Каждый может любить (СИ)
***
Александр
Красивая… Интересно, она знает, что у нее на лице краска? Даша о чем-то мило рассуждала, постоянно при этом жестикулируя. Ее тонкие руки то взмывали вверх, то вновь опускались – как она умудрилась не пролить при этом кипяток – не понимаю. Она сидела за столом в своей форме, почти полностью измазанной яркой краской, и мне это нравилось. Нравилась ее улыбка – она милая и нежная. Я давно не видел такой улыбки у девушек – искренних, добрых. Улыбок, за которыми не скрыта корысть и жажда наживы.
- Эм… Даша, а ты сейчас что делаешь? – зачем она отгрызает кокосовую стружку с конфеты? Зачем она вообще раскусывает ее пополам и… и проводит своим тонким язычком по самому контуру… твою ж мать… Даша…
Тело среагировало как надо, учитывая степень воздержания и явное желание физической близости, но почему сейчас?
За все три месяца командировки, наполненных постоянной работой и общением с педантичными до одури людьми, я думал лишь о том, как вернуться в номер и поскорее уснуть. Рука при этом сама тянулась к телефону и набирала ее номер. Странно – голос успокаивал, в какой-то степени придавал сил и после простого пятиминутного разговора у меня вновь появлялись силы.
Я решил ее послушать – выходной выдался просто отличным. Больше скажу – в тот день я вспомнил, что уже давно не был с женщиной, вот только… Ни голос новой подруги, ни ее внешний вид, ни запах… ничего не возбуждало. Разговор выводил из себя, нервировал до лютой одури. Хотелось все бросить и вернуться в Питер. Прикосновения блондинки с пышной грудью и нежной кожей раздражали и наконец осознав, что ничего не выйдет, я вновь остался один. Надоело… Хватит с меня женщин с их постоянным зацикливанием на деньгах, желанием лучшей жизни, готовностью раздвинуть ноги перед любым мужиком, лишь бы тот был при деньгах и власти. Я устал. И хочу тишины.
Впервые за долгое время стены номера не давили со всех сторон. В тот день я уткнулся в подушку носом и уснул, словно младенец… Кстати о младенцах… Интересно, как она? Совсем не рассказывает про беременность, но тут понятно, на кой черт вообще мне все это знать? Да и с чего мне вообще все это интересно?
В ту ночь мне впервые приснилась Дарья. С младенцем на руках. Растрепанная, заспанная, но с улыбкой на губах. Она нежно держала маленький пищащий комок и смотрела на него так, словно этот человек стал для нее всем. Абсолютно всем – воздухом, жизнью, смыслом. Не понимаю, почему все так хотят иметь детей? Что в них такого особенного? Орет без конца, все в слюнях, подгузниках. Невозможно выспаться и… и что там еще бывает? Интересно, а бывшая моя как Игоря воспитывала? Когда он был совсем маленький и ни на что не способный? Сама ему попу мыла или няньке сбросила? Думаю, что второй вариант…
Я все не мог перестать думать о Даше даже сейчас, находясь рядом с ней, но когда мы легли в кровать…
Старая кассета, старый интересный фильм, ее милое заспанное лицо. Она медленно начала клевать носом, ее глаза закрывались и в скором времени я почувствовал, как она уснула на моем плече. Такая маленькая и хрупкая, она продолжала держать руку на животе и по ее щеке скатилась слеза.
Черт. Почему? Дело во мне? Хотя… Ситуация странная – я в ее кровати, чувствую это странное тепло и уют. Наверное, она всего этого хотела с ее бывшим. Конечно, хотела – любовь без следа не проходит. Особенно в ее положении.
Убавив громкость телевизора, я слегка развернулся к ней и сам не понимаю, почему, но начал медленно проводить кончиками пальцев по ее лицу, стараясь тихо убрать выбившиеся пряди волос… Которые тоже были испачканы в краске… Все в краске… везде краски! Весь ее мир – это краски, как способ самовыражения и разговора с окружающим миром. Она мило сопела, поджимала губы, что-то бормотала себе под нос и…
Я и сам не заметил, как уснул…
***
- Ключи оставил? – голос Виктора в трубке раздражал. В последнее время меня вообще все бесит.
- Закинул за тумбу, - как только я осознал, что проснулся в обнимку с Дашей, пришлось быстро уходить. Оставив на тумбе записку, я укрыл девушку одеялом и покинул квартиру. – А то будет странно, что с моим приходом они волшебным образом оказались висеть на крючке. Слушай, я не понял, эта Надежда так и работает в фирме?
- Работает, - голос Виктора был ровный, серьезный, он явно что-то параллельно вычитывал, - с чего мне ее увольнять? Она хороший сотрудник, а личная жизнь и чужая совесть меня не касается. Если честно, вначале я был разочарован, когда увидел, что твоя Дарья решила вернуться и устроить разборку прямо в офисе, но не ожидал от девушки такой выдержки.
- Подслушивал, гад?
- Мимо проходил!
- Да конечно! Мимо он проходил! Ты кого обманываешь?
- А если бы они мне все разнесли? Только скандала мне не хватало! Я вообще не хочу знать, что там у кого происходит – главное работа, вот пусть и работают! Так это… о чем это я, - брат сбился с мысли, что-то пробубнил себе под нос, затем продолжил, - твоя Дарья спокойно ей все сказала, ни в чем не обвиняя, и ушла.
- А Надежда?
- Я, по-твоему, похож на сплетницу? – в телефоне возмутились, но я-то знаю Виктора!
- Говори, давай!
- Она позвонила Дмитрию и стала говорить о беременности, но судя по контексту, они все обставили так, что ребенок твой.
- Чего? – от неожиданности я чуть не проехал на красный свет, выругался, резко затормозил, радуясь, что дорога пустая, - чей ребенок?
- Твой! – гаркнул брат, - твой, твой! Учитывая твое любвеобильное прошлое, не мудрено, кстати. Вы же с ней познакомились почти после разрыва, так что при желании ее беременность можно подогнать под срок. Надежда высказала все, что думает по этому поводу в трубку, потом заметила мое разгневанное лицо и мгновенно умолкла, не позволяя себе устраивать семейные разборки на работе.
Да уж. Виктор очень непростой управляющий – его боялись, но в тоже время уважали. Поднимать новый филиал фирмы было сложно и больше он не играл роль серого кардинала, разгуливая по отделам и слушая кто о чем говорит. Он стал командовать, требовать и все больше раздражал меня своей скрупулезностью и перфекционизмом. И как его Машка терпит?
Закончив разговор, я громко рассмеялся, даже не подозревая о произошедшем. Что за бред? Как ребенок моет быть моим? Где я и где дети? Кстати, что там Игорь делает…
- Слушай, ты голодный? – на том конце провода тяжело дышали. Тренировка сына подошла к концу, но судя по всему, позвонил я не вовремя.
- Очень! – соврал, по голосу слышу, - ты за мной заедешь?
- Да, успеешь за полчаса собраться?
- Конечно! – радость в голосе, слышу, что заторопился. Ждет меня. Как странно, почему мне от этого стало как-то… тепло? Да нет… или все же… да?
Впервые за долгое время мысль об отцовстве меня не напугала…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Дарья
Конец ноября приводил в уныние – постоянные дожди пугали намного меньше, чем ледяные ветра, готовые унести всех жителей города. По ощущениям холод пробирался даже под теплую одежду, заставляя дрожать, скрипеть зубами и мчаться в сторону женской консультации. Надо было вызвать такси!
Яркие листья давно опали, и большинство деревьев выглядели голыми. Их тонкие ветви больше походили на длинные скрюченные пальцы и с каждым дуновением ветра производили звук, похожий на скрип зубов. Постоянная тьма, отсутствие солнца и пасмурность ничто по сравнению с нескончаемым ливнем, способным мгновенно смениться косой моросью. В такие моменты я всегда хочу на море, хочу туда, где есть солнышко и плевать, что купаться нельзя – главное это песочный пляж и мягкий плед.
После того, как я уснула на плече Саши, прошло несколько дней. Он не звонил. Со мной что-то происходило и я не могла понять, что именно – хотелось встретиться с Преображенским, вновь услышать его голос, почувствовать медовый аромат и…