Рычаг локтя (СИ)

Я стоял рядом, не смея нарушить этот момент. Когда они наконец разомкнули объятия, Михаил Петрович повернулся ко мне.
— А вы, вероятно, Виктор? — спросил он, протягивая руку. — Леша о вас рассказывал. Какой вы уникум. Хочу поблагодарить вас за дружбу и поддержку, которую вы оказываете моему сыну. Это дорогого стоит.
Я пожал его твердую, как сталь, ладонь, пробормотав что-то в ответ. В горле стоял комок.
Мы ещё некоторое время разговаривали втроем, обмениваясь впечатлениями о прошедшем поединке. Потом вышли из зала. Я за водой, а отец с сыном — прогуляться.
Мы втроем направились по длинному коридору спорткомплекса в сторону раздевалок. Коридор почти пуст, только наши шаги гулко отдавались под сводами потолка.
Алексей и отец шли рядом, негромко переговариваясь. Я слышал обрывки их разговора. Говорили о схватке, о тренировках, вспоминали какие-то моменты из детства Алексея.
В дальнем конце коридора появилась знакомая фигура. Это же Ахмед Музаев. Он шел нам навстречу, слегка прихрамывая — сказывалась недавняя схватка.
Мы замедлили шаг, ожидая, как поведет себя Музаев. Все-таки для него сегодняшний поединок закончился поражением. Тяжким и позорным. Как он воспримет эту встречу?
Поравнявшись с нами, Музаев остановился и широко улыбнулся.
— Дружище, поздравляю тебя! — воскликнул он, раскрывая объятия. — Отличная победа.
Алексей смущенно обнял Музаева в ответ.
— Спасибо, — искренне ответил он.
Мы с отцом Лехи стояли чуть поодаль, не вмешиваясь в этот разговор.
— Я честно говоря, провел последний поединок сегодня, — признался Музаев. Он говорил с легким южным горским акцентом. — Теперь ухожу из самбо. Буду помогать дяде, строителем устроюсь. Рад, что боролся с тобой. Может, еще увидимся, но очень не скоро.
Ну и отлично. Хорошо, что так все кончилось. Музаев еще раз пожал руку Лехе, пошел дальше. Мы смотрели ему вслед.
  
Глава 20
 
Победить Волкова
 
Купив лимонада, я вернулся в зал. Отправился к Оле. Девушка скучала на трибунах. На нее уже поглядывали другие парни.
Я присел рядом, приобнял.
— Ты куда пропал? — Оля прижалась ко мне. — Я тебя потеряла. Видела, что ты ушел с тем парнем и каким-то мужиком.
Я сделал глоток лимонада из бутылки.
— Это его отец. А я ходил за лимонадом. Эх, тебе забыл купить.
Оля покачала головой.
— Я не буду. Долго у вас еще будут соревнования? Опять до самого вечера?
Я кивнул. Хотел ответить, но тут объявили выход Харитонова. Оля что-то хотела сказать, но я поднял палец.
— Смотри, сейчас будет выступать мой основной соперник.
И во все глаза уставился на ковер. Оля спросила:
— Он сильный? Какая у него тактика?
Я ответил, не глядя на девушку. Смотрел на ковер, где как раз появились Харя и его противник.
— Представь схватку двух самбистов, разных, как день и ночь. Один из них — вон тот, Харитонов по прозвищу Харя, коварный и хитрый, как лис. Он умеет читать мысли соперника. Использует мысленное оружие. Как будто опутывает противника липкой паутиной. А второй обычный парень. Как думаешь, много у него шансов?
На первый взгляд, второй борец не выглядел безобидным. Мускулистый и крепкий, как дуб.
Но против психической атаки Хари он беззащитен, как младенец. Мысли путаются, тело немеет. Он уже чувствует, будто реальный гигантский паук подкрался сзади и вонзил в него острые хелицеры.
Я не мог оторвать взгляд от схватки, разворачивающейся передо мной. Харитонов, мой будущий соперник и кошмарный сон, с самого начала методично уничтожал противника, играя с ним, словно хищник с добычей.
Схватка началась. Первая минута. Харя, ухмыляясь, кружит вокруг соперника, выжидая момент для атаки.
Тот напряжен, его глаза бегают из стороны в сторону, пытаясь предугадать движения противника. Но Харитонов непредсказуем.
Внезапно он вышагнул вперед и, зацепив ногу противника, провел подсечку в голень. Тот потерял равновесие, но в последний момент выставил руку и ушел от захвата. Харя подмигнул ему и отступил назад. Судя по всему, решил поиграть с жертвой.
 
Теперь противник осторожничал. Больше защищался.
Когда пошла вторая минута, борцы сошлись в клинче. Харя сделал вид, что хочет провести бросок через грудь.
Противник среагировал, наклонился вперед, открыв спину. Харитонов схватил его руками за пояс и, подбив одну ногу, провел бросок через голову с упором стопой в живот.
Бросок страшной силы, и только в последний момент Харя не дожал и выпустил противника. Противник кубарем покатился по ковру, но быстро вскочил на ноги. В глазах плескалась ярость пополам со страхом.
Харя поднялся с усмешкой. Соперник держался от него подальше.
Какое-то время они бегали по ковру. Харя атаковал, соперник защищался. Уходил назад. До границы. Рефери возвращал их назад.
— Что-то не очень решительный парень против него работает, — заметила Ольга. — Почему он все время убегает?
Соперник как будто услышал. Как раз в это время решил перейти в атаку.
Он сделал ложный выпад, пытаясь заставить Харю открыться. Но тот лишь усмехнулся и неуловимым движением зашел ему за спину.
Мгновение — и соперник уже летит в воздухе, перекинутый прогибом через спину противника. Это был бросок через спину с захватом руки на плечо. Харитонов опять не довел бросок до конца, позволив противнику рухнуть на ковер и перекатиться в безопасное положение. Тот со стоном поднялся и потряс головой.
Так продолжалось и дальше. Опять попытки уйти. Опять имитации атак Хари.
Он чувствовал, что соперник сломлен и растерян. Почти не сопротивляется, когда Харитонов опчть схватил его. Провел болевой прием узел ногой.
Харя завел ногу соперника себе на бедро, зажимая ступню в подколенном сгибе и падает назад. Нога противника выворачивается под неестественным углом. Еще чуть-чуть — и хрустнут связки, порвутся сухожилия. Но в последний момент Харя разжал захват и оттолкнул соперника.
Рефери сделал ему замечание. Теперь Харя перестал играть. Тем более, время почти вышло. Скоро поединок закончится.
Соперник измучен, по лицу струился пот, дыхание сбилось. Харя же выглядел так, будто только что вышел на ковер.
Он решил закончить схватку эффектно. Подскочив к сопернику, он просунул голову ему под руку и обхватил туловище под грудью. Резким движением Харитонов оторвал соперника от ковра, прогибаясь назад всем корпусом.
В высшей точке он на мгновение замер, удерживая противника над головой. А потом резко согнулся в пояснице и впечатал соперника спиной в ковер.
Это суплекс — бросок вертикально вверх с прогибом. Противник беспомощно дрыгал ногами в воздухе и обмяк. Харя встал над ним, упиваясь своим превосходством.
Я чуть не заскрипел зубами. Надо же, какой пилотаж.
Каждый бросок, каждый болевой прием Хари филигранный по технике и безжалостный по исполнению. Он мог закончить схватку в любой момент, но нарочно растягивал удовольствие, купаясь в своей безнаказанности и всевластии.
Я видел, как лицо его соперника искажается от боли и страха. Он сломлен не только физически, но и морально. Харя влез к нему в голову, в самые потаенные уголки подсознания и вытащил наружу первобытный ужас.
Зрители на трибунах неодобрительно перешептывались. Им претило откровенное издевательство Хари над поверженным противником. Судьи хмурились и качали головами. Еще чуть-чуть — и они будут вынуждены остановить бой.
Но Харитонову плевать на их реакцию. Он упивался своим превосходством и вседозволенностью. Каждый бросок сопровождался его едкими комментариями и ухмылками. Харя откровенно глумился над соперником.
— Мне кажется, он какой-то сумасшедший, — тревожно сказала Оля. — Ты точно будешь с ним бороться?
Я наблюдал за окончанием схватки. В очередной раз убедился, что должен во что бы то ни стало одолеть его. Стереть с его лица эту мерзкую самодовольную ухмылочку. Показать всем, что он не всесилен и не неуязвим.