Стоянка поезда – двадцать минут
— Дав
но
что-то не проведывали вас.
— Как же дав
но?
А вот на прошлую
пасху
приезжали!
— Так-то не
далеко
живут.
В одной
области.
Можно
и почаще
навещать.
Хотя, конечно,
у зятя служба,
особо
не разбежишься.
— Да, дело под
чинённое,
не гражданская
жизнь, —
поддакнула
Анна, зная, что зять с военной
службы
ушёл, потому
и прошлую
пасху
приезжали
вместе
с Юлькой.
Но не рассказывать же
всё Дусе, и так больно
любопытная
стала
в последнее
время.
Хотя и раньше
такое
за ней наблюдалось,
но всё равно,
любопытства
только
прибавилось.
— Твой-то чем за
нимается?
— Кино смот
рит
про войну.
— Те
левизор
так и показывает?
— Выб
росить бы
к шутам…
— А ре
монтировать
не пробовали?
— Как же? Сколь
ко
раз уж мастер
смотрел.
Знакомый
один из райцентра
приезжал.
Я же тебе, Дуся, рассказывала.
— Ой, вс
помнила,
Анна. Менял
ещё лампы
и что-то там паял.— Ме
няй-
не меняй,
своё отработал.
Чего уж там мечтать,
что после
новых
ламп будет
лучше
показывать…
— Но
вый
вам надо бы купить.
Они теперь
без всяких
ламп выпускаются.
И срок гарантии
магазин
даёт.— По
нятное
дело, что новый
ловчее,
так ведь дорогущий…
— У Юль
ки-
то с зятем
и попросили бы?
— по простоте
души посоветовала
Дуся.— Не
удобно
как-то. Молодые.
Самим
копейка
нужна
в городе, —
Анна почувствовала,
что пора закругляться
с разговорами. —
Ладно,
Дуся, дед, поди, потерял,
пойду я…
…Чёр
но-
белый
телевизор
«Изумруд»
опять забарахлил
на самом
интересном
месте.
На экране
зарябило.
Пропал
звук. Василий
поднялся
со стула,
держась
за бок, подошёл,
слегка
постучал
ладонью
по верхней
крышке
телевизора.
Изображение
восстановилось.
К юби
лею
Сталинградской
битвы
показывали
художественный
фильм. Нервировала
бесконечная
реклама.
Кино обрывалось,
и с телевизионного
экрана
суперизвестный
телеведущий
приглашал
россиян
хорошо
отдохнуть
на круизном
многозвёздочном
теплоходе.
Закончив
говорить,
суперпопулярный
телеведущий
чмокал
в нос холёную
псину,
которая
внимала
речь любимца
миллионов
в течение
короткого,
но уже осточертевшего
до тошноты
рекламного
ролика.
По фильму
о Сталинграде
у Василия
возникло
двоякое
чувство.
Вроде,
и так всё было на самом
деле, как показывают
в кино, но оставалось
ощущение
какой-
то недосказанности…
Василий
понимал,
что любой
художественный
фильм сочинён
его создателями —
сценаристами
и режиссёрами.
И никто
из них, конечно,
на фронте
не воевал.
А если и воевал,
то, наверное,
таких
совсем
немного.
Да и как всю правду
показать-
изобразить
на экране?
Слишком
страшно
станет
зрителю.
И кто такое
пропустит?
У киношников
тоже сверху
начальство
есть…— Опять пор
тачит?
— в комнату
заглянула
с кухонным
полотенцем
в руках
баба Анна.— Опять!
— Мо
жет,
антенну
ветром
покосило?
— Это нашу про
мышленность
демократией
покосило…
В последнее
время
многие
люди жалуются
на ламповые
телевизоры…
— Ку
пить бы
новый
да цветной, —
вздохнула
она. — Вон у Дуси куда с добром!
Андрейка
подарил…
А как в сериалах
всё красиво!
Какие
костюмы!
Природа!
— с восторгом
отзывалась
Анна о преимуществах
цветного
телевизора
перед
чёрно-
белым. —
А цветные
телевизоры
тоже ламповые?
— Ты, мать, сов
сем
от жизни
отстала.
Цветные
телевизоры
теперь
все без ламп работают…
— У Дуси Ан
дрейка
и антенну
новую
установил…
— Ан
дрейка,
Андрейка, —
ворчливо
отозвался
Василий,
осторожно
опять постучав
сверху
по «Изумруду».
Изображение
на минуту-
две прояснилось,
и снова
экран
зарябило…
— Не купили
раньше,
новый,
да ещё цветной,
теперь
уже не купить.
Накрылись
денежки
на сберкнижке.
Едрит
их в корень,
этих реформаторов…
Попробуй
теперь
на пенсию
накопить
на телевизор…
— Юль
ка
обещала
как-то, когда
приезжали
со Славиком.
Мол, папке
на день рождения
привезём.
— Юль
ка,
Юлька, —
в том же тоне, как только
что отозвался
об Андрейке,
повторил
Василий,
но тему дальше
решил
не продолжать,
чтобы
лишний
раз не расстраивать
жену. Про себя же подумал
о том, что дочери
с зятем —
едрит
её в корень,
их коммерсантскую
работу —
теперь
не до покупок
цветных
телевизоров.
У самих
проблем
выше крыши
с денежной
реформой.
Складывали-
складывали
трудовые
копейка
к копейке
на сберегательных
книжках.
Всё потеряли…
Баба Анна вер
нулась
на кухню
домывать
после
ужина
посуду.
Василий
лёг. Долго
не мог заснуть.
Смотрел
в тёмный
потолок.
Кино разбередило
душу. Полвека
прошло,
а будто
вчера
всё было.…В один из июль
ских
дней 1942 года была проведена
разведка
в тыл противника:
полковая,
дивизионная
и армейская.
Установили,
что немцы
на этих участках
не могут
вести
наступление.
Они основательно
«врылись»
в землю,
построили
доты и дзоты,
которые
с трудом
можно
разрушить
даже прямым
попаданием
бомбы.
По
казания
«языков»
подтвердили,
что на наших
участках
все боевые
части
заменены
на те, которые
были в срочном
порядке
присланы
из Германии,
Италии,
Румынии,
Венгрии,
даже из Франции.
В кон
це
августа
1942 года на участке
Василия
измотанные
боями
подразделения
вывели
в тыл на формировку
и пополнение.
Орудия,
пулемёты,
установленные
на переднем
крае, оставили
для новой
части,
которая
всё это вооружение
приняла
в ночное
время.
Бойцы —
сослуживцы
Василия —
этому
обрадовались,
оживились
скорой
передышке.
Всех завезли
в лес. Там была организована
санобработка,
баня, замена
белья, обмундирования
и обуви.
Офицеры
скидывали
гимнастёрки
в горячую
воду. Мгновенно
всплывали
вши. Два дня отпущено
на отдых.
Командир
полка
построил
личный
состав
и проверил
наличие
бойцов
и командиров.
На другой
день он собрал
всех офицеров
на совещание
и сообщил
о приказе
сформировать
дивизию
из опытных
«стреляных»
бойцов
и командиров.
Надо немедленно
выступить
на помощь
Сталинграду.
Там идут тяжёлые
бои. На всё про всё десять
суток…