Неидеальные. Откровения о любви (СИ)

— Ясно, — задумчиво проговорил он. — Отца хоть познакомишь? — выдал неожиданно.
— Конечно, — я слабо улыбнулся. Приятно удивил, признаться.
— Сколько я дед уже?
— Чуть больше двух лет.
Раньше не то чтобы не хотел знакомить Алену с отцом, просто не думал об этом. Без благословения родителя точно проживу, но, возможно, ей важно это. Обычно люди, прежде чем вступить в брак знакомились с близкими родственниками. Я вот ее родню знал. Но захочет ли Алена узнать мою? Она относительно наших отцов не обольщалась. Если откажется, не буду настаивать. Сделаем, когда будет готова. Если никогда, то никогда. Так и сказал ей по возвращении домой.
— Ладно, давай познакомимся.
Я улыбнулся. Она тоже думала о моем комфорте. Хоть я и отшучивался на эту тему, но мне было приятно, что Алена думала обо мне: что будет приятно мне. Хотела узнать меня лучше. Я сам готов всю жизнь постигать ее, узнавать, как интригующий ларец с драгоценными секретами. Я желал познакомить ее с друзьями, показать любимые места, быть с ней открыто, как с любимой женщиной. Хвастаться ею. Именно так! Такой великолепной красавицей и умницей можно только гордиться!
— Ален, — я устроился в кресле на террасе и ее на колени посадил, — я с Савицким сегодня разговаривал.
Она ощутимо напряглась: спину выпрямила, губы сжала, подбородок воинственно вздернула. Я погладил ее по волосам, нежно поцеловал в шею, успокаивая, сглаживая колючки. Да, роза у меня дикая, с шипами, которые до крови изранят, если обидеть.
— Он хочет попробовать наладить с тобой и внуками отношения.
— Нет. — Алена была категорична.
— Ты не веришь во вторые шансы? — поинтересовался с ленцой, но ответ был как никогда важен. Что верит в нас искренне, а не пробует, заведомо шагая в пропасть.
— Знаешь, — нервно дернула плечом, — шанс нужно заслужить. Даже первый, про второй вообще молчу.
Меня покоробил ответ, но развивать тему не стал. Между нами слишком хрупкая связь — одно неосторожное слово, и мы разобьемся. Этого допустить не мог. Лоббировать интересы Савицкого в ущерб себе — нет. А потом еще и отвечать за него, если вернется к шовинистской идеологии.
— Если хочет грехи замолить, — произнесла Алена, поднявшись, — не с того начинает. Савицкий виноват не только передо мной…
Больше эту тему не поднимали, да и некогда было. Отец пригласил нас на ужин: Алена нервничала, не показывала, но очень переживала. Детей решили не брать. Это я предложил. Волновался. Не был уверен, что папа не выкинет какую-нибудь каверзу. Он обычно о чувствах других не сильно заботился. Это уже по себе знал и не рассчитывал, что проникнется детьми вот так сразу. В этом плане Герман Львович более предсказуемый: он реально хотел внуков. Мальчики, естественно, в приоритете. Отцу же нужен тот, кому передать свое состояние, чтобы наша фамилия осталась в анналах бизнес-истории. Если б жил вечно, то не факт, что и я родился бы.
— Ты восхитительна! — сжал прохладные пальцы. Да, я совсем не льстил: Алена превзошла саму себя. Утонченная и изысканная, но манящая и яркая. На такую женщину смотрят и слюни подбирают. А она только моя! — Все будет хорошо, — поцеловал тонкую ладонь. — Я с тобой.
Отец не удивил: дверь открыл дворецкий в ливрее, наш мини-банкет обслуживали вышколенные официанты, изысканные блюда, некоторым даже я не знал название и куча приборов. Гора просто! Максимальный дискомфорт создал. Мудак. Старый мудак. Цензурных слов нет.
Я сжал челюсти и подбадривающе улыбнулся Алене. Она справлялась на отлично, но была отстраненной и немногословной. Она умная женщина, все поняла. Ей подали недвусмысленные знаки. Сделали из нее принцессу на горошине. Я не уверен, что смог бы так же держаться. Хватило бы моей выдержки?
— Где эта Анна Эммануиловна?! — недовольно пробурчал отец. — Мне таблетки пить пора, — у него действительно сигналил трекер. — Принесешь? — на меня взглянул хмуро. — В спальне, в тумбе лежат.
Я промокнул губы салфеткой и поднялся. Алене послал ласковый взгляд, говорящий, что я скоро, и чудовище ее не съест. Не успеет.
 
— Найдешь Анну, скажи, чтобы явилась сюда, побеседую с ней, — крикнул в спину.
Меня не было минут пять, не больше. Когда вернулся Алены уже не было. Неужели съел…
  
Глава 46
 
Алена 
Мы остались вдвоем. Я отложила приборы с неким облегчением: кусок в горло и так не лез, да еще и этот экзамен на знание этикета. Больше чем уверена, Диму отправили специально. Небесный старший хотел со мной поговорить. Один на один, так сказать. Ничего хорошего услышать не ожидала. По взгляду видела, что не нравлюсь этому человеку.
— Ну что, Алена, — начал ровно, без какой-либо примеси эмоций, — поговорим откровенно?
— Давайте поговорим, Александр Андреевич.
— Не скажу, что рад такому повороту, но раз ты не совсем с улицы, то ладно, — и оценивающе прошелся взглядом, словно лошадь выбирал.
— Зубы показать? — бросила саркастично.
Небесный старший усмехнулся и произнес:
— Баба ты красивая, плодовитая, не дура — это хорошие качества. Вот о твоем уме и хочу поговорить.
— Что не так с моим умом? — приподняла бровь.
— А то, что дурой не будь! — рявкнул неожиданно. — Ты должна сблизиться с Германом, а не фифу обиженную корчить! На кону огромные деньги. Савицкий должен тебя наследницей сделать, раз Ирка не у дел осталась. Основной пакет акций должен быть у нас. Герману я доверяю, но он не вечен, а Ирка всегда была пустоголовой. Хахаля найдет, и будем делить «Теско» со всяким сбродом!
— А вы, простите, сколько веков себе намеряли? — поинтересовалась на полном серьезе. Он уже и Савицкого похоронил. Иру замуж выдал. И акции делил.
— А ты со старшими так не разговаривай! — чуть ли не кулаком по столу стукнул. — С воспитанием у тебя явно проблемы.
— Знаете, что, — мне все это надоело, — я ничего делать не буду. Меня деньги Савицкого не интересуют.
— То-то и вижу: легла-то не под сантехника, а под мужика состоятельного.
Щеки моментально обожгло румянцем стыда. И за себя, и за Диму, но больше за беспардонность его отца. Он уж точно не пожалел бы меня, узнай, как у нас с его сыном вышло. Для таких женщина всегда виновата. Даже если ее изнасилуют и убьют, то не проявит и толику жалости.
Я молчала, и он продолжил покровительственным тоном. Думал, вероятно, что подмял меня. Для такого человека важно быть сверху.
— А что ты хотела?! Просто так войти в нашу семью? Ты должна принести инвестиции, а не своих щенков!
Я поднялась, демонстративно поправила тонкую бретельку платья, под тяжелым взгляд покрасила губы и бросила на Небесного старшего высокомерный взгляд.
— Приятно оставаться, — осмотрела стол, — было невкусно.
Александр Андреевич захрипел от злости.
— Не провожайте, — сладко улыбнулась и гордо ушла. Никто не знал, чего мне стоило такая демонстрация самообладания.
Когда вышла за дверь, плечи непроизвольно вздрогнули и опустились. Я побежала. Поскорее уйти хотела. Чувствовала себя лишней. Это место угнетало морально. Расти здесь в такой атмосфере и остаться нормальным — практически невозможно.
Я не позвонила Диме, не вызвала такси, телефон выключила вообще. Проветриться хотела. Нет, я не собиралась предъявлять ему за отца. Это глупо. Уверена, Дима не был с ним согласен. А то, что тоже про Савицкого говорил, дать ему шанс просил — совпадение, не более! Если бы Диме нужны были деньги, акции, активы, то за Иру держался бы. А там и не всплыло бы наше с ней родство. Меня другие сомнения терзали. Наверное, из-за них и убежала. Чтобы не ставить Диму перед выбором: я или отец. Чувствовала же, что это знакомство, как бы ни пытался шутить, важно для него. И да, я боялась. Боялась, что он не выберет меня. Снова.
Дорогу от особняка разрезал белый луч фар. Я отступила на обочину. Уже к посту охраны поселка подходила, здесь тротуара на было.