Долгая жизнь герцогини (СИ)

«Они же просто воры!» — подумала Лиза, наблюдая как парень обносит дом. Но тут он словно услышал ее слова и развернулся.
— А что мы сидим, скучаем? — осклабился он, поигрывая пистолетом в руках. — Может хочешь снежка попробовать, красавица? Добрый Кирилл тебя угостит, — он подошел поближе к Лизе, рассматривая ее.
— Тощая до ужаса, но ничего такая. На разок сойдет, — оценивающе улыбнулся он ей, а Лизу передернуло от этого. — Только не надо этого, — тут же злобно добавил он, заметив ее отвращение.
— Строит тут из себя невинность, а сама куда-то шла, в одном свитерке. Не на ту оргию случайно, звуки которой мы слышали, а? Захотелось развлечься с друзьями? Так мы поможем, я — помогу. — Он приблизился вплотную, вынуждая Лизу встать с пола под дулом пистолета.
— Что думаешь, милая? По-хорошему будем действовать или по-плохому?
— Оставь девчонку в покое, — прохрипел Макс, из последних сил сбивая противника с ног. Высокий ойкнул и завалился на еле дышащего Максима. Пистолет отлетел в сторону, и Лиза бросилась к нему.
Макс, как мог, придавил ногами Кирилла, пытаясь задержать его еще хоть на секунду. Но тот обрушил на него несколько ударов кулаком и Макс затих, ослабляя хватку.
— Стой! — Лизин голос прозвенел в тишине, вынуждая обидчика развернуться всем корпусом в ее сторону. Пистолет был ужасно тяжелым, по крайней мере ей так показалось. И она изо всех сил сжимала его обеими руками, чтобы не уронить. Страшно стало так, что сердцебиение отдавало в горле, причиняя физическую боль. Лиза тяжело дышала, пытаясь успокоиться, но это не помогало.
Кирилл медленно поднялся с пола, чуть приподняв руки.
— Не кипятись, крошка, — вкрадчиво сказал он и попытался к ней приблизиться. Между ними стоял диван, и они начали движение по кругу. Он пытался подобраться к девушке поближе, а она уходила от него, не опуская пистолет.
«Что мне делать? Что делать?» — бились в мозгу израненной птицей панические мысли. «Как стрелять? Я же не умею обращаться с оружием!»
Лиза находилась в той стадии панического состояния, что готова была нажать на спусковой крючок, лишь бы это всё прекратилось.
Один из телефонов, что лежал на журнальном столике, громко завибрировал. От испуга Лиза нажала на курок, но выстрела не последовало. Зато ее противник воспользовался заминкой и сиганул через диван, повалив Лизу на пол.
— Отдай, дура! — орал он ей прямо в лицо, выкручивая руку с пистолетом. Лиза разжала пальцы и попыталась спихнуть с себя парня. Но ее попытки выглядели жалко. Кирилл был в разы больше и сильнее, а ее возня лишь раззадорила его еще больше.
— Отложим прелюдии, я прямо сейчас тебя возьму, а про драгоценности поговорим потом. После секса женщины обычно более сговорчивые, — злобно ухмыляясь, проговорил он. Уперев дуло пистолета Лизе в подбородок, он второй рукой стал шарить по своим штанам, пытаясь расстегнуть ремень. Но делать это одной рукой, удерживая девушку на мушке оказалось неудобно, и он бесился, не в силах справиться с застежкой.
Лиза смотрела расширившимися от ужаса глазами и не могла пошевелиться. И до ее испуганного сознания не сразу дошло, что во дворе коттеджа что-то происходит. А там въезжали и парковались машины, кто-то по рупору предлагал всем сдаться и покинуть здание с поднятыми руками.
Неудавшийся насильник замер с наполовину спущенными штанами, а потом грязно выругался. Быстро поднялся с пола и рывком притянул к себе Лизу.
— Не дергайся или убью, — зашипел ей на ухо и потащил вглубь дома. Он швырнул Лизу в кладовку, отчего она больно ударилась об стоящие там ведра и пылесос. Затем Кирилл присел с ней рядом, приставив палец к ее губам.
— Хоть один звук издашь — схлопочешь дырку в башке. Усекла?
Лиза закивала, максимально отстранившись от него. Одно его присутствие рядом парализовывало волю и заставляло внутренности сжиматься. А между тем, в мозгу наркомана пробудилась иная мысль и это заставило его по-новому взглянуть на девчонку.
— А где украшения спрятала, а? Я отпущу тебя к ним, — он кивнул в сторону двери, что прикрыл за собой, — только расскажи мне — где они!
 
— Я не знаю, — чуть не плача прошептала Лиза. Сдались ему эти драгоценности! Его сейчас упекут в тюрьму за похищение, а он продолжает донимать ее расспросами.
— Ты хоть представляешь какие это деньги? — брызгая слюной и вращая безумными глазами, прошептал он. — Миллионы! Там несколько миллионов, понимаешь? Мы бы могли с тобой безбедно жить всю оставшуюся жизнь! Я бы поделился с тобой, — Кирилл улыбнулся ей, пытаясь казаться добрым и щедрым. Чем еще больше напугал Лизу.
«Это у него тактика такая? Сначала грозился убить, а теперь пытается умаслить??» — она не знала, как долго полиция будет обходить комнату за комнатой, прежде чем доберется до них. И боялась, что они не успеют. Этот безумец может убить и ее, и себя, лишь бы не сдаваться сотрудникам.
  
Глава 26
 
Полиция сработала быстро и через полчаса Миша с группой захвата мчали по адресу, где предположительно мог находиться Максим Пантелеев, а соответственно, и Лиза.
Не будучи глубоко верующим человеком, Миша молился. Просил всех заступников и святых помочь Лизе продержаться еще немного. Он старался не думать о том, что ее там может и не быть. Как и о том, что могли с ней сделать отморозки.
Машина остановилась у коттеджа, и сотрудники высыпали на улицу. Мише приказали ждать в машине и не высовываться. Ждать казалось невыносимо, и он не усидел на месте. Выскользнул следом за всеми и держался чуть позади, готовый в любую минуту броситься в атаку.
Выбив входную дверь, группа захвата проникла в дом. Сотрудники рассредоточились по дому, обыскивая каждый угол. Вывели наружу двух скрученных парней, что едва держались на ногах. Напряжение достигло высшей точки, и Михаил рванул внутрь здания.
В большой и светлой гостиной комнате было довольно грязно. Отморозки изрядно потоптались по обивке дивана и белоснежным коврам. Медики, которые приехали следом за полицией, приводили в чувство избитого паренька.
— На пару бы минут позже, и он был мертв, — услышал Миша заключение врача, — так, есть документы на имя Максима Пантелеева, — врач протянул бумажник старшему группе.
— Срочно привести его в чувства, — отдал тот приказ и стал обходить комнату, присматриваясь к содержимому в стаканах и пакетиках.
Откуда-то сверху донеслись голоса и шум борьбы. Миша рванул вверх по лестнице, опережая старшего группы. Все закончилось прежде, чем он успел подняться. Парни в масках оперативно скрутили еще одного наркомана и теперь тащили его по лестнице вниз. Миша посторонился, пропуская их.
— А девушка там была? — с надеждой спросил он.
— Да, без сознания лежит, — и парни потащили дальше упирающегося отморозка.
Миша с оперативником одновременно взлетели по лестнице. И чуть не споткнулись об ноги Лизы. Она лежала на полу.
Миша замер, мгновенно узнав Лизин свитер и джинсовую юбку. Почему-то ему стало страшно прикасаться к ней, как будто он боялся узнать, что ребята ошиблись и она уже не дышит. Старший группы быстро обошел девушку и повернул ее голову, отбросив волосы с лица. Бледное личико оказалось в грязных разводах от косметики и ссадинах. Мишино сердце болезненно сжалось при виде подобного.
Оперативник нащупал пульс на шее и подхватил Лизу на руки.
— Живая, дышит. Выдыхай, здоровяк — нашлась пропажа. Давай ее к медикам, вниз, — и сгрузил бессознательную девушку Михаилу, что все еще стоял столбом.
Миша тут же очнулся, бережно прижимая к себе свою ношу. Стал медленно спускаться по лестнице, чтобы не дай бог не зацепиться за перила.
Врачи тут же организовали носилки, поставили какую-то капельницу и быстро унесли Лизу в машину. Миша проводил их взглядом и только после этого смог наконец-то расслабиться. Пошатываясь он сел на диван, чувствуя, что ноги и руки дрожат, а к горлу подступает ком.
— Ну ты чего? — Мишу хлопнул по плечу знакомый полицейский, который неизвестно откуда появился. — Девушка спасена, и в этом есть твоя заслуга. Быстро среагировал, про Максима вспомнил. Я думаю, что когда твоя красотка придет в себя — отблагодарит спасителя, — и он заржал. Миша поднял на него непонимающий взгляд. Громкий смех казался неуместным в такой момент. Но взглянув на остальных сотрудников, он заметил, что все держатся спокойно, перекидываются шуточками. Вот она, деформация личности в чистом виде. Никого не смущали пятна крови на полу, разбросанные наркотики и перевернутая мебель.