Политбюро и Секретариат ЦК в 1945-1985 гг.: люди и власть

Как предположили ряд историков (Ю. Н. Жуков, А. А. Данилов [18]), принимая данное решение, высшее кремлевское руководство пока (временно), по сути, отказалось от реформирования самого союзного правительства, всего лишь перераспределив и уточнив свои обязанности на время первого за многие годы отпуска вождя. Между тем стало очевидно и то, что внутри самого Политбюро ЦК сформировалась правящая «пятерка» в составе И. В. Сталина, В. М. Молотова, Л. П. Берии, Г. М. Маленкова и Н. А. Вознесенского, которая и стала играть ключевую роль в определении внутри- и внешнеполитического курса страны.　
Судя по истории болезни И. В. Сталина и мемуарам ряда его родственников по линии жены [19], в начале октября у вождя произошел первый инсульт, и 9 октября 1945 года по решению Политбюро он уехал в отпуск на Кавказ, в результате чего почти на два с половиной месяца частично выпал из активной государственной работы. Только в середине декабря того же года он вернулся в Москву, где фактическую власть осуществляла «четверка» во главе с его первым заместителем по союзному правительству Вячеславом Михайловичем Молотовым. По нескольким сохранившимся письмам вождя, адресованным «триумвирату» в составе Л. П. Берии, Г. М. Маленкова и А. И. Микояна [20], стало совершенно очевидным, что дряхлеющий вождь был крайне раздражен поведением В. М. Молотова в отношениях с бывшими союзниками и прямо обвинил его в том, что он «не очень дорожит интересами государства и нашего правительства» и своим поведением пытается «добиться популярности среди некоторых иностранных кругов». Более того, в одном из своих посланий И. В. Сталин дал прямо понять, что не верит «в добросовестность ряда близких к нему людей», прежде всего его супруги и старого партийного работника Полины Семеновны Жемчужиной, которая числилась негласным куратором Еврейского антифашистского комитета (ЕАК). Таким образом, впервые после окончания войны И. В. Сталин поставил под сомнение авторитет одного из самых близких и верных своих соратников, который в глазах всего советского народа уже давно оценивался как прямой его преемник и продолжатель дела вождя.　
В самом конце 1945 года состоялось первое за уходящий год протокольное, то есть реальное, не подменяемое «опросом», заседание Политбюро, которое, по сути, сохранило в неприкосновенности существующую конструкцию всей высшей власти. Попытка восстановить прежний еженедельный порядок его заседаний по четвергам, принятый еще при В. И. Ленине и сохранявшийся вплоть до начала войны, так и не увенчалась успехом. Хотя формально именно на этом заседании было принято решение о возобновлении регулярных заседаний Политбюро, которые должны были проходить «каждые две недели, по вторникам, в 8–9 часов вечера» [21]. Однако в реальности следующие протокольные заседания Политбюро прошли лишь 15 января и 26 февраля 1946 года. При этом вся партийная власть, по сути, сосредоточилась в руках созданной на том же заседании Внешнеполитической комиссии Политбюро ЦК, или «шестерки», в составе И. В. Сталина, В. М. Молотова, Г. М. Маленкова, Л. П. Берии, А. А. Жданова и А. И. Микояна. Причем, как считают А. Н. Волынец, О. В. Хлевнюк и Й. Горлицкий [22], возвращение А. А. Жданова в ближайшее окружение вождя де-факто означало возвращение к довоенному балансу сил, усилению конкуренции в Политбюро, прежде всего между так называемыми «ленинградцами» и тандемом Л. П. Берия — Г. М. Маленков.　
Между тем уже в середине марта 1946 года на организационном Пленуме ЦК, который, по мнению ряда авторов (М. В. Зеленов [23]), по своим решениям сыграл роль партийного съезда, были сделаны крупные перестановки во всем высшем партийном руководстве: 1) во-первых, полноправными членами Политбюро стали Л. П. Берия и Г. М. Маленков; 2) во-вторых, кандидатами в члены Политбюро были избраны Н. А. Булганин и А. Н. Косыгин; 3) в-третьих, с должности многолетнего секретаря ЦК был отставлен член Политбюро А. А. Андреев, и в обновленный состав Секретариата ЦК вошли И. В. Сталин, А. А. Жданов, Г. М. Маленков, А. А. Кузнецов и Г. М. Попов; 4) в-четвертых, внутри аппарата ЦК ВКП(б) окончательно упразднялись отраслевые отделы, в том числе все «промышленные», сельскохозяйственный и транспортный, и сохранялись только четыре структуры: Управление кадров (А. А. Кузнецов), Управление агитации и пропаганды (Г. Ф. Александров) и два укрупненных Отдела — Организационноинструкционный (М. А. Шамберг) и Внешней политики (по связям с зарубежными компартиями) (М. А. Суслов); 6) в-шестых, фактическое руководство всей оперативной работой Оргбюро и Секретариата ЦК возлагалось на А. А. Кузнецова, который, по сути, стал вторым секретарем ЦК. Однако следует сказать, что профессор М. В. Зеленов в данном случае не совсем прав в своей оценке этого Пленума ЦК, поскольку на нем были решены лишь персональные вопросы по составу двух высших партийных органов. А аппаратные вопросы были решены уже кулуарно на протокольном заседании Политбюро, которое состоялось только через месяц, 13 апреля 1946 года.
 
Кроме того, на том же Пленуме ЦК было принято решение вернуть прежнее наименование всех народных комиссариатов — «министерство», а Совет Народных Комиссаров СССР именовать отныне Советом Министров СССР. Как пояснил сам И. В. Сталин, это было целесообразно, поскольку «период неустоявшегося строя» и «гражданской войны» прошел, наш общественный строй выдержал испытание войной, «вошел в быт и стал плотью и кровью» нашего народа, и «народ поймет хорошо» данное решение [24].
Сразу после окончания работы Пленума ЦК состоялась первая сессия Верховного Совета СССР II созыва, на которой: 1) Совет Народных Комиссаров был преобразован в Совет Министров СССР, главой которого был утвержден И. В. Сталин; 2) его заместителями по Совету Министров были назначены В. М. Молотов, Л. П. Берия, К. Е. Ворошилов, Н. А. Вознесенский, А. И. Микоян, А. А. Андреев и А. Н. Косыгин; 3) секретным Постановлением самого СМ СССР было образовано единое Бюро Совета Министров СССР во главе с Л. П. Берией и двумя его заместителями — Н. А. Вознесенским и А. Н. Косыгиным; и, наконец, 4) новым председателем Президиума Верховного Совета СССР был утвержден H. М. Шверник, а многолетний «всесоюзный староста» М. И. Калинин, занимавший этот пост почти 27 лет, с почетом был отправлен в отставку, сохранив при этом свое членство и в Политбюро, и в Президиуме ВС СССР.　
Давая пояснения по последнему решению, И. В. Сталин еще на Пленуме ЦК заявил его участникам, что «тов. Калинин» сам подал «заявление в ЦК» о своей отставке, так как «очень плохо стал видеть, даже написать не может», и «это ему страшно мешает» в работе [25]. Однако, возможно, реальные причины были совсем иными. Во-первых, не вполне понятно, почему именно тогда М. И. Калинин направил на имя И. В. Сталина крайне странное покаянное письмо, в котором поведал ему, что «на первом году после смерти Владимира Ильича Ленина» после одного «из заседаний Политбюро», где «произошел очередной конфликт с Троцким…, Бухарин пригласил меня к себе на квартиру посмотреть на его охотничий зверинец», и во время экскурсии по этому зверинцу «он как бы вскользь спросил меня, а как бы я отнесся к руководству без Сталина. Я ответил, что я не мыслю такое руководство и для меня всякая комбинация без т. Сталина неприемлема… Я и тогда понимал, что был зондаж, но я не придал ему значения, думая, что Бухарин просто хочет знать мое настроение. Теперь я думаю, он исполнял поручение какой-то группы». Но «со дня смерти Ленина я твердо свою политику и поведение персонифицировал в лице т. Сталина» [26]. И, во-вторых, сама отставка М. И. Калинина, конечно, была вызвана не болезнью его глаз, а резким ухудшением всего здоровья из-за термальной (т. е. последней) стадии рака толстого кишечника, который был диагностирован весной того же года после возвращения его из Крыма. Именно эта болезнь и свела М. И. Калинина в могилу 3 июня 1946 года.