Самозванка с короной (ЛП)

— Видишь те огни? Думаю, это Галлтон. Я оставался там как-то с Обером и Юфией.
Мика шагнула ближе к нему. Она едва могла различить темный силуэт скалы, на которой стоял Галлтон. Огни были тусклыми, отчасти скрытыми туманом. Там они с Калебом встретились в такую ночь. Но мимик Обера знал бы, что Калеб был там.
— Какой из себя Галлтон? — спросила она.
— Людный, — сказал Калеб. — Это последняя остановка на главной дороге до Старых Королей и Кристальной гавани. Там много таверн и постоялых дворов, — он взглянул на нее. — Разве ты не была там раньше?
Мика избегала его взгляда. Она хотела сказать ему правду, раскрыть, что и она думала о той ночи. Но она вздохнула в стиле Джессамин и сказала:
— Я не могу помнить все городки в моей империи.
— Некоторые сказали бы, что можешь.
— Что могу?
— Помнить все городки. Людям нужно, чтобы их правители заботились об их домах, даже в таких далеких местах, как Галлтон.
Мика приподняла выразительную бровь Джессамин.
— Хочешь сказать, что я не переживаю?
Калеб постучал пальцами по перилам. Ветер трепал рукава его рубашки, ткань развевалась как морской туман.
— Можно говорить прямо?
— Прошу.
— Мы все слышали сплетни о мятеже в Близнецах. Я не знаю, хотят ли они выйти из состава империи, но я снова и снова слышу, что лидеры империи больше переживают из-за политики и хитрых стратегий, чем за нужды народа.
Мика не могла с этим спорить. Джессамин строила много схем, и она не проявляла тепло, вед это могли спутать со слабостью. Она пряталась за лицом Мики, и это был обман, который обычные люди ненавидели, и Мика такое ненавидела.
Но она не сомневалась в решениях принцессы, даже если лорд, которого она считала союзником, так делал.
— Скажи, лорд Калеб, у островов Пеббл схожие взгляды?
Калеб повернулся к ней так быстро, что расплывался. Он сам удивился скорости движения, словно вспышка Таланта выдала его чувства сильнее, чем он намеревался. И, возможно, его настоящую личность.
— Хочешь знать, присоединятся ли мои люди к мятежу в Близнецах?
— Это я и спрашиваю.
Калеб задумчиво замер после вспышки скорости. Мика не знала того, кто, несмотря на энтузиазм других движений, мог достичь такой неподвижности.
— Правда в том, что я не знаю, — сказал он. — Но в империи есть трещины, принцесса, и люди, как мой дядя, могут их использовать.
— С помощью таких людей, как ты?
— Я верен, Джесса, — Калеб вздохнул, провел ладонью по спутанным от ветра волосам. Он звучал трезво. — Ты не должна даже спрашивать. Но да, если он улучшит зелье, он сможет сильно навредить людьми, у которых будут мои способности без побочных эффектов.
— Мы должны найти его до этого, — Мика сделала паузу и посмотрела в его глаза. Мимик Обера говорил бы так о Талантах Калеба? Он был бы мимиком и Пятном, и ему понадобился бы поразительный контроль. Судя по безумцу на балу и ограничениям Калеба, зелье было далеким от идеала. Она боялась думать о том, что будет, если у Обера все получится. Это явно был настоящий Калеб.
Но ей нужно было больше доказательств, что знали только они двое.
— У тебя есть идеи, чем может быть пустая крепость? — сказала она.
— Я думал об этом и о том, что Хадделл сказал мне на складе.
Мика представила миг, когда старый зельевар изобразил безумие, пока искал склянку зелья, чтобы бросить Калебу. Она едва успела отбить флакон.
— Он сказал, что я найду остальную операцию Обера…
— …там, где меньше всего хочешь ее найти.
Калеб моргнул.
— Я говорил тебе это?
— Конечно, милый, — Мика быстро махнула ладонью, пока он не задумался, говорил ли это Джессамин. Только Мика и Калеб слышали Хадделла. Это был настоящий Калеб. Облегчение обрушилось на нее как летний ливень. — Продолжай.
— Я бы не хотел, чтобы Обер работал на островах Пеббл. Там есть маяк на западном острове, который можно описать как пустой.
— Он подходит больше, чем замок Тимбрал?
— Однозначно.
Она вспомнила слова безумного Таланта: пустая крепость, мерзость.
— У нас есть два варианта расположения штаба Обера на западе. Хорошо, что мы плывем туда с военным кораблем Талантов-солдат.
 
Калеб приподнял бровь.
— Я думал, мы отдыхаем.
— Как и многие думают, — она не смотрела на него, боясь, что он увидит решимость Мики за маской Джессамин.
— Знаешь, порой мне жаль людей, которые думают, что могут обхитрить тебя, — сказал Калеб.
Мика усмехнулась.
— И мне.
Если бы решала Мика, они с Калебом вскоре бились бы против Обера. Она хотела бы сказать ему правду. Калеб бросился в бой на складе, чтобы спасти группу Талантов, хоть это и испортило его отношения с дядей. Он был хорошим, выбрал бы правильный курс действий вместо удобного. Он не предаст принцессу. Может, только ему она и могла сейчас доверять.
Император Стил сказал, что Калеб был хорошим вариантом супруга его дочери, хоть его семья не была влиятельной. Мика предпочла бы видеть принцессу с кем-то, как Калеб, а не Долан или Ривен. Или самозванцем на их месте. Она задумалась, что Калеб чувствовал к принцессе. Они дружили, но могла ли его симпатия к Джессамин быть глубже, чем она думала?
Они молчали, огни Галлтона пропадали вдали. Ночь была красивой, хоть и холодной, и туман стал рассеиваться. Мика прильнула к Калебу, словно ради тепла, ей было интересно, как он отреагирует. Он не отодвинулся, смотрел на темный горизонт.
Она придвинулась ближе, чтобы ее бок прижался к его руке, ее рука свободно обвила его локоть.
«Ты проверяешь, что он сделает, — сказала она себе. Сердце билось быстрее, кровь бежала жаром под кожей. — Твои чувства тут не важны».
Калеб задержал дыхание, поняв, как она прильнула к нему, это отличалось от того, как они с Джессамин обычно выражали симпатию. Он мог подозревать правду? Мика не была уверена, что слышала, как его дыхание изменилось, ведь сердце гремело в ушах.
Ее голова кружилась. Она склонилась ближе.
«Ты просто ищешь зацепки».
Ее контроль ускользал, словно ее тело — та часть, которая была Микой — не могла перенести расставание с ним.
Калеб обычно мог увидеть Мику за маской того, кого она изображала. Она хотела вернуть это, хотела верить, что это не было изъяном ее изображения. Она едва могла сдержать гром в груди. Она хотела снова услышать свое имя на его губах.
Наконец, он заговорил, его голос был тихим:
— Джесс…
Мика резко отпрянула, словно доза зелья энергии полилась в ее рот. Она не могла так, не могла прислоняться к нему, пока была в этом облике, не в своем теле, и когда чувства к нему становились только сильнее.
Она изобразила смех Джессамин, но с дрожью.
— О, я почти засыпаю на ногах. Мне лучше уже лечь спать. Спокойной ночи! — и она убежала, не дав Калебу сказать ни слова.
Глава девятая
Мика знала, что была в опасной ситуации с Калебом. Она старалась вести себя с ним, как делала Джессамин, дальше в вояже. Она не стала холодной, но и не сближалась слишком сильно. Порой казалось, что он пристально следил за ней, смотрел на ее шаги, вслушивался в голос. Ее щеки пылали, когда их взгляды пересекались, и она не понимала, боялась ли, что он ее раскроет, или надеялась на это. И она не могла понять, следил он за ней, потому что подозревал правду, или он медленно начинал видеть в Джессамин не только друга.
Бодрые манеры Джессамин помогали Мике скрывать искрение чувства. Ее смех стал выше, а ее карие глаза сверкали дикой энергией, пока она развлекала гостей, пытаясь отыскать самозванца среди них.
 
Мика подозревала, что мимик был тут, чтобы убить принцессу, но трое из четверых лордов были кандидатами на руку Джессамин. Может, самозванец задумал не убийство. Но, даже если убийство произойдет, жертвой будет Мика, а не Джессамин.
Мика не оставалась ни с кем наедине с тех пор, как они уплыли от берега Эмбер в море Сердца. Она и аристократы отдыхали на солнце, ели редкие фрукты и мед, играли, чтобы скоротать время. Лорды тренировались на деревянных мечах и ножах, порой звали солдат со «Стрелы» для упражнений.