Шут

Чистый и высокий голос Дейдры далеко разносился в темноте, этот нехитрый деревенский мотив и простые слова заставляли сердце сжиматься. Девушка замолчала. Дарий подложил дров в огонь. Все молчали. Тишину нарушил легкий плеск воды.
– Благодарю тебя… – едва слышный голос и тяжелый вздох донеслись из воды. – Очень давно никто не нарушал мой зыбкий покой…
– Прости, что потревожили тебя своими глупыми речами. – Дарий поклонился, Тереза зажала рот рукой и побледнела, Лоэрт нахмурился, а Кассий замер от неожиданности.
– Вы очень смелы… что ж, я расскажу вам свою историю… – полупрозрачная фигура показалась из воды, словно сотканная из лунного света. – С той ночи, когда я умерла, время перестало для меня существовать, поэтому я не знаю, как давно произошли события, о которых расскажу. Я была совсем юной, когда впервые встретила его. Он часто приходил на это озеро. Мы часами сидели, глядя на воду, раньше здесь цвели большие кувшинки. Ах! Жаль, теперь их больше нет. Он приезжал сюда на вороном коне, а когда ему подарили шпагу, показывал мне, как солнце играет на лезвии. Мы любили друг друга. Но ему велели жениться на какой-то там кузине. Мы встретились здесь на закате и решили бежать. Нас быстро настигли. Его далеко увезли, меня выдали замуж за мельника. Злого, старого человека, у него были такие отвратительные мозолистые руки, все в трещинах. Он бил меня, а я плакала, все время плакала и стала очень некрасивой. Я все ждала своего любимого. И дождалась, он вернулся, но… не один. Они пришли на это озеро, но НАШЕ озеро. Они сбросили одежду и купались, смеясь и плескаясь. Я подкралась незаметно. Рядом с одеждой лежала его шпага, та самая шпага. Я схватила ее и снова спряталась. Они вышли из воды, он целовал ее… Шпага была очень острой, она пронзила сразу двоих. Умирая, он смотрел на меня, не на нее, а на меня… Я долго смеялась. А потом вошла в воду и позволила воде поглотить меня. Их тела нашли вечером. Солнце садилось, и мне хорошо было видно, как люди ходили у озера…
– Ты рассказала печальную историю.
– Вы ведь комедианты?
– Да.
– Я разрешаю рассказывать мою историю людям. Я обречена, но жестоко обречен тот, кто предает любовь! Небо светлеет, глубина зовет меня. Прощайте!
– Прощай! Да обретешь ты покой на закате веков!
Русалка исчезла. Они встретили рассвет в молчании. Звонко запели птицы, прославляя рождение дня. Поспав несколько часов, комедианты поспешили покинуть озеро, страшная история тяготила их.
* * *
Дорога петляла, лес сменился полями, впереди их ждали новые представления. Тереза вскоре покинула труппу, она приглянулась немолодому лавочнику и через некоторое время стала полноправной хозяйкой мясной лавки. Ее уход опечалил Лоэрта, но он не хотел подавать виду. Шло время, и Тереза забылась, впечатались в память та лунная ночь у озера и страшная история русалки, которую со сцены иногда рассказывал старик Кассий. Ему верили и не верили, некоторые смеялись, некоторые плакали, но равнодушных не было.
 
Последнее выступление
 
Труппа обретала известность, все чаще актеров приглашали в замки, в денежном сундуке звенели монеты, Дарий купил для Дейдры новое платье, расшитое жемчугом. Из лоскутов старых нарядов девушка сшила для него шутовской костюм, переливавшийся всеми цветами радуги, сияющий от многочисленных блесток и звенящий мелодичными медными бубенцами, срезанными с конской сбруи.
В парадном зале большого замка, куда приглашены были актеры, установили подобие сцены, свет факелов освещал площадку. Начали с шуточной балаганной сценки, в которой Дарий делал сальто, высоко подпрыгивая. Потом Лоэрт жонглировал гирями, а Дарий его передразнивал. Ближе к концу представления на сцену вышла Дейдра, ее длинные волосы украшали жемчужные нити, тонкую талию охватывал широкий пояс, она пела простую песню девушки, тоскующей по своему суженому, погибшему на поле битвы.
 
Дейдру трудно было назвать красивой, ее нельзя было сравнить с высокородными дамами, сидящими в зале, но неправильные черты лица, хрупкая, почти детская фигура и улыбка очаровывали, а нежный голос приковывал к себе внимание. Он звенел, летел к самому потолку, увлекая за собой, он тревожил душу, он проникал в самое сердце. Дарий слушал, поддавшись очарованию песни, и перед внутренним взором его пролетали картины: поле боя, вороны в небе, кружащие над телами погибших, слабый ветер тревожит порванные стяги, безутешные фигуры женщин – все, чем одаривает жестокая битва своих подчиненных. Дария охватило щемящее сердце предчувствие, словно завеса будущего, подобно театральному занавесу, на миг приоткрылась перед ним. Дарий невольно вздрогнул, когда к нему подошел слуга и бесцеремонно хлопнул его по плечу:
– Кто у вас главный?
– Он готовится к следующему номеру, говори со мной. – Дарий часто вел переговоры о гонораре, быстро потер лицо ладонями, отгоняя остатки видения, и приготовился торговаться.
– Ваша певичка понравилась моему господину, он велит ей после выступления прийти во двор.
– А если она не придет? – Дарий сжал кулаки, но улыбка не покидала его лица.
– Ее приведут туда силой, и вряд ли кто-нибудь из вашей труппы в таком случае покинет замок…
– Она придет с подругой.
– Подруга хоть ничего?
– Еще спрашиваешь! Плохих не держим…
– Значит, после представления во дворе у главной арки, понял?
– Конечно!
Дарий проводил слугу тяжелым взглядом. Дейдра закончила петь, и на сцену вышел Кассий. Дарий направился за кулисы.
– Дейдра, милая, ты пела замечательно! Почему ты вся дрожишь? Тебе плохо?
– Нет, просто… Дарий, мне страшно! Этот молодой господин так смотрел на меня, я боюсь его!
– Тут был его слуга.
– Что же делать?
– Доверься мне. Я сказал, что ты придешь с подругой.
– С кем?
– Со мной. Мне нужно женское платье, у нас мало времени, найди парик и помоги мне одеться.
– Что ты задумал?
– Одну хитрость, которая спасет нас. Быстрее, помоги загримироваться.
* * *
Во дворе было темно, слабый свет факела с трудом рассеивал тьму. Две женщины кутались в плащи, стоя у большой арки ворот.
– Пришли? Вот и хорошо! – Из невидимого прохода появился слуга. – Господин послал за вами. Теперь тихо и за мной…
Они шли темными коридорами, пока не оказались перед дверью спальни хозяина замка. Слуга доложил об их приходе и поспешил скрыться. В комнате горели свечи, на столе в вазах лежали фрукты. Уже изрядно пьяный юнец сидел в кресле с высокой спинкой, расстегнув ворот рубашки, открывавшей голую грудь, он улыбался.
– У-у-у, певунья. У тебя хороший голос, но петь мне не надо. – Он развязно рассмеялся – А подружка у нас кто?
– Она поет, я танцую, иногда, когда нас приглашают в гости. – Дарий говорил тихо, так, что хозяину показалось, что перед ним немолодая, немного охрипшая женщина. – Но перед танцами надо выпить. Господин угостит нас вином?
– Вино на столе. Раздевайтесь.
– Зачем торопиться? Выпейте с нами! – Дарий наполнил бокалы вином, один, подмигнув, протянул бледной и оробевшей Дейдре, второй подал хозяину замка, третий взял себе, – Пейте, пусть сок винограда принесет наслаждение.
Дарий склонился над молодым хозяином замка и начал что-то шептать ему в ухо. Дейдра с удивлением увидела, что ухмылка юнца становится все шире, голова все больше склоняется набок, и через несколько минут юнец крепко спал.
– Что с ним?
– Просто сон.
– Ты усыпил его? Как? Дарий, ты волшебник? – Дейдра смотрела на него широко распахнутыми от удивления глазами, страх покинул ее, на смену ему пришло любопытство – Ты настоящий волшебник! Как в книгах?
– Не бойся меня. Это простое волшебство, оно не злое. Я никогда не причиню тебе зла.
– Я знаю. – Она светло улыбнулась ему.
– Иди сюда, сядь. Нам придется побыть тут несколько часов, потом тихо вернемся к своим. А к утру по лесной дороге уйдем отсюда. Уже созрела малина. Ты любишь малину? Я наберу для тебя целые пригоршни душистых ягод…