Неидеальные. Откровения о любви (СИ)

Я стянул с нее рубашку и рванул лямки куцего топа. Оттянул за волосы, открывая длинную шею, зубами поймал голубую жилку, пульс ее во рту ощутил.
— Скажи, что хочешь меня.
— Нет… — выдохнула рвано, когда сосок зубами прикусил. — Ненавижу тебя, Димитрий Ал…
— Дима. Назови меня по имени, — приказал, ягодицами вдавливая в напряженный пах.
— Я к старшим только по имени-отчеству, — едко ответила и наградила своим прозрачно-серым уничтожающим взглядом.
— А ты стерва.
— А ты кобель.
Алена сама поцеловала меня, грудью потерлась, бедрами томно повела — невинные девочки так не делают. Потом она… Твою мать! Рванула дверь, да так прытко выскочила из машины, что я успел только воздух пальцами поймать. Со стоячим хером бросился из салона, но Аленка не зря была длинноногой и легкой — как лесная лань убегала. Хотя нет, как коза! Полуголая, между прочим.
Сел в машину и рассмеялся: сумочка с паспортом и ее рубашка остались у меня. Ну это знак, не иначе. И сгущенка с печеньем. И что мне со всем этим делать?
Откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза, успокаивая зов плоти: беги, дикарка, беги. Все равно не убежишь. Я не дам. Я не отпущу. Я слишком хочу тебя.
  
Глава 8
 
Алена 
Я убегала так, словно за мной гнались демоны из самого адского ада. Одежду на ходу поправляла. Дышала через раз. Боялась оборачиваться. Наверное, поэтому, ни сразу обнаружила, что меня не преследовали. Перевела дух, только когда в метро нырнула.
— Черт!
Я оставила у этого орангутана с яйцами уже вторую сумку. И рубашку! Любимую, между прочим! Пусть подавится! Паспортом в том числе. Завтра же заявление об утери напишу и сделаю новый. Главное, чтобы не видеть этого Дмитрия Александровича.
Зови меня Дима… Дима…
Не понимаю, что нужно ему? Ну явно же проблем с женщинами нет. Тем более дома ждет практически жена. Ко мне чего прицепился?! Ни о каких чувствах речи не шло. Секс… Ну я уж точно в этом деле не лучшая. У меня такой перерыв, что самой стыдно. Спасибо отцу моей девочки за это. Царство ему небесное. Все же о мертвых лучше хорошо либо никак. В моем случае подходит «никак».
Второй мужчина и снова так… Без согласия. Просто, потому что показалось, что я хочу. Потому что у них, мужиков, чешется и плевать на все. Только в этот раз я была готова встретить мужскую суть без розовых очков и наивных надежд. Я больше не забьюсь в угол с мыслями уйти из жизни. Я больше не глупая юная девочка. Сейчас точно знала, что в этом мире жестоки все и нужно быть к этому готовой. Тогда не будет больно. В свой первый раз я обнажила свою беспомощность. Я просила и умоляла, но это ничего не дало, наоборот, стало хуже. Потому что жертва, а жертву хищники рвут.
Дикая кошка
Пришло сообщение. Номер у меня не записан, но мне и не нужно, все понятно.
Я оплатила себе телефоном билет в метро и прошла через турникет. Прогресс все-таки большое благо, скоро лицом сможем расплачиваться. А пока хорошо, что мобильный в кармане джинсов был, так пришлось бы пешком домой топать. Карты я уже заблокировала, наличных денег в сумках (обеих) было немного, поэтому я благополучно проигнорировала выпад Небесного. Лучше игнора и равнодушия еще ничего не придумали. Фамилия еще такая! Когда водитель, которого послал за мной, назвал его так, удивилась. Диме не подходит. Он Адский, ни больше, ни меньше.
Сучка ты, Алена Романова
Пришло лаконичное. Я отправила абонента в черный список. Он меня пугал, а реакция на его близость озадачивала. После Семена была уверена, что просто не смогу испытать сексуальное притяжение без тошноты и страха. Он постарался в этом. Его страсть стала моим проклятьем.
Моя первая любовь, первый мужчина, отец моей дочери показал все ипостаси этого чувства. Я стала объектом страсти. Разной. Бешеной, порочной, болезненной, жестокой. Там, где нет любви, не бывает счастья, а Семен никого не любил, даже саму жизнь. Проверял все и всех, включая себя, на прочность. Ниточка лопнула за месяц до родов. Тогда я выдохнула. Может это кощунство, но я освободилась. Он не любил меня, но считал своей, жизни бы не дал: ни мне, ни дочери. А так я стала свободной. Правда, покалеченной.
 
С мужчинами сходиться после болезненного первого опыта страшно, хотя предложений немало. Не руки и сердца, естественно. Девушка с ребенком, даже красивая, в обычном мире менее привлекательна для серьезных отношений, чем свободная. А вот потусить и переспать — парни всегда рады. Не мужчины, именно молодые и борзые жеребчики. Взрослых и доминантных, с тяжелой мужской энергетикой и властным характером я сама избегала. Эти хозяева, а я не желала быть в услужении. Наелась. Поэтому от Ярослава, кроме личных подарков для Катюши, копейки не взяла просто так, а ведь он настаивал: племянница без отца росла. Но я боролась, чтобы освободиться от этой семьи и быть самой себе госпожой и дочь воспитывать так, как считала нужным. В нашем мире слишком сильно правило «кто платит — тот и музыку заказывает».
И вот опять на мою голову мужчина, желавший отобрать у меня выбор. Он хочет. И плевать, чего желают остальные. Я таких встречала: самоуверенные, богатые, властью наделенные, без границ и тормозов, про мораль и совесть даже не слышавшие. Дмитрий Небесный именно такой. Я про него знала только несколько фактов, но все они очень ярко характеризовали личность, подчеркивали красной чертой под каждым эпитетом, которым наградила мысленно. Самоуверенностью понятно, власть тоже — генеральная прокуратура все же, к деньгам вопросов нет: видела все. Мораль…
Я презрительно фыркнула и вышла на своей станции. Да какая, к черту, мораль! Со мной полночи сексом занимался, а потом с невестой как ни в чем ни бывало разговаривал: врал на голубом глазу! Даже меня покоробило, а он…
Совестно мне не было: я никому не изменила! Это ему должно быть стыдно! Дима изменял будущей жене. Я тут вообще ни при чем. Глаза б мои его не видели! Надеюсь, перебесится и отвалит. Если на мужчину не обращать внимание, он переключается на более доступную цель. Если, конечно, не упертый баран.
Домой приехала уже после десяти. Катюша крепко спала; мама ждала меня. Я ей рассказывала все: мы были подругами в большей степени, чем матерью и дочерью. А вот для своей дочери хотела быть именно мамой: защитницей и опорой.
— Ну что, Аленушка, все нормально?
Она очень разволновалась, когда поделилась историей в клубе. Тюрьма пугала всех. Мама ведь знала, что я ничего такого не делала, просто работала. Да, даже если бы и совершила преступление, вряд ли желала бы мне оказаться за решеткой.
— Да.
Не буду ее пугать.
— По делу Ярослава ко мне вопросов нет.
— Но? — уловила самую суть мама.
Про внимание настырного прокурора тоже рассказала. Без интимных подробностей, но главные акценты расставила.
— Паспорт мне придется восстанавливать, — и вскользь упомянула, как смоталась от Небесного.
— Ой, Алена, осторожней будь. Упертые мужики хуже бульдозера: закопают и не заметят.
Это я и так знала…
Утром разбудила Катюшку и, покормив, повела в садик. Это было наше время. Мне редко выпадало искупать и уложить дочь на ночь, а вот утро всегда мое.
— Ты взяла ведерко и лопатку?
— Вяла! — Дочка подняла вверх маленький пакет с набором для песочницы. — Будю илать с подусками.
— Обязательно поиграй с подружками, а завтра мы с тобой поедем на большую площадку: там горки и фонтаны.
— А моно поилать с водиськой в тусиках?
— Если будет солнышко, то можно.
Я обняла дочь и отдала воспитателю. В садик пошли в два с половиной и все кризисы вместе с болезнями пережиты. Сейчас ходит с удовольствием. Катюша ребенок достаточно подарочный, но даже с таким устаешь. Я вечно работала, а мама хоть и очень молодая бабушка, но со здоровьем не все гладко: она диабетик и с активным ребенком целый день сложновато, утомляется к вечеру, сахар падает критически. Мама очень помогала, но я старалась не нагружать ее.