Хорошая девочка для мажора (СИ)

Вот черт, зачем опять я это вспомнила. Соски напряглись, грудь ноет, требует, чтоб ее кто — то приласкал. Клитор пульсирует. Так и хочется надавить, чтоб уменьшить возбуждение. Только все это без толку. Пробовали, знаем.
Была у меня глупая мысль купить себе вибратор. Но быстро отказалась от этой идее.
Я не буду этого делать. Нужно контролировать себя.
Я справлюсь
Звонок в дверь меня немного пугает. Ведь я не жду гостей. Да и ни кто не знает, где я живу.
Поднимаюсь с кровати. Снова начинает тошнить. Ковыляю до двери, кладя руку на заметный живот. Открыв дверь, застываю на пороге.
Передо мной стоит он, отец моего будущего ребенка. Тот, из-за кого я чуть не лишилась его. Кошмар моих снов.
Ковалев Кирилл.
Который сейчас осматривает меня. Сначала на его лице красуется улыбка с ямочками, которую я полюбила. Взгляд опускается на мою руку, что лежит на животе.
— Кто он? — Рычит парень. Не понимаю, о чем он. Спросить не успеваю. Меня хватают за плечи и впиваются в губы.
Прислоняет к стене. Губы настойчивее засасывают, кусают. Опускается на шею, грудь. Ковалев рычит, кусается. Я даже не могу закричать. У меня онемение.
Как бы сильно я его ненавидела. Мою тело меня предает. Я возбуждаюсь сильнее, чем когда-либо.
Чувствую, как теку. Трусики полностью увлажнились. Соски набухли. Сейчас голодный Ковалев вгрызается в них, причиняя мне боль, а ещё больше удовольствия. Стону, запрокидывая голову, цепляюсь за него, как за спасательный круг.
Его рука пробирается мне в трусики, рычит от того, насколько я влажная. Я вскрикиваю от вторжения его пальца и сильно сжимаюсь. На что Ковалёв снова начинает рычать, проделывая путь от груди снова к губам.
Сильные руки поднимают меня. Закидывает ноги к себе на талию. Трусики разрывает, откидывая за спину.
Возиться со своими штанами и без предупреждения входит в меня. Я сразу же взрываюсь в оргазме. Кричу на всю комнату. От наслаждения которого не испытывала никогда в своей жизни.
— О. Боже, Бэмби, охуеть какая ты тугая. Я сейчас кончу! Прости! — кричит мне в губы — Мне все равно кто отец. Ты моя, только моя. Убью любого за тебя! — рычит, содрогаясь во мне.
После его слов я каменею.
"Всё равно кто отец!"
Что за чёрт. Он думает, что я такая же, как и он. Что я изменяла ему и забеременела от другого. Такой использованной я не чувствовала себя никогда. Мне мерзко от самой себя. Что я позволила гормонам захватить мой разум и моё тело.
— Отпусти меня- хриплю осевшим голосом.
Ковалев исполняет мою просьбу.
Когда ноги касаются пола, я скрещиваю их. По ним начинает течь сперма. Я снова дала себя использовать. Какая я глупая. После оргазма я могу думать головой. И мыслить ясно.
— А теперь пошел от сюда, чтобы больше я тебя не видела. — шепчу севшим голосом.
— Что? — смотрит на меня ошарашенно. Убирает все ещё полу твердый член в штаны. А я и забыла, насколько он большой.
Из-за сильного возбуждения я почти не чувствовала боли. За то сейчас, после спада возбуждения, чувствую дискомфорт и жжение.
— Убирайся! — Рычу на парня.
— Бэмби, я искал тебя все эти месяцы. И все что ты можешь сказать, чтобы я убирался! Я с ума сходил, место себе не находил. Не ел, не спал нормально, пока не узнал хоть что-то о тебе. А ты этим временем продолжала жить. И забеременела от какого то уебка. — Кричит, смотрит на меня обиженно, немного разочарованно. — Где он? — пролетает мимо меня.
Начинает что — то искать. Заглядывает, выискивает. Только я не понимаю, кого он пытается отыскать.
Голова сейчас совсем пустая. Не понимаю элементарного.
— Что ты творишь? Я сказала тебе убираться! — кричу на парня, который мечется по маленькой съемной квартире.
— Кто он? Кто этот уебок? — орет, глаза бешеные.
Я не узнаю его. От слова совсем. Это другой человек. Он даже внешне изменился. Волосы длиннее, чем я помню. Лицо сильно осунулось. Похудел. Нет больше того мальчишеского взгляда. Небритый. Только сейчас чувствую, как горит мою тело от его поцелуев колючей щетиной.
 
Когда он постучал в мою дверь. Мысли были забиты другим. За то сейчас я могу здраво мыслить. Вижу, что стало с ним. Не знаю причины. Да и честно знать не хочу. В голове сразу всплывает картина. Мне становиться плохо. Держусь из последних сил, чтобы меня не вырвало.
— Ты прав в одном. Он настоящий уебок. — мысленно прошу прощения у малыша. Ушки уже сформированные — И этот уебок ТЫ! — ору нечеловеческим голосом.
Парень замирает на месте, словно к его голове приставили пистолет. Во взгляде читается шок. Он открывает рот и снова закрывает. Не находит слова.
А мои эмоции начинают меня душить. Слезы кататься по лицу. Не пытаюсь их остановить. Всхлипы непроизвольно вырываются из закрытого рта.
Ковалев выходит из транса. И хочет подойти ко мне.
— Нет — всхлипываю, выставляя руку. Не хочется, чтоб он касался меня или подходил ближе.
— Что случилось? Почему ты уехала и не сказала мне о ребенке? Я что на столько ужасен, что ты решила скрыть от меня беременность? Почему? — с глаз Ковалева катится слеза. Нижняя губа дрожит.
— Мы всё рано не были тебе нужны. У тебя другая жизнь. Разные дороги. Тебе нравиться спать с разными девушками. А мне хочется спокойной жизни с МОИМ ребенком. — Пожимаю плечами.
Хочу казаться тем, кому плевать на предательство. Только меня выдает мой дрожащий голос и слезы. Которые и не думают останавливаться.
— О чем ты говоришь? — Шепчет срывающим голос.
— Только не надо прикидываться дураком. Тебе это не идёт. Я пришла к тебе, когда ты был в постели с другой. А мне сказал, что не сможешь приехать — кричу, подходя ближе, и ударяю по его груди.
Смотрит на меня в шоке. Боль отражается в его глазах.
— Ты видела — шепчет, пытаясь взять меня за руку.
— Да я все видела. — Налетаю на него и начинают наносить удары. Ни видя куда бью.
— Я понятие не имею, как так получилось. Я был один дома. Потом пришла она. Наши родители дружат. Они хотели, чтоб мы поженились. У них мания на это. Я отказался. Должен был встретиться с отцом. Вместо него пришла Катька. А дальше провал. На утро я просыпаюсь с ней абсолютно голый. Прости меня, любимая. Но я не помню ничего с того вечера. Клянусь- Шепчет в ухо, прижимает меня спиной к своей груди. Руки захваченные и прижаты. Другая его рука опускается на живот. Гладит, целует меня в шею.
Мурашки проходят по всему телу. Но я не сдамся ему. Сейчас передо мной стоит та самая картина. Меня начинает тошнить.
— Уходи, пожалуйста. — Снова начинаю плакать. Не сдерживая эмоции. Выпуская наружу.
— Я не оставлю вас. Очень сильно люблю. Прости меня. — снова осыпает поцелуями. Шею, ключицу. Я всё ещё обнажённая. На мне только майка прикрывает мои голые ноги.
— Я не могу, — всхлипываю-Пожалуйста уйди. — начинаю умолять.
Ковалев прижимает ещё сильнее.
— Не смогу. Не отпущу больше никогда.
Пытаюсь вырваться, плачу сильнее. Тело начинает дрожать. Истерики не миновать.
И тут я чувствую, как в первый раз ребенок начинает толкаться в ладонь своего папы.
Глава 8
Сижу на диване, пялюсь в одну точку. Вот уже 15 минут. Ребенок больше не толкается.
— Что мы будем делать? — Ковалев прожигает меня взглядом. Сидя рядом со мной.
— Ты вернёшься в Москву и дашь мне спокойно жить. — Голос тверд. Я наконец то взяла эмоции под контроль.
— Я не уеду без тебя. Я уже сказал, вернёмся только вместе. — голос выдает злость вперемешку с отчаянием.
— А я сказала, ты должен убраться из этого города. Забыть, что мы были знакомы.
Он вскакивает с дивана, проходит по комнате, материться. Хватается за волосы. В отчаяние.
Я не знаю, что это, но мне становиться жалко его. Он очень сильно изменился. От того парня практически ничего не осталось. Он будто стал старше на пару лет. Совершенно его не узнаю.
Но мне и себя жалко. Я наконец хоть как-то стала жить нормально. Он все испортил. Из-за него я в таком положение. Я чуть не лишилась малыша.