Черные сказки железного века
Мальчишка никогда и не мечтал стать гонщиком. О «Формуле-1» даже не слышал. Другое дело — футбол. Или дзюдо. Бадминтон — да мало ли что еще! Семья была небогатой, но родители всегда под держивали любое увлечение сына. Ему ничего не запрещали — в полном соответствии с идеями, бродившими в умах молодежи шестидесятых, но вместе с тем пытались воспитать чувство ответственности и абсолютно четкое представление о том, что такое хорошо и что такое плохо. В четыре года Михаэль получил от отца не совсем обычный подарок: Рольфу Шумахеру пришло в голову установить на педальный автомобильчик (игрушка успела уже надоесть) мотор от мопеда. Сыну понравилось. В качестве трассы малыш облюбовал автостоянку и даже попал на страницы местной газеты: «Самый молодой в ФРГ картингист живет в Керпене!» А в пять лет Шумахер выиграл первую в жизни гонку и получил первую награду — вырезанный из дерева поршень.
С родителями Михаэль частенько ездил смотреть картинговые соревнования серьезного уровня. В восьмидесятом году в Нивеле — этот бельгийский городок расположен не так далеко от Керпена — в первый день чемпионата мира одиннадцатилетний Шумахер приметил парня в желтом шлеме, который управлял картом резко, смело и в то же время исключительно точно. На следующий день в газете Михаэль прочел имя понравившегося ему гонщика — Айртон да Силва. И с тех пор следил за успехами бразильца. И все же в школе он хвастался перед товарищами, будто бы его дядя — вратарь «Кельна» и сборной Германии Тони Шумахер.
Футбол или дзюдо? Михаэль выбирал лет до четырнадцати. Впрочем, мальчишка уже тогда отнюдь не был склонен витать в облаках — он еще и на автомеханика выучился. И все это время занимался картингом: исключительно для души, о карьере автогонщика он по-прежнему не задумывался. Чтобы помочь сыну, Рольф устроился смотрителем трассы — рядом с домом, в их родном городке Керпен, на севере Германии, неподалеку от Кельна. Лишних денег у них не было никогда, а потому — ни тебе фирменных тележек, ни доведенных до ума признанными мастерами моторов, ни особых, сверхмягких шин. Когда ребята из тех, кто побогаче, к вечеру разъезжались, на трассе оставался один Михаэль — благо, до дома было рукой подать — и, подкрепившись приготовленными фрау Шумахер сосисками, накручивал десятки и сотни кругов. Особенно много он ездил под дождем — во-первых, потому, что большинство его соперников на трассу в таких условиях предпочитали не выходить, а во-вторых, ему самому нравилось гоняться, поднимая тучи брызг, вытаскивая карт из диких заносов. Довольно скоро Михаэль понял, как нужно вести машину в «мокрой» гонке — прежде всего необходима не смелость, а осторожность. Осторожность и точный расчет.
Дебютировал Шумахер в чемпионате мира по гонкам на выносливость в 1990 году. На «Мерседес-Бенце-C11» с мотором мощностью 950 л.с. он выступал вместе с Йохеном Массом.
Никто не считал молодого Шумахера особо талантливым картингистом, однако в пятнадцать он выиграл юниорский чемпионат ФРГ. И тут на подающего надежды гонщика обратили внимание состоятельные земляки. Торговец коврами и обоями Герхард Ноак купил ему настоящий гоночный карт — довольно дорогая тележка, хороший мотор, классная резина. Еще один сосед, Юрген Дильке, озаботился поиском спонсоров. Именно он заставил парня серьезно засесть за английский и стал даже персональным водителем Михаэля. На кемпере Дильке и вместе с его сыном они колесили по Европе с этапа на этап — чудеснейшее было время.
В шестнадцать Шумахер снова добился титула лучшего в стране и финишировал вторым на юниорском чемпионате мира, уступив только итальянцу Андреа Джиларди. Накат — вот в чем был секрет успеха. Сын простого строителя не мог себе позволить покупать технику мирового уровня, какой располагали, к примеру, итальянцы — тем упорнее он тренировался на своей домашней дорожке. И постепенно переписал все рекорды керпенской трассы, к немалому удивлению теперь уже экс-рекордсмена, маститого картингиста Отто Ренсинга: «Говорят, что этот паренек очень хорош. Очевидно это так и есть, ведь побил же он все мои достижения».
В результате в восемьдесят шестом Михаэль получил бронзу взрослых чемпионатов Германии и Европы, а через год выиграл оба этих первенства и финишировал вторым на престижном Гран-при Южной Африки в Кьялами. Его все еще не считали каким-то уж очень особенным. Везет парню — полагали многие. Вот, скажем, в европейском финале в Гетеборге на последнем круге не поделили трассу оторвавшиеся от Шумахера на целых полминуты (в картинге это пропасть) итальянцы Дзанарди и Орсини. И Михаэль выиграл. Он и не спорил — повезло. Только продолжал тренироваться. Картинг просто доставлял ему удовольствие: трасса короткая, сплошные повороты, расслабляться нельзя ни на секунду, постоянная борьба колесо в колесо, бампер в бампер, при этом необходимо заставлять себя не торопиться, беречь покрышки, чтобы они не «поплыли» на финише. Но он любил не только гонки. Михаэль мог часами возиться с мотором, настраивать машину, учился работать с мягкими составами резины, играть давлением в шинах. Ведь картингисты — хорошие картингисты — могут чувствовать разницу в давлении в одну десятую атмосферы!
А большинство его сверстников полагали, что главное в автогонках — это отчаянная смелость, готовность к смертельному риску и жажда сумасшедшей скорости в крови.
Впрочем, что в них действительно главное, вопрос спорный. Когда осенью восемьдесят седьмого Рольф попытался пристроить сына в гоночную команду формулы «Форд», некто Альберт Хамнер, выслушав длинный монолог отца о великолепных способностях Михаэля и даже внимательно изучив пресс-релиз, подготовленный специально для этого случая, ответил: «А вы знаете, герр Шумахер, сколько это будет стоить? В автоспорте правило простое: нет денег — нет гонок!» Денег у них не было.
И тут Шумахерам действительно повезло — по-крупному. Как раз в восемьдесят седьмом предприниматель Рихард Кениг в надежде помочь молодым немецким пилотам и попутно прорекламировать свой бизнес по производству автомобильных кресел, вложил немалые деньги в создание целого национального класса гоночных машин. В апреле восемьдесят восьмого начинался первый чемпионат ФРГ новоявленной формулы «Кениг». И буквально за две недели до старта этапа в Хокенхайме Михаэль совершенно бесплатно получил место в одной из команд, которой владел Густав Хекер, торговавший в Германии супер-карами итальянской марки «Ламборгини».
Первую же гонку Шумахер выиграл. И неожиданно получил приглашение на тесты от «конюшни» формулы «Форд». Проехав круг на две с половиной секунды быстрее одного из совладельцев команды, который считал себя неплохим пилотом — еще бы, когда-то с самим Росбергом ездил! — Михаэль на многое не рассчитывал. Но его взяли. И снова без всяких денег!
Между прочим, тогда же Шумахера и в формулу «Опель» сватали — не кто-нибудь, а Йохен Масс, в те времена едва ли не самый успешный немецкий пилот Ф-1. Однако девятнадцатилетний юноша отказался. Он совершенно справедливо считал «опелевскую» евросерию слишком раскрученной, дебютировать там будет куда труднее, чем в домашних первенствах. Редкая для молодого человека осмотрительность! «Уважаю, — заметил Масс. — По-моему, это вполне зрелый подход к делу».
Сезон вышел замечательным: тринадцать побед в двадцати двух гонках, титул чемпиона страны в формуле «Кениг» и второе место в европейской серии формулы «Форд», где он проехал всего-то четыре этапа из восьми. Но была в этом сезоне и еще одна очень важная особенность. Автомобили, на которых Шумахер выступал тогда, довольно сильно отличались друг от друга. «Кениг» располагал относительно слабым мотором, антикрыльями спереди и сзади и специальными гоночными шинами. «Форд-1600» был помощнее, но без антикрыльев и на стандартной резине. А значит, готовить машины приходилось по-разному: ювелирно точно приспосабливая аэродинамику к характеру трассы в первом случае и настраивая лишь механику во втором. Вот тут-то и проявилось техническое чутье молодого картингиста, его умение находить компромисс между жесткостью подвески и характеристиками шин, извлекать максимум из серийного двигателя и стандартной, не рассчитанной на большие нагрузки коробки передач. Всего трижды по ходу сезона он не сумел добраться до финиша. А в первой же гонке умудрился выиграть, несмотря на отвалившийся в самом начале... рычаг переключения передач!
