Капкан (СИ)
Платье… Я застирала лишь одно особо видное пятно — след мужского ботинка. Остальное бессмысленно — вряд ли кто-либо будет приглядываться к мелочам.
Снова нацепила на себя тяжёлую измятую ткань, застегнула молнию, расправила подол…
Голова больше не кружилась. Почему-то по телу периодически прокатывался озноб, всё чаще и чаще — потихоньку отпускало слепое напряжение, и на его место просачивался страх и осознание вины…
Попыталась разодрать невидимки на голове, торопливо промыла под краном кончики волос…
От тихого стука в дверь замерла. Сердце набатом ударило под рёбра…
— Олесь, это я, открой.
Шумно выдохнула от облегчения. Повернула замок, отступила на шаг, пропуская Адама с моей сумочкой в руках. Натянуто улыбнулась…
— Надеюсь, ни у кого подозрений не возникло… — я закусила губу.
Он лишь пожал плечами, протягивая клатч мне. Сам запер дверь.
— Вера спросила, что случилось, — Адам невозмутимо оглядел меня с ног до головы. — Я сказал, что тебе стало плохо. И что ты не хотела беспокоить подругу и попросила меня принести сумку.
Распахнула глаза, ощущая, как в груди взрывается смутная обида и какая-то непонятная жалость черт знает к кому… Отвернулась.
— Понятно, — я открыла единственное отделение, непослушными пальцами отыскивая среди привычного творческого беспорядка тушь, блеск для губ и расчёску. — Ну спасибо за помощь…
— Думаешь, не стоило этого делать? — Адам как-то горько усмехнулся, расслабленно облокачиваясь на столешницу и складывая руки на груди.
— Это не моё дело… — я не подняла глаз на него, торопливо откручивая колпачок. Сосредоточилась на своём отражении, проводя щёточкой по ресницам. — Если ты считаешь, что так лучше…
— Я не знаю, как лучше, — Адам тоже отвёл взгляд в сторону. — Просто не вижу смысла скрывать то, что можно не скрывать.
Кивнула по умолчанию. Моё мнение в любом случае ничего не меняет, да? У Адама свои отношения с Веркой, у меня свои…
Взялась за расчёску. Нервно разодрала одну липкую от воды и размокшего лака прядь, принялась за другую…
— Олесь, — Адам со вздохом оттолкнулся от стола, протянул руку, забирая из моих пальцев щётку. — Не нервничай. Давай я… — он указал взглядом на единственное кресло. — Сядь.
Иронично выгнула бровь. Он серьёзно?!
Закусила губу, чувствуя, как в уголках глаз какого-то хрена копятся противные горячие слёзы. Раздражённо осела в кресло на одну ягодицу, опёрлась локтём о подлокотник, не имея ни желания, ни сил спорить по какому бы то ни было поводу. И без того слишком много душевных сил уходит на то, чтобы сейчас сохранять относительное хладнокровие и не разрыдаться на такой близкой мужской груди…
Я не ждала от Адама настоящей помощи. Скорее восприняла этот жест с его стороны как попытку дать мне время и возможность успокоиться. Настроилась на то, что будет больно и неприятно — терпеть не могу, когда кто-то дёргает меня за волосы…
Он начал с моей длинной чёлки, до сих пор отдалённо сохранившей форму завитых локонов. Осторожно, с лёгким нажимом, разбирая особо запутавшиеся узелки пальцами…
Лишь спустя несколько минут я в полной мере свыклась с ситуацией, с возрастающим любопытством наблюдая в зеркале за манипуляциями мужских рук, ловко управляющихся с моей крошечной расчёской. Почувствовав мой пристальный взгляд, Адам тоже поднял голову, на миг встречаясь со мной глазами в отражении зеркала, скривил губы в самодовольной усмешке…
— У Анжелы очень густые волосы. До седьмого класса она их растила, — он терпеливо вытащил очередную невидимку, принялся короткими лёгкими рывками расчёсывать небольшую прядь. — Мне пришлось научиться управляться с ними, сама понимаешь…
Глубоко вздохнула от тёплых вибраций мужского голоса, ощущая, как по спине бегут колкие микроскопические мурашки.
— И косы заплетать умеешь? — я игриво улыбнулась, расслабляясь окончательно, осознавая, что Адаму это занятие не так уж и в тягость, как мне казалось поначалу.
Я совсем забыла о том, что он — отец, воспитывающий дочь. Сам, без помощи кого бы то ни было…
— А как же, — Адам стал серьёзным и сосредоточенным. — И жгуты, и рыбий хвост, и из четырех и пяти хвостов… Анжела мне до сих пор ролики присылает с какими-нибудь якобы лёгкими причёсками, где процесс вроде как занимает пять минут времени. А на деле я её будил на час раньше перед школой, чтобы с третьего раза заплести вообще хоть что-нибудь по этим видосам… Она никогда не ходила с простым хвостом или косичкой, как все девчонки у них в классе. Ей обязательно нужно было что-то эдакое соорудить на голове… — он усмехнулся своим воспоминаниям. — Но теперь она это шлёт скорее по привычке, мол "пап, глянь, как ещё можно было"… Сейчас ей уже не надо, у неё давно короткая стрижка, — его губы чуть дёрнулись вниз, и он больно зацепил волосину на виске. — Так что не переживай, Олесь, — Адам снова ухмыльнулся, бросая хитрый взгляд на меня в зеркало, — ты в надёжных руках. Сейчас что-нибудь придумаем…
Я действительно не переживала. Просто смотрела, как его огромные ладони парят в воздухе, едва ощутимо и практически привычно управляясь с моими волосами. Любовалась на то, как, закончив распутывать все начёсы и колтуны, Адам уже гораздо смелее проводит расчёской по всей длине волос, как делит их на несколько пучков разной толщины, как ловко сворачивает некоторые из них в жгуты и закалывает их невидимками на затылке…
— Резинка есть, Олесь?
Нет…
Потянулась к столешнице, схватила сумку, принялась рыться, слепо надеясь найти хоть что-то похожее…
— Вот! — я радостно выудила красную денежную резинку. — Пойдёт?!
— Конечно, — Адам спокойно кивнул, неторопливо цепляя её пальцами. — Тут у тебя вроде пробор на правой стороне был, да?
— Да…
— Придержи сама вот здесь, — он прижал к моей голове скрученную прядь. Едва я послушно перехватила её, принялся зачёсывать оставшиеся волосы на самую макушку. — Как было, конечно, не будет, но там все бухие, никто особо не заметит…
Я следила за его уверенными движениями с каким-то восхищением, смешанным со странным и ни на что не похожим чувством… доверия? Или я просто переложила на Адама всю ответственность за свой внешний вид? Неважно, но это невероятно приятно и необычно. Слишком… интимно что ли…
Боялась лишний раз вздохнуть, дабы не нарушить ход процесса. Только иногда облизывала губы, переживая, что он не справится с моими непослушными тонкими лохмами, путающимися на каждом шагу…
— Нравится? — Адам сверкнул в отражении белозубой улыбкой, исподлобья перехватывая мой взгляд.
— Очень, — улыбнулась в ответ, неосознанно склоняя голову и тыкаясь в его ладонь, перебирающую в этот момент последнюю непристроенную прядку. — А у меня всегда были проблемы с волосами… Ты не представляешь, сколько всего я перепробовала в молодости, чтобы отрастить более-менее приличную шевелюру… — я хихикнула. — Как-то мы с Веркой ещё в классе пятом вычитали индийский народный рецепт, по которому надо было смешать золу с мёдом и желатином и нанести это на волосы… — я закрыла глаза, вспоминая тот ужас и давясь сдерживаемым смехом. — Я потом три дня не выходила из дома, всё пыталась смыть эту гадость, пришлось подстричься почти под мальчика…
Адам тоже понимающе рассмеялся, неосознанно массируя мне затылок, пока слушал мои слова. Наконец снова взялся за расчёску…
— У тебя отличные волосы, Олесь. Желатин помог, видимо, — он насмешливо распушил свободный хвостик в своих руках, прежде чем свернуть его колечком и закрепить парой шпилек…
— Готово, — Адам прищурился, разглядывая собственноручно проделанную работу и выправляя некоторые волосинки для эффекта объёма. — Я уже забыл, как это делается…
Закусила губу, пряча счастливую улыбку. Сама осмотрела новую причёску… Конечно, это не салонная укладка, у нас не было ни лака, ни мусса, ни геля, ни разделителя, ничего. Только маленькая дорожная щётка для волос… Но получилось невероятно круто. Я сама так никогда не сумела бы…