Через шестнадцать лет

— А что Агнес?
— Агнес? Пока я, дурак, распинался в своей вечной любви к ней, Агнес, рыдая, кричала о том, что я изнасиловал ее.
— Боже! — Трэлла прижала руки к груди, чувствуя сострадание к тому мальчику, которым был когда-то ее муж.
— Отец поверил своей жене или сделал вид, что поверил. Он выволок меня во двор и избил до полусмерти. Затем дал полчаса на сборы и заявил, что, если я хоть раз осмелюсь появиться на ранчо, он пристрелит меня на месте.
— Но он, должно быть, осознал, что был не прав, иначе бы не оставил тебе ранчо. Я думаю, он сожалел о вашем разрыве.
— Сожалел? Старик вообще не знал такого чувства, — горько усмехнулся Алан. — Он завещал мне ранчо не потому, что раскаялся в содеянном, а потому, что во мне течет его кровь. Отец точно знал, что я не насиловал Агнес, он просто воспользовался удобным случаем, чтобы избавиться от меня. Но в конце концов и жену наказал, лишив ее большей части наследства.
После короткого молчания Алан ухмыльнулся.
— Ну, что, стало тебе легче от того, что ты узнала эту отвратительную историю?
— Да. — Трэлла медленно кивнула. — Мне действительно стало легче. Теперь я жалею того обманутого парнишку, ненавижу его соблазнительницу и точно знаю, что для нас с тобой она не представляет опасности.
Молодая жена подняла на мужа чистые зеленые глаза, полные любви, и у того забилось сердце.
— Неужели ты считала Агнес опасной для нашей с тобой любви?
Трэлла опустила глаза, слегка пожав плечами.
— Она красивая.
— Надо же мне было жениться на глупой, очаровательной женщине, которая до сих пор не поняла, что именно ее-то я и люблю.
Вот таким образом она и услышала объяснение в любви. Реакцией стало то блаженное тепло, которое враз разлилось по телу. И душа распахнулась навстречу человеку, избранному в вечно любимые.
— И когда ты понял, что любишь меня?
— Раньше, чем я готов был признаться в этом самому себе. Когда увидел, что ты уже далеко не та маленькая девочка, которую я знал. Ты постоянно присутствовала в моих мыслях. Сто раз я приказывал себе держаться от тебя подальше, но думал лишь о том, как дотронуться до тебя.
— А я из кожи вон лезла, чтобы подтолкнуть тебя к этому, — лукаво улыбнувшись, призналась Трэлла.
— И ты добилась своего. — Алан наклонился и поцеловал ее, почувствовав любовь в ответном движении губ. Чувство любви всегда было в ней и с ней, подумал супруг. А он был просто слеп. Или не верил в чувства этой женщины, считая себя недостойным ее. Ну да уже хорошо, что все недомолвки в прошлом.
Ладонь Алана опустилась на живот Трэллы. Вот его будущее — эта женщина и ребенок, который уже живет в ней.
— Что-то я разговорился сегодня, а ты ничего не хочешь сказать мне? — прошептал Алан.
— На тебе слишком много одежды, — ответила жена.
Муж поднял голову и притворно-сердито посмотрел на свою любимую.
— Я имел в виду нечто менее земное. Трэлла сделала вид, будто пытается что-то вспомнить.
— Ах, да. — Сияя от счастья, она обхватила его руками за шею. — Я люблю тебя, Алан. Ты не поверишь, я люблю тебя с тех пор, как мне исполнилось восемь лет. А это гораздо дольше, чем ты любишь меня.
— Тогда мне придется сильно постараться, чтобы догнать тебя, — ответил он, целуя жену.
  
Эпилог
 
И все-таки настал тот благословенный день, когда Агнес, окруженная ароматным облаком «Шанели номер пять» с примесью собственной злости, навсегда покинула ранчо Кольтов. Видя сияющие счастьем лица молодоженов, она уже понимала, что как бы ни старалась, не смогла бы внести раздор в их отношения, что, естественно, лишало ее главного развлечения. Но самым важным, что заставило стареющую прелестницу расстаться со своей долей наследства, стало заявление Трэллы о том, что Агнес скоро станет бабушкой. При этом молодые радостно обсуждали вопрос, как ее будет называть внук — просто «ба» или, может быть, «баба»? Этот на первый взгляд безобидный вопрос поверг элегантную, холеную Агнес в состояние шока.
Почти сразу после этого она решила принять предложение Алана продать ему свою долю наследства. Без тени сожаления он вручил мачехе деньги, полученные от продажи спортивного автомобиля. Молодожены не без удовольствия наблюдали, как несостоявшаяся бабушка наконец уходит навсегда с ранчо и из их жизни.
 
Солу потребовалось несколько месяцев, чтобы решиться заглянуть к молодой чете Кольтов. Он был строг, но видя, как счастлива его сестра и памятуя о многолетней дружбе с ее мужем, сменил в конце концов гнев на милость. Кроме того, когда Кэтэры узнали, что у них скоро появится второй ребенок, Солу было уже трудно заклиниваться на каких-то глупых обидах.
А у Кольтов родилась дочь. Мэри Кольт появилась на свет в разгар снежной бури, что было вполне естественно, если вспомнить, что зачата она была сразу после или даже во время снежного бурана. Руки Алана первыми коснулись крошечного тельца, они же приложили новорожденную к груди матери. Трэй переводила взгляд, затуманенный усталостью и слезами радости, с мужа на дочь. Ее сердце было переполнено счастьем.
С восьми лет Трэлла знала, что они с Аланом предназначены друг для друга. Но сколько же потребовалось времени, прежде чем она смогла убедить в своей правоте его и всех окружающих. Но главное, что правота восторжествовала. Не рано и не поздно. Вовремя!