Лик смерти
Но объясняет ли это мою тягу к спиртному?.. Ладно, хватит, пора прогнать слона».
И слон пошел прочь, очень тихо, бросив на меня мудрый печальный взгляд: «Да, это правда, у слонов хорошая память, такая же длинная, как хобот, и, хотя у нас нет клыков, воспоминания тоже могут ранить».
Я облизнула пересохшие губы. Воспоминания… Они лишат меня сна и не принесут радости…
— Эй, слоник, постой, — крикнула я, — вернись!
И он вернулся — в конце концов, это мой собственный слон. Вернулся и терпеливо на меня посмотрел.
— Я поняла, только что поняла, почему. Ведь, несмотря на все мои достижения… я до сих пор не обрела счастья. Понимаешь?!
Слон погладил меня хоботом и вновь одарил печальным и мудрым взглядом. Он все понимал.
— Я не расстроена и не собираюсь покончить с собой, но это не значит, что я довольна жизнью!
«Ты права, — говорили его мудрые, печальные глаза, — воспоминания могут ранить».
«Да, — подумала я. — Особенно воспоминания о потерянном счастье. В том-то и дело: ведь я познала истинное счастье. Настоящее, переполняющее счастье до мозга костей, до глубины души. И нормальных, обычных отношений мне уже недостаточно. Я чувствовала себя как наркоман, резко завязавший с наркотиками, для которого яркий, сияющий мир внезапно стал тусклым. Не скажу, что дурным и безрадостным, но, по сути, мир потерял для меня краски! И я не уверена, что Томми, Элайна, Келли, Алан и даже Бонни помогут мне их вернуть. Я очень нежно отношусь к этим людям, но сомневаюсь, что они сумеют заполнить пустоту и вновь сделают меня счастливой. Скверно, эгоистично? Зато честно. Вот почему меня привлекает Квонтико. В корне изменить свою жизнь, познать что-то новое, необычное — возможно, именно это мне сейчас действительно необходимо. Грубо и даже жестоко разрушить все и полностью измениться».
Тяжело ступая, слон потащился прочь, хоть я его и не просила. Я совсем не стыжусь, что разговариваю со своей метафорой после глотка текилы.
«Поможет ли Квонтико решить мою проблему? Кто знает! Господи, как хочется курить!»
Я вздохнула и вновь отдалась бессоннице. Ну хватит уже о личном, пора заняться работой. Старый как мир, но очень верный способ. Не идеальный, конечно, он тем не менее поможет избавиться от тревожных мыслей.
Я потащилась наверх, взяла свои записи, села в гостиной на диван и постаралась собраться с мыслями.
Я взяла страницу с заголовком «Преступник» и дописала: «Преступник, он же Незнакомец».
Я задумалась о прочитанном в дневнике Сары и начала писать. Не упорядоченно, как в прошлый раз, а, скорее, спонтанно.
Ему причиняли боль — он мучил других. Месть. Хотя вопрос все равно остается: Почему Сара?
«Логично было бы предположить, что он заставляет Сару платить за поступки ее родителей. Но он сказал Сэму и Линде, что в этом нет их вины. „Вы не виновны, но ваша смерть — мое правосудие“. Может, Сара выбрана им случайно?»
Я покачала головой. «Нет. Связь существует». И вдруг у меня в голове прояснились некоторые детали. Я вспомнила, кому и что он тогда говорил… Меня словно током ударило. «Если рассказ Сары точен, Незнакомец сказал Линде, что ее смерть станет его правосудием. Именно Линде».
И вдруг мне вспомнилась фраза, которую я слышала от Сары сегодня утром: «Во имя отца, и дочери…»
«Месть не случайна, преступник обожает свои послания. Это не оговорка». И я записала:
А что, если месть направлена на другое поколение. Вчера, когда Незнакомец обрызгал Сару кровью, он сказал ей: «Во имя Отца, и дочери, и Святого Духа».
А Линде он говорил: «Ты не виновна, но твоя смерть станет моим правосудием (возмездием)». Может, речь идет об отце Линды? О дедушке Сары?
Я прочитала эти строки еще раз и вновь ощутила прилив энергии.
Я спустилась в кабинет и послала свои записи Джеймсу по факсу. Я не звонила ему. Услышит факс и проснется. Может, придет в ярость, станет ворчать, но прочтет в любом случае. Мне необходимо, чтобы он знал уже известное мне.
«Итак, дедушка. Не бесспорно, но по крайней мере вполне вероятно».
На факсе высветилось «Отправлено», и я вернулась наверх. Взглянула на часы. «Пять утра. Время идет. Скорей бы уже начался день, черт возьми! А лучше — прямо сейчас!»
И вдруг я вспомнила: «По словам Сары, ей никто не верил, что все — дело рук Незнакомца. Почему? Из прочитанного мной это очевидно».
Я взглянула на страницы дневника, ожидавшие на журнальном столике, и на часы. «Ну что ж, будем гореть на работе, только так можно докопаться до истины».
История Сары
Часть II
Глава 24
Ну и как вам понравилось начало истории? Неплохо для шестнадцатилетней, а? Я уже говорила, я не бегаю на длинные дистанции. Подведем итоги по первой части: счастливая я; злодей, который явился в дом; смерть Бастера, мамы и папы; несчастная я.
А теперь — очередной старт.
Но сначала немного предыстории. Я была словно в тумане, словно помешанная после всего, что случилось. Непонятно, как мы с Дорин оказались во дворе. Дорин, бедная глупышка, не смогла заставить меня встать (вся в соплях и слезах я лежала на бетонной дорожке) и то ли от жажды, то ли от голода завыла. Господи, неужели она смогла завыть?!
Как бы там ни было, наши соседи, Джон и Джейми Оверман, вызвали полицию из-за этого воя, а еще, я думаю, из-за того, что заглянули через забор и увидели меня на земле: «Ой, а чёй-то тут такое?» Явились два копа: парень, которого звали Рики Сантос, и коп-новичок по имени Кэтти Джонс. Кэтти сыграла значительную роль в моей истории. Подробнее о Кэтти я расскажу позже. Таков тридцатисекундный итог.
А сейчас рассказ пойдет от третьего лица. Пора отправляться в очередное путешествие в пропасть. Готовы?
На старт! Внимание! Марш!
В некотором царстве, в некотором государстве царила полная неразбериха…
* * *
Измученная Сара маленькими глотками пила воду через соломинку. Прошла уже целая неделя. Неделя блужданий в желеобразном бреду под воздействием лекарств, которыми пичкали Сару. Неделя коварных голосов, шептавшихся в ее голове. Неделя горя.
Но однажды Сара проснулась без крика. Так закончились ее путешествия в Страну Желе. Впрочем, она все еще видела сны. В этих снах были живы родители (их больше нет, нет совсем!), был жив и Бастер (глупыш? глупыши?). Нет, нет, нет! Она просыпалась от этих снов, дрожа и отказываясь верить.
Вот и сейчас Сара проснулась и увидела у кровати женщину в полицейской форме. Женщину звали Кэтти Джонс, она была милой, но ее вопросы озадачили Сару.
— Сара, — начала она, — ты не знаешь, почему твоя мама… причинила боль твоему папе?
Сара сердито взглянула на Кэтти:
— Потому что Незнакомец заставил ее это сделать.
Теперь нахмурилась Кэтти:
— Какой Незнакомец, милая?
— Который убил Бастера и обжег мне руку. Он заставил маму убить папу, а потом застрелиться самой. Он сказал, что сделает мне больно, если они откажутся.
Сбитая с толку, Кэтти уставилась на Сару:
— Ты говоришь, в вашем доме был кто-то еще, малышка? Некий человек, который заставил твою маму сделать то, что она совершила?
Сара кивнула.
Кэтти откинулась на спинку стула.
Она знала, что криминалисты прочесали весь дом Лэнгстромов и не нашли ничего, что противоречило бы версии «убийство-самоубийство». Была записка от матери со словами: «Мне очень жаль, позаботьтесь о Саре». Отпечатки Линды найдены везде, где только можно, в особенности на ножовке, которой обезглавили собаку, на шее Сэма и на оружии, из которого Линда застрелилась. Выяснилось, что мать находилась под воздействием антидепрессантов, никаких признаков насильственного проникновения в дом не обнаружено, да и Сара осталась жива…