Прости, я тебя не ждал - 2 (СИ)

– Не понял, – недоуменно протянул друг.
– Архонт, – одно это слово объяснило все.
– Ну и какой у тебя план?
– Как минимум – не сдохнуть, – а вот теперь я не врала.
– А как максимум?
– Я хочу, чтобы ему тоже было больно, Аарон, – тихо, сжимая кулаки и стискивая зубы, процедила я.
– Ну, это я тебе организую. В лучшем виде.
– Обещаешь?
– Обещаю. Он тебе все это время врал, Равана, с самого первого дня, как венулася с Земли, пока ты слезы о нем лила, он трахался направо и налево, не заботясь о твоих чувствах.
– Вот и я теперь возьму с него пример.
  
Глава 45
 
Надо ли говорить, что я о своем, таком, поспешном и необдуманном, решении тысячу раз пожалела?
Для Аарона это было игрой, для Ассатана способом достижения своих целей и только я все пропускала через себя. Пытка близостью, вот что это было.
Мы встретились уже через неделю на Черной Химере. Аарон первый заметил его и тут же его рука обвилась вокруг моей талии и крепко притиснула к себе. Я непроизвольно скривилась, противясь этой нежеланной близости, но Вартэнлос тут же шикнул на меня:
– Если хочешь, чтобы все поверили в нашу любовь, то убери с лица это мученическое выражение и улыбайся, черт тебя дери, Равана. Он здесь, а мы вместе. Я это делаю только для тебя! Или ты решила включить заднюю?
И я тут же виновато подняла на него глаза и ободряюще улыбнулась. Нет, никаких тормозов! Дальше все происходило на долбанном автопилоте, будто бы я марионетка, управляемая невидимой рукой или вовсе заводная кукла, умеющая выполнять только скудный набор команд: двигаться, кивать, улыбаться.
Главным моим спасением стало планомерное прокручивание в голове всех тех мерзких порнографических картинок, что мне любезно предоставил Аарон. Только это дало мне сил равнодушно пройти мимо Морта, сесть за стол и попытаться не пялится в его сторону, умоляя взглядом объяснить мне, зачем же он продолжает таким страшным образом издеваться над моим глупым сердцем. Зачем смотрит на меня так осуждающе, как будто не трахал еще несколько дней назад других женщин, как будто любит, как будто я единственная, кто важен для него в этом мире. Писюн его, вот что действительно для него важно, на все остальное чхать он хотел.
Аарон же прижимается ко мне, его руки, какой-то страшной змеей, обвились вокруг моего тела. Я не слышу, что он шепчет мне на ухо, сконцентрировавшись только на том, чтобы в омерзении не вести плечом, чувствуя, как его губы и язык все же нет-нет, да касаются мочки моего уха. Сплошное неприятие, вот что я чувствую. Нет никакого торжества, что Морт видит это все. Только лишь стыд, только лишь жалость к самой себе.
Это слишком!
И я, видя, что девчонки идут на танцпол, тут же встаю, виновато улыбаясь своему другу, иду вслед за ними. Подальше от этого спектакля, подальше от Морта, чтобы просто вздохнуть глубоко, чтобы хоть немного прийти в себя. Я отдаюсь танцу с головой, стараясь выкинуть все тухлые мысли о своей незавидной судьбе, о том, что все это когда-нибудь закончится и я снова научусь дышать полной грудью.
Но вселенная не внемлет моим отчаянным крикам о помощи. Спустя всего несколько мгновений я вижу, что Аарон стоит рядом и изображает ярый интерес к моему танцу, облизывая мое тело взглядом. Не будь он моим другом, я бы решила, что он хочет меня. Несколько мгновений и его руки уже лежат на моей талии, а потом начинают двигаться, ощупывая меня, словно отвратительными склизкими щупальцами. Мне ужасно от всего этого спектакля, но я же сама его выпросила, не так ли?
И я в ужасе вижу, как лицо Аарона наклонятся ко мне, я поспешно отклоняюсь, но он только жестко фиксирует меня за шею и яростно цедит прямо мне в лицо:
– Только попробуй сейчас сбежать, Равана. Я тебя сейчас поцелую и мне плевать как, но ты ответишь на этот поцелуй. Поняла меня? Если тебе так будет легче, то представь шлюху Морта на моем месте.
И его губы накрывают мои, а я совершенно ничего не чувствую. Я настолько вываляна в своих несчастьях, что этот псевдопоцелуй сейчас для меня просто шум в эфире, а не какое-то долбанное приключение ради мести. Но когда язык Аарона пытается протиснуться между моими плотно сжатыми губами, то я не выдерживаю и со всей силы наступаю ему каблуком на ногу. Мы так не договаривались! Я об этом не просила!
 
Абсо-на-хрен-лютно!
Наконец-то Аарон отлепился от меня, а я только прижала пальцы к губам, чтобы меня не стошнило от чувства гадливости к самой себе, да нацепила на лицо еще одну бутафорскую пластмассовую улыбку. Все чудесно, друзья, я просто на дне. Я просто творю сущую дичь и не могу остановиться.
Вокруг меня начала происходит какая-то движуха, свистки, улюлюканья и дикий свист толпы. Я подняла глаза и поняла, что мое лицо крупным планом транслируется на всю «Черную Химеру». Какого хрена он задумал?
А когда Аарон заговорил, то я все поняла в одночасье. Он делает мне предложение! На глазах у всех, на глаза у Морта! Что ж, детка, ты этого хотела? Тогда шевели задницей и отыграй этот жалкий спектакль до самого конца.
И я его отыграла, сказала чертовое «да» и еще раз перетерпела склизкие попытки Вартенлоса просунуть свой язык мне в рот под звуки бомбящего в небе фейерверка. Это не он, это звуки взрывов всех моих мечт и чаяний.
И все это время, пока я стояла на долбанной сцене, как долбанная рок-звезда, пока Аарон преклонял передо мной колено, протягивая обручальное кольцо, пока длился наш «счастливый» поцелуй, я смотрела на него. На моего самого любимого предателя, на мой самый страшный кошмар и самый вожделенный приз. И я бы все отдала, чтобы выиграть его, даже свою гордость, но раз это в принципе невозможно, то и стараться не стоит. Верно?
А потом он ушел и солнце моего мира погасло. Дальше мне уже было плевать, что подумают обо всем этом цирке окружающие. Я не обращала внимания, ни на осуждающие взгляды подруг, ни на недовольное бормотание Аарона, мне на все стало чертовски фиолетово, друзья. Наверное, я эмоционально давно выгорела дотла и разжечь во мне огонь новой жизни мог только тот, кто в свободное, от меня и работы, время трахает левых баб.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И я уже не могу сдержаться, я просто сижу, наклонив голову и крупные соленые капли падают на мое платье. Безмолвно, потому что в голос бесполезно, все равно никто не услышит. Все эти люди вокруг, узнай они про Морта деликатные подробности, только бы отмахнулись и сказали «ну, он же мужик, милочка, им это, в принципе, свойственно, да и вообще ты сама виновата, нечего было столько от него нос воротить».
Вот так всегда, во всем и всегда виновата только дура Равана, а Морт молодец, его надо понять и простить. А если нет, то ты мстительная сука и гореть тебе в Аду.
Да пошли вы все!
– Перестань лапать меня, пожалуйста, – не выдерживаю я и все-таки убираю с себя цепкие руки золотого дракона.
– Мы же обручены, детка. Это нормально, когда влюбленные обжимаются. Разве нет? – шепчет с придыханием мне на ухо Аарон и я еще ниже отклоняю от него свою голову.
– Нет, Аарон. Тот, для кого я терплю все это, уже ушел, так что, пожалуйста, прекрати, – гневно цежу я каждое слово.
– Ты все еще любишь этого гребанного мудака? – почти в ярости спрашивает меня Вартэнлос.
Но что я могу ответить? Любовь — это светлое чувство, а то, что я испытываю к Морту уже не она, это неизлечимое хроническое заболевание. Вот и все!
Но от ответа меня спасает Ванда, она просто подошла и с заговорщическим видом кивнула мне в сторону дамских комнат, мол «давай, балда, это я так спасаю твою глупую задницу». А когда мы оказались в тишине и прохладе уборной, спросила:
– Ну и как, полегчало?
– Нет, – честно призналась я, разглядывая массивное кольцо на своем безымянном пальце.
– Совет на будущее, Равана: в ту игру, что ты вздумала играть, теперь играют трое, будь осторожна, – и покинула помещение, оставляя меня тупо пялиться на свое отражение. Я пойму ее потом, но только не сейчас.