Крепкий, как скала (ЛП)

— Следи за своим тоном, мисс. — Мона появилась, неся белую пластиковую коробку и влажную тряпку, положив все это на стол, прежде чем вернуться на свое место. — Я слышала каждое твое слово, но мы можем делать только одно дело одновременно. Сначала мы подлатаем тебя, а потом поговорим о том, как поступить дальше. Думаю, сначала нужно связаться с твоими новыми друзьями в Канаде, но я сомневаюсь, что какие-то пять минут определят весь ход будущего. А теперь не дергайся.
Уинн беспомощно посмотрела на Нокса, но большой Страж лишь наблюдал, как мать взяла ее за подбородок и начала смывать грязь и следы засохшей крови, прямо как в детстве Уинн.
Если бы ее мать облизала большой палец и начала бы оттирать им грязь, Уинн, наверное, не удержалась бы от того, чтобы не отругать ее, как бы сильно она ни любила эту женщину.
Затем она убила бы Нокса. Страж совсем не помогал, не проронил ни слова с тех пор, как они приехали в дом ее матери. Как, черт возьми, он собирался спасать мир, если только и делал, что сидел и смотрел на окружающих?
Он встретил ее взгляд безучастным выражением и кивнул в сторону ее правой ноги.
— Ты должна позволить своей матери осмотреть лодыжку. Ты очень сильно хромала по дороге от машины.
— Моя лодыжка в порядке, — выпалила она, оскалившись. — Она выглядит плохо из-за того, что я повредила ее пару недель назад. Мне нужно просто приложить немного льда, и сразу полегчает.
Мона закончила наносить мазь на ссадины на лице дочери и окинула ее властным взглядом.
— Вывихнула лодыжку? Давай я посмотрю.
— Мам, я клянусь, это…
Мона ждала.
Вздохнув, Уинн сдалась и отодвинула стул, поднимая ногу и положив ее на колени матери. Она знала это выражение лица. Оно означало, что Мона Поуи ожидает повиновения, и, если ей придется ждать вечно или обрушить на ребенка свой могучий гнев, она так и сделает. Учитывая ее вспыльчивый характер, Мона обычно выбирала гнев. И Уинн помнила об этом.
— Все не так уж плохо, — сказала Уинн, не зная, пыталась ли она убедить свою мать или себя. Честно говоря, лодыжка болела ужасно, но весь день был похож на крутой спуск на американских горках… быстрый, пугающий и совершенно неподконтрольный.
Черт возьми, она имела право распоряжаться своим здоровьем и благополучием, верно? Даже если это означало терпеть мучения от поврежденной ноги.
И, Богиня, разве это не доказывало, что она была полной идиоткой, или трехлетним ребенком?
— Страж, если вас не затруднит, не могли бы вы достать из морозилки пакет гороха и принести мне? — Мона подняла глаза от ноги Уинн, чтобы очаровательно улыбнуться Стражу. — Простите, что навязываюсь, но я бы хотела немного уменьшить отек, прежде чем забинтовывать ногу.
— Не беспокойтесь. — Нокс поднялся и достал предмет, элегантно передав его. — Это самое малое, что я могу сделать после того, как вы так любезно приняли меня в своем доме.
"Да ладно, — подумала Уинн, закатывая глаза, стараясь, чтобы мать это не увидела. — Неужели он был еще и рыцарем?"
Она зашипела, когда мать шлепнула холодный пакет на ее голую кожу. Должно быть, ей не удалось утаить закатывание глаз от матери. Откашлявшись, она попыталась сосредоточиться на главной проблеме.
Уинн посмотрела на Нокса.
— Ты оставил мой телефон в машине? Потому что нам, наверное, нужно позвонить Элле и Фелисити, но я не знаю их номеров наизусть. Они записаны в моем телефоне.
Нокс полез в карман и положил прибор на стол.
— Вот. Покажи мне, как он работает, и я позвоню.
— Уверена, что в Чикаго, некому звонить? — Мона нахмурилась, вытирая руки о полотенце для посуды, которое достала из ящика. — Я знаю, ты сказала, что Нокса не призвали и что он впервые в нашем мире, но это кажется полным безумием. Я никогда не слышала, чтобы такое случалось раньше. Не могу поверить, что у него нет своего Хранителя, который где-то его ждет.
— Поверь, мама, если бы его ждал Хранитель, я бы сразу же ему позвонила, — сказала Уинн.
Черт, да она бы с радостью вручила Стража Хранителю и бежала бы от него как черт от ладана. Она уже видела достаточно из того, на что способно Общество, и точно не жаждала более близкого знакомства.
 
— Но с Эллой и Фил произошло почти то же самое, и, в их случае, они уже знали, что Хранителей для их Стражей убили ночные. Даже если Кес и Спар спали в нашем мире, им все равно должны были понадобиться Хранители, чтобы разбудить. Не так давно кое-что изменилось. Старые правила больше не работают.
— Думаю, нет. — Мона склонила голову перед Ноксом. — Прости меня, Страж. Матери никогда не хочется, чтобы ее ребенка втянули в битву, даже если она знает, что дело правое.
Уинн вскочила, прежде чем Нокс успел заговорить.
— Мам, остынь. Я же не беру меч и не иду рубить головы Семерке. Мы все еще собираем войска. Мы знаем, что Общество активно и готовит новый план, но именно поэтому нам нужно убедиться, что все Стражи, которые уже проснулись, действуют заодно. Я пошутила, когда сказала, что мы как раз успели допить чай до того, как напали ночные. С нами все будет в порядке.
Нокс проигнорировал слова Уинн и приложил кулак к своей груди, прямо над сердцем.
— Даю вам слово, миссис Поуи, я буду защищать вашу дочь своей жизнью. Не допущу, чтобы ей причинили вред.
Ее мать просияла.
— Спасибо, Страж. И, пожалуйста, зови меня Моной.
— Если вы будете называть меня Нокс.
"И вы оба можете называть меня раздраженной".
Уинн схватила телефон и подтащила его к себе.
— Я позвоню Элле и включу громкую связь. Нам нужно начать получать наши пи… — Она спохватилась и бросила на мать извиняющийся взгляд. — Нам нужно встретиться. Остальные должны знать, что у нас есть третий Страж. Может быть, они помогут нам с Хранителем. Может быть, в Чикаго есть кто-то, и именно поэтому тебе удалось проснуться. Может быть, это было что-то вроде дистанционного управления. Если кто-то из нас и знает, то это Элла. Она знает чуть больше среди нас, новичков.
Вывалив информацию о другой женщине, Уинн набрала номер, а затем откинулась на спинку стула, пока телефон звонил. На третьем гудке Элла ответила.
— Уинн? Слава богу. Мы с Кесом поговорили с остальными, и у нас появилась идея, которую ты можешь проверить. Она может показаться необычной, но просто выслушай нас.
Уинн прервала ее.
— Элла, прежде чем мы во все это ввяжемся, я…
— Нет, правда, просто выслушай меня, — продолжала женщина. — Мы все думаем, что раз мы с Фил разбудили парней, значит, все хуже, чем предполагалось…
— Элла, серьезно, тебе нужно…
— …Возможно, тебе стоит попробовать призвать нового Стража взамен уничтоженного. Я изучила тексты, которые мне удалось раздобыть, и…
— Эл! У меня есть один!
— …насколько я могу судить…
Спустя, казалось мгновение, до ее подруги наконец дошло. Элла резко замолчала, и наступила долгая пауза, прежде чем она заговорила снова.
— У тебя что?
Уинн наклонилась вперед и заговорила в трубку.
— У меня есть Страж. Он сидит прямо здесь. Нокс, поздоровайся с Эллой. Элла, познакомься с Ноксом.
— Привет, Элла, — послушно повторил Нокс.
— О, Боже мой. Подождите. Я сейчас включу громкую связь. Кес! Иди сюда. Уинн сделала это!
Они услышали какой-то шорох и слова на заднем плане, а затем глубокий голос Кеса зазвучал в телефоне.
— Я не знаю Стража с таким именем, Уинн. И Элла рассказала мне, что Страж, которого ты пыталась пробудить, уничтожили. Разрушенного Страж невозможно пробудить. Ты уверена, что тебя не обманули?
Нокс зарычал на телефон, глядя на него так, словно устройство его оскорбило.
— Я не лжец. Я — Нокс, Страж и защитник, и я сражаюсь против Семи с моими братьями. Кто ты такой, чтобы оскорблять мою честь?
— Мальчики, пожалуйста. — Уинн подняла руки, как рефери на боксерском поединке, учитывая, что в комнате был только один участник, это усиливало ее глупый вид. — Просто поверь мне, Кес, уж после встречи с двумя Стражами, перепутать третьего, когда он сидит прямо передо мной, просто невозможно. Нокса не пробуждали. Он был призван, чтобы заменить того, кого взорвало Общество. Он впервые здесь.