Счастье по завещанию - 2 (СИ)
В целом в имении дела шли совсем неплохо, предприятия давали неизменную прибыть, а вложения окупались. Даже на изъятии талума поверенный умудрился получить доход, запустив на рынок линейку с синими самоцветами. Конечно, никакой магической силой они не обладали, но прочно вошли в моду, как у аристократов, так и у среднего сословия.
Я же подумала, что этим мой поверенный оказал неоценимую помощь короне, ибо чаще всего сборщиками талума для проклятого бога были не маги, а модные камни внешне почти не отличались от него.
Все остальное, очевидно, мэтр Гайс собирался сказать на словах. Да меня и интересовало всего несколько моментов.
— Талум изъяли? — спросила я, когда поверенный опустился в соседнее кресло.
— Как у всех. Все содержимое сокровищницы, личные запасы, украшения в имении и столичной резиденции графа. Шахты по добыче опечатаны и строго охраняются королевскими войсками, — доложил он.
— Хорошо. — Признаться, меня более чем устраивал подобный расклад. — А люди, которые там работали?
— Им выплачено пособие и предложена альтернативная работа рядом с местом пребывания.
Отец был бы рад такому решению. А я еще больше. Ведь чем меньше талума в свободном доступе, тем труднее до него добраться пособникам проклятого. Значит, на какое-то время можно выдохнуть. Но сбрасывать зло со счетов не стоило.
— Как обстоят дела в поместье Рорков?
— А вот тут совсем загадочная история. Наш человек за это время почти раскрыл всю цепочку, по которой деньги утекали из поместья. Оставалось выяснить конечный пункт назначения, который находился где-то в столице. Для этих целей был подготовлен подробный доклад герцогу, но случилось непредвиденное.
— Что? — почему-то внутри кольнуло нехорошее предчувствие.
— Рорки не хранили талум в родовом поместье, потому что из-за государственных дел почти не бывали там. Но согласно распоряжению нашего короля пользоваться магическим кристаллом любой формы огранки и цвета могут лишь маги, получившие государственную лицензию. Поэтому у всех иных жителей Гаэса талум изымался, — спокойно продолжил Оудэн.
— И что же произошло?
— Как ты помнишь, мэтр Берч не являлся магом, но носил довольно дорогое украшение.
— И?.. — предчувствие только усилилось.
— Ему пришлось снять перстень. Конечно, он пытался спрятаться и даже удрать из Рорк-холла, но его настигли и камень изъяли. И вот тут-то и произошло нечто странное — мэтр Берч лишился чувств. Он впал в некий транс, и жизнь в нем еле теплится. Кстати, с той девушкой, о которой ты писала… Кажется, Лиза? С ней произошло то же самое, как только сняли ее перстень. И таких случаев по всему Гаэсу можно насчитать довольно много. Никто не знает, отчего это происходит, поэтому всех «условно спящих» свозят в Тесшир в королевскую лечебницу.
— А Роби, он узнал Лизу?
— Нет, Лисси. На территории графства эта девушка никогда не жила.
— Понятно, — выдохнула я.
Мы молча пили чай с чудными пирожными. Несмотря на свой склочный характер, Шарлотта была замечательной кулинаркой. И каждый думал о своем.
Зря Оудэн полагал, что никто в Гаэсе не знает, что случается с теми, кто снимает перстень проклятого бога. Я знала. Вернее, догадывалась. Темно-синий, почти черный талум каким-то образом привязывал красноглазую сущность к телу жертвы, и являлся своеобразным ключом, удерживающим ее внутри после ритуала. Да, в этом я была почти уверена. Значит, все «спящие» разом лишились того зла, что вложили в них в Храме.
Что касается изъятия талума у простых людей, не обладающих магическими способностями, я не знала, как к этому относиться. С одной стороны, без магической защиты они становились беззащитными перед такими, как мэтр Берч, но с другой… С другой — подобных управляющему Рорков становилось в разы меньше, а бедные люди все равно не могли себе позволить столь дорогую игрушку. Поэтому, я больше склонялась к тому, что Георг поступил разумно и дальновидно.
Шарлотта принесла большую глиняную миску румяных яблок.
— Не возражаете, если я прокачусь немного? — спросила я.
— Иди, — улыбнулся Оудэн. — Ох, и заждалась она тебя. Весь день сегодня беспокоилась. Только, Лисси, прошу тебя, дальше парка ни ногой. И возьми с собой грума!
Кивнула, соглашаясь с доводами поверенного. Грум не помешает. В конце концов, мы с Вечностью и без слов понимали друг друга. Через несколько минут, уже переодетая мальчишкой, спрятав волосы под картуз, я сбегала по лестнице.
Вечер только начался. Еще светило не скрылось за деревьями, но их тени удлинились, делая аллею для верховых прогулок более мрачной. Служащий у мэтра Гайса конюх ехал чуть позади, я же то и дело касалась шелковистой гривы Вечности.
Жизнь — сложная штука, порой беспощадная и даже жестокая. Но ради вот таких простых, радостных и теплых моментов ее стоит ценить и беречь. Что может быть лучше, чем встреча со старым, верным другом?
Впрочем, встречи бывают разные.
В этот час в парке было довольно оживленно. Прогуливались парочки, на лужайках все еще играли в подвижные игры, откуда-то доносилась музыка. Люди пытались поймать последние крохи уходящего тепла, насладиться осенью и подышать свежим воздухом. Встречаясь, они чинно раскланивались и продолжали свой путь.
В столице я почти никого не знала, поэтому не ожидала, что и мне придется кое с кем увидеться. Когда мы выехали из тенистой аллеи, дорожка пошла посреди ухоженной поляны, со скошенной травой и небольшими аккуратно подстриженными кустиками. Обзору ничто не мешало. И тут я увидела ЕГО.
Нет, сначала мое внимание привлек звонкий смех. Затем я увидела яркую зеленую амазонку, шляпку с высокой тульей, яркие рыжие локоны… Да. На прекрасной серой в яблоках кобыле скакала Кларисса Шеридан. А рядом с ней два герцога: герцог Рорк собственной персоной и великолепный вороной жеребец, названный в честь титула своего владельца.
И как бы я не уговаривала себя, как бы не убеждала в том, что все это действо не более, чем спектакль, который нужен для дела, для общего блага, для процветания всего Гаэса, все равно внутри разливалась горечь, щедро приправленная обидой, досадой и… ревностью! Да, у меня еще не было полного права предъявить права на этого мужчину, но зато было огромное желание заклеймить и показать всему миру — мой! Мое! Прочь руки, если не желаете их лишиться!
О, Пресветлые! Испугалась собственных мыслей! Во мне говорила абсолютно другое существо, беспощадное, но достаточно рациональное и логичное.
Надвинув пониже картуз, я чуть сдавила ногами бока Вечности, побуждая ее ускориться. Но жизнь не только жестока, она еще и мстительна.
— Постойте! — окликнул знакомый голос, и черный жеребец преградил нам дорогу.
Грум скинул шапку, а я… поняла, что не смогу этого сделать. Стоит мне скинуть головной убор, и волосы рассыплются по плечам, что позволит герцогу тут же узнать меня. Ну, уж нет.
Главная защита — это нападение. Вдруг пронесет?
— А что мы сделали-то, вашсветлость? — прогундосила я.
Если мой сопровождающий и удивился, то виду не подал.
— Откуда у вас эта лошадь? — герцог протянул руку и очень осторожно и бережно погладил Вечность.
— Дак, стало быть. Из конюшни мэтра Оудэна, поверенного графа Торнборна, слыхали? — вмешался грум. — Лошадкам движение надобно. Вот и прогуливаем с мальцом.
Рорк подозрительно взглянул на меня, но ответ его устроил, он кивнул и поехал в ту сторону, где его ждала Кларисса. Мы двинулись к дому, но спиной я чувствовала неприязненный, враждебный взгляд рыжей пособницы темного бога, разлучницы и… будущей жертвы! Ой…
Подобные кровожадные мысли второй раз за вечер испугали, поэтому остаток пути я старалась думать только о хорошем. В основном, вспоминала детство и отца.
Добравшись до дома Оудэна, я почти успокоилась. Ужин прошел тихо. Гайс читал газеты, я уплетала румяный пирог с капустой и мясом, запивая его еще теплым компотом, а потом и вовсе ушла спать.