Вуаль из виноградных лоз (ЛП)

Я помахала мальчику, и он тихонько помахал мне в ответ. За последние две недели я несколько раз с ним занималась. Пия привозила его прямо ко мне, в поместье, чтобы мне не приходилось ездить во Флоренцию. Как и было предсказано, у него была дислексия, но он уже делал успехи. Он был милым, робким ребенком, которому просто нужно было немного помочь.
Когда мой взгляд упал на его застенчивое лицо, мое сердце сжалось. Я подумала: не таким ли был Ахилл в детстве? Маленький мальчик, прячущийся за ногами своего отца, потому что мир за пределами комфорта его виноградника был слишком подавляющим и пугающим?
Жанмарко было нелегко находиться в такой большой толпе, я это видела. Но с ним все будет в порядке. Я задавалась вопросом: что если бы Ахиллу была оказана помощь, когда он был в таком возрасте? Хватило бы ему смелости прийти на фестиваль, подобный этому, вместо того, чтобы прятаться от мира, заставляя людей голодать по своей красивой личности и внешности?
Легкое сжатие моей руки заставило отвлечься от мыслей об Ахилле. Я поняла, что думала о нем слишком часто. Он никогда не покидал моих мыслей. Или моего сердца.
Я встретилась взглядом с Зено, и он вопросительно поднял бровь. Я улыбнулась, чтобы дать ему понять, что со мной все в порядке, затем услышала, как какие-то женщины в первых рядах комментировали то, как я смотрела на него с любовью. С каким обожанием.
Если бы они только знали.
Зено подошел к микрофону в передней части сцены. Гости притихли.
— Друзья, мы с моей невестой хотели бы поблагодарить вас всех за участие в ежегодном фестивале давки винограда.
Гости зааплодировали. Явно привыкший за годы к такому вниманию, Зено по-королевски улыбнулся и кивнул в ответ на приветствия и крики. Когда шум утих, он продолжил:
— Сегодня речь идет не только о призовом фонде в тысячу евро, но и о праздновании исключительного вина этого региона и всей работы, которая направлена на то, чтобы сделать его лучшим из существующих! — Зено подождал, пока стихнет шум толпы. Его улыбка померкла, голос стал напряженным и мрачным. — Мой отец… любил это поместье. Он предпочитал проводить свое время здесь, а не в нашем палаццо во Флоренции. И он любил этот фестиваль. Любил наблюдать, как его драгоценная земля наполняется любовью со стороны его гостей.
Зено сделал паузу, затем с хрипотцой в голосе сказал:
— И я не исключение. — Он указал на меня, стоящую позади него. — Моя невеста обожает эту землю и с момента своего приезда проводила каждый день, исследуя ее красоту. Сегодня мы оба вас здесь приветствуем. Так что объявляю этот фестиваль открытым. Да начнется соревнование!
Зено отошел от микрофона, когда по двору прокатилось заразительное возбуждение. Он снова подставил мне локоть, и я взяла его под руку. Он отвел меня к открытому полю виноградных лоз. Организаторы мероприятия поспешили расставить конкурсантов по своим рядам. Им нужно было наполнить виноградом восемь ведер, самая быстрая команда из двух человек выиграет призовой фонд и ящик вина. После соревнований толпе будет предложено раздавить виноград, чтобы отпраздновать сбор урожая. Затем полученное из этого вино будет передано в дар церкви в Орвието.
Мария привела нас в центр и вручила Зено флаг, украшенным гербом Савона. Но Зено передал флаг мне и сказал:
— Почему бы тебе не оказать эту честь, Кареса?
Я почувствовала каждую пару глаз, смотрящих на меня, когда кивнула и подошла к тому месту, которое обозначила Мария. Я подняла флаг, держа его высоко в воздухе, а затем резко опустила его. Конкурсанты бросились к своим ведрам и принялись шарить по рядам с виноградом.
Я смеялась над возникшей суматохой, отступая в сторону, чтобы понаблюдать за тем, как участники будут собирать виноград. Зено встал рядом со мной.
— Ты отлично справилась, — сказал он, хлопая в ладоши, когда неподалеку одна из команд первой принесла два полных ведра на стартовые отметки.
— Это здорово, — я указала на множество людей, аплодирующих и наблюдающих за участниками. — Ты должен больше поощрять подобные мероприятия. «Беллу Колину» любят. Конечно, стоит огородить от посторонних глаз более частные участки виноградников, но вовлечение как местного, так и международного винодельческого сообщества в то, что мы здесь делаем, только укрепит их преданность к нам.
 
— Ты думаешь? — спросил Зено.
Вначале я подумала, что он, скорее всего, отвергнет мою идею, но, когда я посмотрела на него, то заметила на его лице задумчивое выражение.
— Знаешь, монархов в древности не любили по уважительной причине, — продолжила я. — Они не были едины с народом. Они держали себя в страхе. Может быть, именно поэтому произошло упразднение, потому что их огромные поместья были национальным достоянием, но держались подальше от глаз общественности?
Зено бросил на меня быстрый взгляд, затем снова отвел его, не сказав ни слова. Я не была уверена, не переступила ли какую-то черту, предположив это, но это было правдой. Кроме того, то, что ранее мне сказала Мария, сильно повлияло на мои мысли. Я знала, что ситуация между Зено и покупателями была напряженной — результатом этого была наша поспешная свадьба, — но я задавалась вопросом: насколько все плохо было на самом деле?
Зено отошел поговорить с герцогами и баронами, которые только что прибыли на вечерний банкет. Рядом я почувствовала какое-то движение и вздохнула с облегчением, когда обнаружила, что это была Пия и Жанмарко. Я расцеловала Пию в обе щеки и пригладила волосы мальчика. Я наклонилась, тая от умиления, когда робкий черноволосый ребенок крепко обхватил ногу Пии.
— Здравствуй, Жанмарко, — мягко поздоровалась я.
— Здравствуйте, герцогиня! — ответил он, его голос был сильным и смелым. Он посмотрел вверх на Пию.
— Ну же, передай его ей! — сказала она.
Жанмарко сунул руку в карман и достал листок бумаги. Я развернула его и увидела еле разборчивое послание из двух слов, написанное синим карандашом: «Спасибо Вам».
Слезы навернулись на глаза, когда я пробежала ими по беспорядочным каракулям. Жанмарко смотрел на меня огромными глазами.
— Это ты написал? — мягко спросила я. Он кивнул. — Тогда я всегда буду дорожить этим посланием, — прошептала я, сквозь ком в горле.
Подошла мама Жанмарко, чтобы забрать его во внутренний дворик поесть мороженного, когда он ушел, Пия произнесла:
— Когда мы сказали ему, что собираемся сегодня на фестиваль, он спросил, может ли написать тебе письмо. — Ее рука легла на мою. — Мы так благодарны за ту помощь, которую ты оказала ему. И за Сару тоже.
Сара была американским дипломированным педагогом-психологом, которую я знала во Флоренции. Я договорилась с ней, чтобы она дала Жанмарко более интенсивное обучение, чем смогла бы я. С приближением свадьбы мое время становилось все более ограниченным.
— Пожалуйста, — ответила я, наконец-то обретая голос.
Пия отпустила мою руку и перевела свой взгляд на Зено, который говорил с высоким блондином.
— Значит, он вернулся?
Я вздохнула.
— Этим утром, ради фестиваля и банкета, но я уверена, что вскоре он снова уедет. Это место по какой-то причине вызывает у него беспокойство.
— Такими темпами, Кареса, к тому моменту, как вы поженитесь, ты, возможно, проведешь всего несколько дней в обществе своего мужа.
— Знаю, — ответила я, почувствовав оцепенение.
— Как поживает лошадь, на которой ты катаешься? — спросила Пия.
Я вскинула голову от ее слов, и мое сердце забилось быстрее. По секрету я рассказала ей о винограднике Ахилла и о Розе. Но я ничего не поведала ей об Ахилле… ничего о нас… о том, что произошло.
— Она в порядке, — уклончиво ответила я.
Глаза Пии сузились.
— А винодел?
Я знала, что мое лицо, должно быть, побледнело. Я чувствовала, как теплая кровь отливает от моих щек.
— Я не… я не уверена, — запнулась я.
Мой странный ответ, казалось, был единственным подтверждением, в котором нуждалась Пиа. Ее взгляд смягчился, и она понимающе кивнула.