятия.
Неожиданно кто-то из братьев Луиса, не выдержав, всхлипнул от обиды и ревности. Кассий устало посмотрел на сына, потом на нас — и даже позволил себе улыбку. Обстановка за столом заметно смягчилась.
— Могу ли я надеяться, что вы как-нибудь повлияете на действия фениксов? Раз уж Каин Даветрион пользуется их безграничным доверием… — осторожно поинтересовался свекор, пока я безуспешно пыталась научить тигра обращению со столовыми приборами. Пожала плечами:
— Я его попрошу. Но не факт, что их это остановит. Угроза смерти вот не остановила.
Ужин подходил к концу, когда мать-лисица аккуратно вытерла рот салфеткой, встала из кресла и властно сказала:
— Уже поздно. Вам всем следует остаться на ночь.
Попытки отказаться от ночевки были попросту проигнорированы. Слуги отвели нас в гостевые комнаты. Шиан сразу же отправился спать, так как последние дни он только и делал, что ухаживал за своей дочерью и сыновьями постоянно работающего Харрука. Я осталась наедине с Луисом. Лис пересек гостиную широким шагом, принявшись рассуждать вслух:
— Если слухи пошли от фениксов, то не удивлен, что столько оборотней всполошилось. Каин весьма знаменит — для сторонников силы он может быть примером достойного лидера. Они ведь не знают его лично…
— На колени.
— А сами фениксы хорошо умеют пудрить мозги, это у них в крови… Что?
— Я сказала — на колени, — сев на софу с изогнутой спинкой, пожала под себя ноги и показала пальцем вниз.
Щелк.
В голове Луиса мгновенно щелкнул переключатель. Было что-то завораживающее в этой трансформации — как в саркастичном затворнике просыпается темная сторона. Я до сих пор не могла привыкнуть к тому, что личная жизнь разбудила в нем. Настоящего сладострастного демона.
Он опустился на пол, с азартом заглядывая в глаза.
— Ты нарушил свое слово. Я просила сдерживать свои мазохистские наклонности при других. И что ты сделал?
— Назвал тебя хозяйкой, — Он внимал каждому слову. — Я заслужил наказание?
— Соразмерно вине.
Сегодня его день, а нам всем следовало расслабиться.
В гареме определенно есть свои плюсы. С одним можно подчиняться, другого — подчинять самой. Мы не заходили с Луисом слишком далеко. Я не представляла, как можно бить и унижать дорогого сердцу человека, но вот поиграть на нервах, изобразить садистку — другое дело. В этом было что-то по-детски изощренное.
Выставила ногу в мягкой туфельке, останавливая у носа ученого.
— Снимай, — а когда он потянулся к лодыжке, добавила: — Зубами. И медленно.
Пушистый хвост Луиса огненной стрелкой метнулся на полу. Лицо покраснело. Он заскользил губами по подъему стопы, жмурясь от блаженства, нашел языком небольшую выемку под косточкой, лизнул ее. Мягко прикусил шнурок, опасаясь задеть клыками еще и кожу.
— А ведь нас в любой момент могут застукать. Слуги или твои братья… Или Лира, — в такие странные моменты мне неистово хотелось дразниться. — Что тогда скажут? Великий ученый, подумать только, грязный извращенец!
— Но не для тебя? — простонал он, сдергивая туфлю рывком головы и вновь прижимаясь к протянутой ступне, как какой-нибудь святыне. Этот жест и этот тон — под кожей словно прокатилась горячая волна.
— Нет. Я вижу перед собой свою милую игрушку.
— Да?
— Полезный инструмент… свою пару, — прибавила чуть тише. Луис задохнулся от восторга и обожания, принявшись вылизывать сначала пальцы, потом лодыжку, осыпать поцелуями голень. Поднимаясь все выше и выше и выше…
О делах мы тогда так и не поговорили.
А спустя несколько дней — когда близился день встречи правителей — на рассвете раздались крики: «Город окружают многоноги! Спасайтесь!» Мысленно воздав молитвы всем известным богам, я растолкала Каина и, приведя себя в порядок, спустилась вниз. Где уже ждали остальные члены семьи.
 
Мы не боялись. Скорее испытывали раздражение.
— Ну и что это может значить? — нахмурился Шиан, покачивая зевающую дочку. — У нас ведь перемирие… Паук опять поехал кукухой?
Тут в дверь весьма настойчиво и сильно постучали.
Несколько подчиненных Харрука мгновенно обратились, выпрыгнули через окно наружу и окружили незваного гостя. Я слышала их нервное рычание, затем скулеж. И знакомый голос весело произнес:
— Бабочка моя, где же ты? Выходи!
  
12. Глава о долгожданной встрече, в которой есть один лишний элемент
 
Арка «Власть и добродетель»
Говорила мне мама — не связывайся с психопатами. С ними весело ровно до определенного момента, а потом — седые волосы и валерьяна литрами. Интересно, кстати, в этом мире есть валерьянка? Надо будет потом у Кори спросить.
Кивнув мужьям, осторожно вышла на крыльцо. Дракон бесшумной тенью следовал за мной.
Снаружи ярко светили огненные Близнецы. Вдали, за городской стеной виднелся дым неизвестного происхождения, но мое внимание больше привлекал бледный человек, стоявший на нашей лужайке в оцеплении напуганных, но не сдающих позиции волков.
Нас заметили.
На остром лице Идриса сама собой расползлась широкая улыбка:
— Ого! А ты поправилась с нашей последней встречи, дорогая, тепло и свет пошли тебе на пользу!
— Зато ты ничуть не изменился, — пришлось приподнять юбку над мокрой от росы травой и гордо пройти в зазор между рычащими членами стаи. — Все еще любишь привлекать к себе внимание, словно неразумное дитя. Элиас, Шурн, Рахт, Валир — успокойтесь. Это… наш гость, — последнее признание далось нелегко.
Во мне кипело раздражение пополам с недоумением. Почему он здесь? Что за пакость придумал этот любитель театральных появлений? «Девочка здесь» — подсказал Каин, бдительно следящий за нами со ступеней.
Она…
Я сглотнула. Сердце сжалось от щемящей тоски. Но не успела спросить, как скир сам решил не затягивать с признанием. Великодушно откинул край роскошного белоснежного плаща так, чтобы только я могла увидеть, что под ним. Рядом, прижимаясь к бедру отца, стоял хрупкий ребенок: с длинными черными волосами, меловой кожей, тяжелым взглядом серьезных, глубоко-посаженных зеленых глаз. Очаровательная фарфоровая куколка. Зира.
Это имя застряло у меня на языке, лишая дара речи. Зира.
Моя девочка.
Не сразу поняла, что уже сжимаю в объятиях ее жесткое тельце в синем платье, оттолкнув стоявшего на пути Идриса.
— Эй! — обиженно прозвучало над нами. — Я все еще здесь. Меня что, никто не обнимет? Я, между прочим, добирался сюда несколько недель!
— Зира, — дрожащими руками огладила лицо дочери. Какая же красавица. Но отчего-то такая взрослая, я бы дала ей больше семи… Она вдруг отстранилась. Посмотрела на меня странно и спросила низким прохладным голоском:
— Вы моя мать?
— Да… Да, да, конечно!
— Просто не похожи на свой портрет.
Я непонимающе посмотрела на ее отца, потом вновь на Зиру.
— Портрет. Его этот нарисовал, — кивок в сторону Идриса. — Висит у нас в центральной пещере. Я и не думала, что вы будете такой высокой.
— Соня, все в порядке? — к нам вышли Шиан с Фиралисом.
У последнего между пальцев вызывающе поблескивало что-то металлическое — стилет или метательное перо. Несмотря на спокойный нрав, павлин любил периодически напоминать о своих выдающихся боевых навыках. Например — если кто-то закидывал ноги в обуви на чистый стол.
С задержкой отозвалась:
— Идрис привел Зиру.
Боже, что за дура. Решила, выйдет идеальная мелодраматическая сцена с ребенком, для которого я почти чужая? Она ведь меня не знает. Ее буквально схватила неизвестная женщина, принялась тискать — и еще чего-то ждет!