Рычаг локтя (СИ)
Теперь я слез с Макса и пнул его в бок.
— Вставай, чего разлегся. Быстро пошли.
Ольга сзади так и стояла на месте, мы оба смотрели, как Макс, кряхтя, встал с земли и выпрямился. Затем посмотрел на нас.
— Мы сейчас пойдем к тебе, Оля, — громко сказал я. — Макс любезно согласился уехать. Он заберет свои вещи и уедет отсюда. Правда, Макс?
Я добавил металла в голосе. Братец кивнул, вытер лицо рукавом рубахи, развернулся и поплелся по тротуару к дому. Мы с Ольгой за ним.
Вошли во двор, потом в подъезд и поднялись наверх, причем возле подъезда старушки с удивлением посмотрели на грязную физиономию Макса и спросили, не нужна ли помощь. Ольга устало покачала головой.
Мне до этого пару раз доводилось бывать в квартирке Ольги. Уютная полуторка.
На стенах ковры. Красные, с причудливыми узорами. На диване и креслах тоже коврики. И дорожки из текстиля на полу.
Сейчас девушка спала на кухне. На раскладушке. Гостиную уступила брату. Что за жалостливость такая?
Теперь Макс выглядел по-другому. Больше не возникал. Покорно собрал все вещи. Положил в толстый брезентовый рюкзак.
Ольга протянула ему колбасу и консервы со шпротами. Взял, не отказался. Вот бесстыдник.
Наконец, собрался. Взвалил рюкзак на плечо. Встал на пороге. Обернулся, как побитый пес. Типа, почему выгоняете?
Ольга всхлипнула. Эх, добрячка. Опять готова пожалеть урода.
— Ну, чего встал? — спросил я. — Пошел отсюда. Еще раз увижу, порву на куски.
Ольга промолчала. Макс подождал еще немного. Открыл дверь, ушел.
Дверь захлопнулась. Девушка закрыла лицо руками. Села на стул.
Я подождал, пока она успокоится. Прошелся по квартире. Налил стакан воды из-под крана. Протянул девушке.
— Спасибо, — Ольга выпила воду. Успокоилась, посмотрела на меня. — Ну, как теперь мне смотреть ему в глаза? Выгнала из дома! Родная сестра, называется.
Я усмехнулся. Вот что бывает, когда у людей есть совесть. И они сталкиваются с людьми, у которых совести нет.
— Не бери в голову. Не переживай так. Спокойно будешь смотреть. Только не вздумай его пускать. Он еще будет приходить. Просить и умолять. Вернее, не так. Он будет требовать. Давить на чувство вины и жалости. На твое чувство. Но ты не поддавайся.
Ольга вытерла слезы. Пошла, достала из сумочки платочек. Снова села на стул.
— Ладно, постараюсь. Понимаешь, Витя, какое дело. Умом я все понимаю. А вот сердцем… Как сердцу прикажешь? Родной брат ведь.
Мне это надоело. Вроде Оля умная баба. Но иногда даже такую бабу зашкаливает. Заносит на поворотах.
Казалось бы, понятная ситуация. Тут надо просто перестать переживать. И наглухо закрыть сердце. Для непутевого братца.
— У тебя есть чего перекусить? — спросил я. Хотел, чтобы Оля отвлеклась от мрачных мыслей. — Давай чаю выпьем.
Девушка едко глянула на меня.
— Брат тоже так говорил. «Перекусить». А потом тоже руки будешь распускать?
Ого, как заговорила. Я положил чайник на плиту. Посмотрел на девушку. Усмехнулся.
— Вот оно как, значит. Ладно. Не буду беспокоить. Я пойду, чтобы тебе не было страшно в присутствии такого зверя, как я.
Схватил сумку, хотел выйти из квартиры. Ольга подбежала ко мне у двери. Обняла и не пустила дальше.
— Прости меня, пожалуйста. Я совсем с ума сошла. Не уходи. Оставайся у меня. А то я не знаю, что делать. Макс может прийти обратно. А если ты будешь здесь, он уйдет.
Ладно. Я не стал строить из себя маленького мальчика. Обнял Олю в ответ.
Девушка слегка дрожала. Наконец, успокоилась. Отстранилась от меня. Тихо сказала:
— Я пойду подогрею обед. Ты наверное, проголодался.
Вот это другое дело. Я отпустил Олю. Она ушла на кухню. Я уселся в кресло в гостиной.
Вскоре девушка меня позвала. Она успела сходить в ванную.
Привела себя в порядок. Успела подкрасить губы и собрать волосы. Выглядела уже лучше. Гораздо лучше.
Подала тушеную картошку с мясом и сварганила салатик из свежих овощей. М-м, очень вкусно.
Сама Оля не кушала. Сидела рядом. Смотрела на меня.
— Я тебя не поблагодарила, — сказала она. Взяла меня за руку. — Ты даже не представляешь, как меня выручил. Спасибо, Витя.
Я посмотрел на девушку. Потом снова на тарелку.
— Да ладно тебе. Не стоит благодарностей. Надо было раньше попросить.
После обеда я достал форму. Хотел постирать. Оля не дала. Сказала, что сама все сделает.
— Как у тебя дела на занятиях? — спросила она. — Я совсем выпала из жизни. Ничего не знаю. У вас там вроде еще соревнования должны быть?
Я рассказал, как все прошло. Оля покачала головой. Всплеснула руками.
— Надо же, я все пропустила. Поздравляю с победой. Теперь что? Когда другие соревнования?
— Уже скоро, — ответил я. — Оказывается, я участвую в Спартакиаде. Только недавно узнал.
За разговором мы переместились в гостиную. Я уселся в кресло. Оля на диван. Неподалеку от меня.
Я размышлял на досуге. Осталась ли Оля моей подругой? Или мы уже расстались? Во всяком случае, надо объясниться.
Но я не успел ничего сказать. Только подумал, как быть. Глядь, а Оля уже рядом. Присела на широкий подлокотник кресла.
Посмотрела на меня огромными глазами. И поцеловала. Прижалась ко мне.
Хм, а ведь объяснение можно отложить, подумал я, обняв трепещущее тело девушки. Что поделать. Я ведь не люблю объясняться.
Тем более, зачем расстраивать девушку? Еще больше. Она и так выбита из колеи.
Так что я малодушно промолчал. Даже наоборот.
Когда Оля оторвалась от меня, я сам обнял ее. Поднял на руки. Утащил в спальню.
Мы очнулись через полтора часа. Лежа в постели.
— Как хорошо, что ты спортсмен, — мечтательно сказала Оля. — А то из-за сигарет Макса весь дом пропах.
Она прижалась ко мне. Обняла. Для девушек это чертовски важно.
— Как хорошо, что ты вообще здесь, — прошептала девушка. Она чуть ли не мурлыкала. — Что же я раньше тебе не сказала.
Я хотел спать. Но держался. Сейчас нельзя.
А то девушка обидится. Тут всего делов-то. Минут на десять. Скоро она сама уснет. Задремлет, засопит, уткнувшись мне в плечо.
— Оставайся у меня, — попросила Оля. — Ты же сейчас свободен? Не торопишься? На работу еще не приняли?
Я покачал головой.
— Нет, какой там. Еще жду распределения.
Про «Динамо» не рассказывал. Там еще все вилами по воде.
— Нет, я вообще говорю, — улыбнулась Оля. — Живи у меня. Места нам хватит. Когда ты рядом, мне спокойнее.
Ну, спасибо. Это уже серьезная заявка. На женитьбу. Меня хотят охомутать. Это точно.
— Если меня оставят здесь, то подумаю, — неопределенно сказал я. — А то вдруг распределят за тыщу километров.
Оля продолжала улыбаться. Наконец-то она успокоилась. Через пару минут действительно заснула. Я вместе с ней.
По привычке проснулся засветло. Оля спала рядом. Только уже отвернулась. Я видел ее волосы.
Да уж, моральный облик ниже некуда. Каждое утро просыпаюсь в объятьях новой девушки. Куда я качусь?
Так, что делать? У меня есть указание отдыхать.
Приводить себя в норму. Тем более, что на носу новые соревнования. Я мог бы спать дальше. Перевернуться на другой бок. Храпеть, как сурок.
Но слишком расслабляться тоже нельзя. Организм тонкая штука. Если спустить тормоза, потом трудно остановиться.
То есть, наоборот. Если слишком замедлиться, потом тяжко набрать ход. Могу не успеть.
Так что, нечего валяться. Надо работать.
Поэтому я заставил себя встать. Отправился на тренировку. Напялил на себя свежевыстиранную спортивку.
Штаны еще слегка влажные. На поясе. Но ничего, терпимо.
На стадион, само собой не побежал. В скверик тоже. Отправился на пруд.
Туда довольно далеко бежать. Но ничего. Я как раз разомнусь по дороге. Плюс, там хорошая спортивная площадка. Там есть штанга. Я хотел потягать тяжести.
Прибыл на место через полчаса. Весь взмокший и взмыленный. Тяжело дышал.
Время еще чуть ли не ночь. Еще только начало светлеть. Я вышел раньше, чем обычно. Потому что вчера лег вечером.