Невеста на ночь

— Не вини меня за это.
— С какой стати? — Он цедил слова сквозь угрожающе стиснутые зубы, всем существом излучая гнев.
Кэйро поняла, что никакими словами его не успокоить, но все-таки заговорила:
— Если бы ты не бросил меня, если бы не пренебрег обязанностями мужа, я не стала бы ничего скрывать от тебя! Но ты ринулся на поиски очередных приключений!
— Я же обещал вернуться, и вернулся бы, если бы не проклятая тюрьма!
— Так у меня появилась еще одна причина не доверять тебе.
— Ты ни разу не дала мне шанса объясниться. Вместо этого ты наняла дорогого адвоката, чтобы добиться развода — без моего разрешения. — Он саркастически усмехнулся. — Черт побери, Кэйро, с каких это пор беременным женщинам дают развод?
— Я узнала о беременности только после того, как брак расторгли. А что касается самого развода, у меня были серьезные причины.
— Да, я обо всем прочел в документах. Как там было сказано? Я женился на тебе с корыстными целями, охотясь за твоими деньгами. Но у тебя не было денег, и твои родители не собирались давать нам ни гроша.
— Это был легкий способ покончить с неудачным браком. В содержание бумаг я не вникала.
— Как я вижу, в последние пять лет ты вообще ни во что не вникала!
— Ты понятия не имеешь, что я пережила за эти пять лет.
Он нахмурился, его лицо исказилось ненавистью.
— Я просто не мог узнать, что ты пережила. Ты даже не позволила мне увидеть новорожденного сына. Не дала возможности посмотреть, как он делает первые шаги, лепечет первые слова! Может, мне понравилось бы учить его приемам тхеквондо или езде на велосипеде!
Кэйро смотрела на ковер, разноцветные узоры расплылись перед ее глазами в одно большое безобразное пятно.
Дункан провел пятерней по волосам, откинулся на спинку дивана и уставился в потолок. Затем вскочил и принялся вышагивать по комнате, сводя Кэйро с ума.
— Давай во всем разберемся, — вдруг объявил он, останавливаясь прямо перед ней. — Ты была оскорблена и в отместку добилась развода, не сообщила мне о беременности и о сыне — моем сыне.
— Не в отместку!
— Тогда зачем?
Слеза скатилась ей на щеку. Ей не хотелось плакать. Скорее бы все кончилось и Дункан сказал бы, что любит ее, несмотря ни на что! Но на это не стоит рассчитывать. Все, что было между ними сегодня, осталось в прошлом. И никогда не вернется.
— Ответь мне, Кэйро. Почему, черт возьми, ты прятала от меня малыша?
— Потому что боялась, что ты окажешься таким же отцом, как мои родители.
Минуту он стоял молча. Неужели он что-то понял? Но к сожалению, его глаза по-прежнему были налиты гневом.
— Ты забыла, что отчасти родителей тебе заменил я?
— Нет.
— Тогда как же ты могла сравнивать меня с ними? Ты считала, что я способен бросить на произвол судьбы собственного ребенка?
— Но ведь ты бросил меня, когда я так в тебе нуждалась. — Слеза покатилась по ее щеке, Кэйро смахнула ее ладонью. — Мне не хотелось, чтобы Дилану достался такой отец, как ты, который бродяжничает по всему свету. Не хотелось, чтобы ты заезжал к нам в Мендосино на пару дней — поздороваться, подарить Дилану какую-нибудь безделушку, погладить по головке, спросить, как он вел себя, и снова умчаться в очередную дурацкую экспедицию!
Дункан изумленно воззрился на нее. Кэйро стирала со щек неудержимо льющиеся слезы. Дункан молчал.
Он увидел на столе коробку с «сокровищами» Дилана.
— Это вещи Дилана?
Кэйро кивнула.
Он открыл крышку и небрежно разворошил содержимое коробки.
— Эти безделушки дарила ему ты, возвращаясь после очередной экскурсии?
Кэйро вскипела:
— Не смей обвинять меня в том, что я плохая мать!
— Ты судишь обо мне предубежденно. Почему мне нельзя следовать твоему примеру?
— Можешь думать обо мне все, что пожелаешь, Дункан. Я только хочу, чтобы ты знал: я поступала так, как было лучше для Дилана.
— Лучше для Дилана… или для тебя?
— Для Дилана.
Усмехнувшись, он отложил коробку.
— Мое имя указано в свидетельстве о рождении?
На этот вопрос Кэйро совсем не хотела отвечать. Если он все узнает, то предъявит свои права на Дилана, а это катастрофа.
 
— Отвечай, Кэйро.
— Да, там значится твое имя.
— Отлично. — Он поднялся с дивана и направился к двери. — Завтра утром в восемь я буду здесь. Я приеду за сыном.
— Черта с два!
— Он пробыл с тобой четыре года. Я имею право побыть с ним хотя бы несколько дней!
— Он тебя не знает.
— Значит, самое время познакомиться.
— Вы можете познакомиться здесь. Или когда ты приедешь к нам в Мендосино.
— Чтобы стать «воскресным папой»? Как бы не так! Меня вырастили иначе, и я не допущу, чтобы детство моего сына было испорчено!
— Ты не можешь просто взять и увезти его, не сказав ему правды.
— Ладно, я приеду в восемь, и мы скажем ему всю правду, а заодно позавтракаем вместе. Потом я увезу его в лагерь.
— В ту пещеру я его не отпущу.
— Ты меня не остановишь, Кэйро. Эта экспедиция — дело всей моей жизни, а Дилан — неотъемлемая часть этой жизни. Я не намерен отделять работу от семьи.
— А я не дам тебе разлучать Дилана со мной.
Следующие слова Дункан выговорил спокойным, но непререкаемым тоном:
— У тебя нет выбора.
— Есть, — возразила она. — Я пойду в пещеру с вами.
На щеках Дункана дрогнули мышцы.
— Я буду здесь в восемь, Кэйро. Не вздумай сбежать. Можешь мне поверить: если ты опять попытаешься лишить меня сына, я найду тебя даже на краю земли и тогда отберу сына навсегда.
  
Глава 17
 
Кэйро лежала рядом с Диланом, обнимая маленькое тельце обеими руками, а соленая горячая влага ручьем текла по ее лицу. Расстаться с сыном она не могла.
Она услышала, как в соседней комнате открылась дверь, тонкий луч света скользнул по кровати и лицу Дилана. Послышались знакомые шаги Фиби, ее рука коснулась плеча Кэйро, как случалось множество раз за последние двадцать шесть лет. Фиби всегда оказывалась рядом, когда Кэйро нуждалась в ней. Вот и теперь Кэйро стало чуть легче дышать.
Она торопливо взялась за пальцы Фиби, надеясь на утешение. Но окончательное облегчение не приходило.
Кэйро выскользнула из-под одеяла и повела Фиби за собой из комнаты. Прикрыв за собой дверь, она разрыдалась.
Схватив салфетку, Фиби вытерла ей лицо, затем подобрала с пола лист цветной бумаги, упавший на пол, и положила его на журнальный столик. Это движение выглядело обыденно, но в остальном происходящее казалось Кэйро кошмарным сном.
— Я встретила на улице Дункана, — сообщила Фиби.
Кэйро свернулась клубком в кресле и высморкалась.
— Он ничего тебе не говорил?
— Слова не понадобились. Как только я заметила гнев и печаль в его глазах, я поняла, что произошло.
— Он меня возненавидел.
Фиби присела на журнальный столик и взяла Кэйро за руки.
— Это пройдет.
— Вряд ли, он не такой. Я совершила ошибку, Фиби. Ты давно твердила мне, что я не права, но я не слушала…
— Все мы делаем ошибки. Надо забыть о прошлом и продолжать жить.
Кэйро всхлипнула, попыталась сморгнуть слезу, но безуспешно.
— Он хочет отнять у меня Дилана.
— В нем говорит гнев.
— А если нет? Если это не пустые угрозы?
— Подумаем, как быть, когда все выяснится. А сейчас не мучайся понапрасну, Кэйро. Дункан оскорблен, а тебе лучше, чем кому-либо другому известно, на что способен оскорбленный человек.
— Я не позволю ему отнять у меня сына. Я буду бороться, Фиби, подам в суд. Если понадобится — сбегу.
— И только осложнишь положение. Вам надо просто поговорить, спокойно и рассудительно. Сегодня это было невозможно.
Кэйро сумела улыбнуться:
— Дункан заявил, что поведет Дилана в пещеру, а я сказала, что пойду с ними.
— Отлично. Значит, я немного отдохну в тишине.
Присмотревшись, Кэйро увидела печаль в блестящих глазах тети.