Истинная легкого поведения (СИ)

— Это можно.
Едва мы уселись за непринужденной беседой, попивая кофеек, как в кухню ворвался Кирилл, сверкая глазами в спину Миши.
— Вот, значит, как? — Миша чуть не подавился, и медленно обернулся, состроив разочарованное и виноватое лицо. — Водички попить отошел, да? А я там один, значит сторожить детей должен?
Я прыснула со смеху. До меня дошло, что провернул Миша. Я же слышала, как хлопнула входная дверь. Этот умник сбежал из детской, вышел из дома, обойдя его, и зашел с заднего двора, чтобы не привлекать внимание.
— Ты мой кумир! — аплодируя призналась я, извлекая из ящика радио-няню и включая ее. — Расслабься, Кир, кофейку выпей, дети спят, все хорошо, нет причин ругаться.
Довольно быстро атмосфера сменилась на дружескую, Кирил даже посмеялся с того, как легко его обвел вокруг пальца Миша, уже без злости и негодования. Мы болтали о всякой чепухе, пока в кухню не вошел Стив. Стоило мне его заметить, как я напряглась, отводя взгляд в пол, а Волчица рыкнула, пригвоздив меня к стулу. Не то чтобы мне хотелось сорваться и сбежать… Хотя, нет, то! Хотелось. Миша, наблюдающий за мной, удивленно поднял брови, выпучив глаза, да и Кирил был не менее заинтересован моим лицом.
"Что вы так уставились? — вопрошал внутренний голос. — Гладиолусы у меня на лице растут что ли…"
— Интересно… — прокомментировал Кирил, весело щурясь.
— Заткнись. — попросил его Стив, отодвигая стул, но тут же опомнился и отошел за чашкой, плеснув в нее кофе. Умостился, обвел всех взглядом, не избегая меня, и устало выдохнул, — Денек был еще тот… Когда следующее полнолуние?
— Так было же, неделю назад. — напомнил Миша.
— Да? Ну ладно… — выдохнул он, хлестнув меня грустным взглядом.
— Мы чего-то не знаем? — не унимался, веселясь Кир, поглядывая то на меня, то на Стивена.
Вот ведь влипла!
— Да, мы с Викой любовники, балуемся БДСМ и групповукшкой в свободное время. Кстати, а вы сегодня ночью, что делаете? — надо признать, что это, хоть и возмутило меня, но сработало. Мужчины переглянулись и рассмеялись, оценив его шутку. Я смеяться не стала, подозревала, что смех выйдет жутким и не искренним. — Где Сергей? Уже четыре, тренировка… — и этот проницательный взгляд замер на мне, изучая моё лицо, которое, в который раз за сегодня, нахмурилось.
— Уехал! По делам! — сама не заметила, как злость просочилась в голос. Стало стыдно, и я мягче добавила: — Обещал к ужину успеть вернуться.
— Да? — хмыкнул Стивен, отодвинув пустую чашку и откинувшись на стуле, — Ужином пахнет, а Сергеем нет…
Он меня провоцирует, это очевидно. Но вот на что и зачем? Как бы не соображал мозг, эмоции, как наживку, проглотили эту провокацию:
— Если есть что сказать, говори! А нет, оставь свои шуточки при себе! Ты говоришь о своем Альфе! Забылся? — прорычала я.
— Ну, конечно, истинные, да? Будешь защищать его до последнего вздоха? — ничуть не смутившись продолжал он, в отличие от остальных, которые уже без былой веселости замерли.
— Ты меня плохо расслышал?! — прорычали мы вместе с Волчицей, которой, как и мне, совершенно не нравилась эта тема, эти слова, этот собеседник!
— Дура! — выплюнул он, вскочив с места, опрокинув стул и намереваясь уйти.
И чего мне спокойно не сиделось?
Я вскочила следом, в один прыжок преодолев разделяющее нас расстояние и впечатала его в стену. Кухонный шкаф рядом звякнул дрогнувшей утварью.
— Извинись… — прошипела я, выпуская когти в его плечи, нависая над ним, как и он совсем недавно надо мной. Удивленный, но решительный, он замер, бегая глазами по моему лицу тяжелым взглядом.
— Ты прекрасна… — еле прошептали его губы, которые мне болезненно захотелось поцеловать, ощутить на вкус, распробовать… — Извини, ты не дура…
— Так, хорош! — Миша в один рывок поднял меня от пола за шкирку, как котенка, и поставил подальше от Стивена. — А ты, — он пригрозил кулаком блондину, красноречиво играя желваками, — Остынь, пока не натворил глупостей.
Это слишком… Все было слишком: эмоции, происходящее, собственные мысли — всё норовило свести меня с ума. Вот куда он уехал? Почему я, пустоголовая овца, не прицепилась к нему с расспросами? Теперь этот Стивен… С чего я на него так реагирую? Особенно при близком контакте, ведь ну ничегошеньки из разряда ВАУ в нем нет! А его слова и метания? Он словно решил свести меня с ума своими фразами и поступками, распаляя мою злость. Влюблен? Вот уж не думаю… Что-то до шавок его влюбленности заметно не было, а тут активизировалась. Бред… Тогда что? Климакс???
 
Нет, я скоро сойду с ума от этих мыслей! Девять вечера!!! Где этого паршивца носит, а? Тут же укорила себя, а вдруг с ним что-то случилось? Беспокойство всколыхнулось во мне, но тут же стихло под мерное фырканье Волчицы.
— А с тобой я вообще не разговариваю! — пробурчала обижено я. — Вот где тебя месяц носило, что ты ни слуху, ни духу о себе знать не давала? Бесстыжая! — так, ведя беседы сама с собой, я гипнотизировала окно и прислушивалась к каждому шороху. Я бы давным-давно оборвала телефон Сергея звонками, если бы он был доступен. Какая может быть тут гордость, когда внутри меня все шумит и клокочет от гнева и беспокойства? Этот ядреный коктейль раздражает и сбивает с толку.
Свет фар выхватил амбар, который тут использовался, как гараж для машин, и я наконец-то выдохнула с облегчением. От чего-то глаза защипало, пока я наблюдала, как Сергей двигается в сторону дома, с тревогой оглядывая окна. Все желания, по типу: свернуть ему шею, открутить голову, оттаскать за хвост, испарились в нахлынувшем спокойствии. Не в силах больше сидеть на месте я побежала ему навстречу, перехватив у порога, и повисла на его шее, вдыхая родной аромат выветрившегося парфюма.
— Малышка, ты чего? — обеспокоенно спросил он, сбитый с толку моим поведением. Я же зарылась в него, мечтая вжаться, как можно теснее и раствориться в нем без остатка. — Вика, ты, что плачешь? — попытавшись отлепить от своей груди мою голову ошарашенно прошептал он. Я не заметила, как пара слезинок скатилась вниз от радости, что он жив и здоров, и наконец-то рядом. Мой! — Родная, я сойду с ума, если ты не начнешь разговаривать… Поговори со мной… — попросил он, хватая меня за задницу и подбрасывая, чтобы перехватить поудобнее. — Ну? — обхватив его теперь еще и ногами я счастливо засопела, пока он понес меня в дом. — Женщина, ты, что там, ржешь?
Я не смеялась, а улыбалась. По крайней мере до этого вопроса. Смешок все таки вырвался, разбавляя атмосферу. Меня усадили на стол, рядом с кофеваркой и зарылись в мои волосы шумно дыша.
— Я тебя пять минут назад убить была готова… — прошептала я, млея от близости и тесного контакта. — А сейчас не могу надышаться тобой…
— Прости меня, родная… Прости… Ты даже не представляешь, как я скучал…
Он ошибался, я представляла. Как тут не представить, когда в тебя вжимается возбужденная плоть, сдерживаемая хрупкой тканью наших штанов? Пульс участился, сердце пропустило удар, пока я, немного помешкав, дернула его голову на себя и порывисто поцеловала. С тихим стоном он тут же проникся моей решительностью. Его руки заскользили по моим бедрам, талии, оставляя после прикосновения огненные, казалось, полосы на теле. Реальность переставала существовать под его переборы пальцами к моей груди по ребрам, а обхватив ее, я и вовсе "потерялась". Соски болезненно заныли, требуя внимания. Поцелуй сбивался и прерывался от нашего напора и дыхания. Одновременно мы оторвались друг от друга, чтобы наброситься вновь, уже стащив футболки.
 
— Горячая…. Мокрая… Вкусная… — прошептал он, запустив руку в мои штаны и спуская их осторожно вниз. Я лишь крепче ухватилась за его плечи руками, не в силах терпеть и минуту промедления. Внизу живота все сжималось, горело, пульсировало и требовало разрядки, моего мужчину.
С ухмылкой он скользнул пальцами под мои трусики, сдвигая их в сторону и шумно выдохнул. Я вздрогнула и выгнулась дугой, вцепившись в каменный член рукой, желая совершенно иного… контакта. Ох, уж эти трусы!