Беспредельщик (СИ)

— Ну это врядли. Такие мужики, как Платон, и в полтиник еще огого! — я смешно закатила глаза, — Поэтому ты эту дурь с башки выбрось. Присмотрись к хорошеньким малышкам со школы, своего возраста. Сейчас у тебя уже самое время влюбиться впервые. Чтоб не опоздать. А то втрескаешься по уши в институте в первый раз. А девчонки уже стервы к этому времени становятся. Будут тобой вертеть, как плюшевым мишкой. Веревки вить, рога наставлять…Ты даже сделать ничего не сможешь. Потому что первая любовь она неосмысленная, слепая и жестокая. Лучше такой гадостью пораньше переболеть. Чтоб иммунитет, так сказать, выработать, — я потрепала его по плечу, чтоб он не огорчался. Пусть растет нормальным пацаном и не зацикливается на мне, — Как там мама твоя? Что то ты мне последнее время ничего о ней не рассказываешь.
Вот тут Лешка снова поник. Так вот в чем причина его огорчения! В маме.
— Ох, Лили…У нее отпуск на лето намечался. Целый месяц. Я так надеялся, что мы поедем вместе в деревню к бабушке с дедушкой. А она вчера сказала, что не может уйти с работы. Говорит месяц без денег, и мы загнемся. А я смотрю на нее Лили и понимаю, что еще месяц жизни в таком бешенном ритме с ночными сменами через день и дневными подработками, так она скорее загнется. Спасибо, твой папа подкинул мне на днях подработку. Я помогал пацанам пеноблоки таскать. Но пока он сказал ему нечем больше мне помочь. Голодных работяг для черных работ пруд пруди. А я несовершеннолетний. Он боится, чтоб мне кирпич на ногу не упал. Сказал, ему статью припаяют, если я травмируюсь на стройплощадке. Поэтому я в унынии. Денег нет. Мамка, как лошадь после галопа, задыхается, но бежит дальше в больницу. Мне ее очень жаль. Не могу сейчас улыбаться. Пацаны на улице предложили кладки спайса делать. Говорят можно немножко подняться. Я вот подумываю завтра вечером пойти к ним, попроситься в бригаду… Только не смотри на меня так осуждающе. Я уже готов и наркотой торговать, лишь бы маме жизнь облегчить, — пока Лешка говорил, у меня от его откровений волосы зашевелились на голове. Он не из тех, кто жалуется и попрошайничает. Хороший целеустремленный парень. Трудолюбивый и эмоциональный. Если его эти уличные пауки утащят в свое логово, он быстро пойдет по наклонной дороге. Никакой он не бандит из боевиков. Он отличник в учебе и мамин помощник.
Я молча встала, подошла к рюкзаку. Достала две пачки денег по десять тысяч. Положила их на столе. Одну протянула Лешке.
— Все по честному. Мы с тобой друзья. Делю поровну. Тебе десятка зелени и мне. Бери и спрячь хорошо дома. Будешь доставать по сто долларов и в разных обменниках менять. Чтоб местные разводилы не поняли, что у тебя деньжата водятся. Понял? Кивни, — я засмеялась над его реакцией.
Он смотрел на деньги, как пещерные люди на первое затмение солнца. Еще чуть чуть и упадет на колени молиться им и мне.
— Лили, ты уверена? У тебя ведь тоже с деньгами напряг, — с опаской покосился он на меня.
— С деньгами напряг у всех сейчас. Мировой кризис, ничего не поделать. И да, я уверена. А если еще раз заговоришь за наркотики, возьму баллончик и пшикну тебе в глаза. Помнишь, как Валик долго клемал, чуть не ослеп. Зато теперь воспитанный, здоровается. Так что смотри мне, я тебе не мамка, сюсюкаться не буду. Все глупости из тебя быстро выбью, — я подняла кулак и потрусила им у парня перед носом, — И я тебе не просто так деньги даю. Это мой поощрительный приз тебе за отличную учебу. Теперь ты обязан мне красный диплом из школы принести и на бюджет в институт поступить. Ты уже решил, кем хочешь стать?
— Не знаю…только не доктором. Наверное, строителем. Может инженером. Они в касках ходят, голову берегут. А еще у них зарплаты хорошие. Я видел у твоего папы ведомости. Инженер проэктировщик на стройке круто получает.
 
— Вот и ладненько. Пойдешь в строительный. И маме скажи, чтоб отпуск взяла. А то придется и с ней провести убедительную беседу. Поедьте в деревню. Отдохните.
— Лили…спасибо тебе. Ты настоящий друг!
— Ты тоже Лешик! — улыбнулась я парню. Повезло мне с ним. Как младший братик.
Как я раньше не замечала, что есть такие люди на планете?!
  
Глава 40
 
Лили.
Сегодня в Моргане было людно. Я наслаждалась общением с друзьями. Легкими шутками и приколами Юрчика и Тима. Болтала с девчонками об их поездке на Панай. И вот совсем не завидовала. Потому что я это время провела с пользой. Крепко влюбилась в одного беспредельщика.
Ринат сидел рядом. Весь вечер накидывался виски и не сводил с моего профиля тяжелого задумчивого взгляда. Я его успешно игнорировала и даже не возмущалась.
Мне стало его жаль. Он упустил меня. Не оценил. Не смог разглядеть во мне то, что безошибочно увидел Платон и выудил на поверхность. Я и сама не знала, до жизни с Самойловым, что способна на искреннюю всепоглощающую любовь, верную дружбу и сочувствие.
Благодаря Платону я стала лучше. Счастливее. Ощущала себя снова цельной и умиротворенной.
И не могла дождаться, когда его выпустят.
Идти к нему на встречу в изолятор мне не позволила Мари. Ее отец сказал, что не нужно наносить явных визитов. Да и ждать осталось всего пару дней.
Я хотела подготовить сюрприз к его возвращению. Мы с Лешкой наняли строителей. Они сейчас колдовали над жутким подъездом. Меняли тамбурную и входную дверь.
За эти пару дней, что остались, я хотела подлатать наше любовное гнездышко. Освежить обои в коридоре и на кухне. Побелить балконы.
Сейчас наша квартира напоминала пчелинный улей. Под присмотром Лешки, которого я оставила за старшего прораба, десяток папиных строителей спешно наводили марафет.
— Лили, нам надо поговорить, — Ринат наклонился к моему лицу и положил руку на спинку дивана над моими плечами.
Я обернулась к нему и всмотрелась в лицо, которое оказалось очень близко к моему.
— Ребята, погуляйте пару минут. Проведите девочек на перекур на улицу, — попросил Ринат.
Камилла мне подмигнула. Подруга наивно надеялась, что мы еще сможем помириться. Она до конца не понимала, что мое сердце уже занято жгучей зеленью любимого взгляда. Я вся словно наполнена до краев Самойловым. Он жилистыми крепкими корнями пророс в мою душу, завладел телом. Я только его. Ринату места совсем не осталось.
Но я не истерила и не вырывалась. Нам действительно стоило поговорить, как взрослым людям. Расставить все точки над i.
— Детка, я хочу тебе сказать кое что. Дашь возможность объясниться, — проникновенным голосом, полным отчаянной мольбы попросил Ринат. Я кивнула, конечно.
Не интересно, но надо. Послушаю.
— Лили, я дурак. Полный придурок! Я вел себя с тобой, как кусок дерьма. Не оценил, какое сокровище мне досталось. Послушай, детка, я знаю, что у тебя с Самойловым все серьезно. Но ты начала с ним встречаться, когда мы поругались. Этот хмырь воспользовался твоим разбитым состоянием. Утешал тебя. Ты ошибочно воспринимаешь свою благодарность ему за любовь. У нас же настоящие чувства. Вспомни, как долго я тебя добивался, ухаживал. Ты светилась от счастья и порхала рядом со мной, когда мы начали встречаться. Ты просто забыла, что я могу тебя любить, баловать и ласкать. Я начал вести себя с тобой грубо. Очень…очень плохо. Но я тебе напомню.