Витязь: Игра богов (СИ)

— Значит, ты не хочешь работать именно со мной? — Мне показалось, что она решила пустить слезу, или очень старательно ее выдавливала, но у нее не получалось.
— Ты даже не знаешь о чем говоришь. — Мне нужно было объяснить все более доходчиво, при этом не переходить границу дозволенного, иначе точно в дурку отправят. — Мы сейчас едем за город, где будем бродить по лесам, полям и кладбищам, выискивая нашего вредителя.
— Так мы почти этим на играх и занимаемся. — Маша даже бровью не повела, на мой довод.
— Лучше расскажи про другую особенность работы. — Предложила Таня, с интересом предвкушая, как я буду объяснять такое.
— Ага. Сама рассказывай, если такая рисковая. Утром что говорила? Без твоего разрешения нельзя.
— Сама напросилась. — Не упустила возможности вставить шпильку Желя. — Будешь давать добро?
— Вы вообще о чем? — Машу начало нервировать такое поведение. Мы ее откровенно динамили и она это понимала. — Ладно. Черт с вами. Не хотите, ищите других учителей.
Она сделала попытку повернуться и пойти прочь, но наткнулась на стальную хватку Тани. Глаза Маши расширились от удивления, когда девушка, на пол головы ниже, к тому же меньшей комплекции, легко остановила ее, а потом и вовсе потащила в машину.
— Только попробуй нам палки в колеса ставить. — Прошипела она, перед тем как захлопнуть дверь.
— Поехали поговорим. — Желя вела себя так, словно мы в девяностых и запихнуть девушку в машину, является обычной практикой.
— Чего вы от меня хотите? — Спросила перепуганная Маша, сидя на заднем сидении.
— Нам от тебя уже ничего не надо. — В Тане еще оставалась частица злости, но она уже почти угасла. — Но поверь, лучше тебе не переходить нам дорогу.
— Я просто хотела работать в интересном коллективе.
— Я тоже. — Совершенно спокойно перебила ее Таня. — А попала непонятно во что. К тому же, из этого уже нет выхода. Либо идешь до конца, либо на кладбище.
— Если найдут что хоронить. — Добавила Желя, руля к метро.
— Это вы меня так отговорить хотите? — Маша не поверила им. Да и я не поверил, когда впервые встретил Желю. Какая-то она неубедительная. Да и Ярослав не особо убедителен был. Тоже мне, говорящий сов, даже историю приличную придумать не мог.
— Если бы мы хотели тебя отговорить, сказали бы, чем именно предстоит заниматься. — Таня была сама серьезность. По сути, она юлила, но ни в чем не соврала. — Что ты знаешь о древних монстрах?
— Много всего. — Уверенность Маши начала пропадать. Видимо до нее начало доходить, что она связалась с психами. — Книжки все читают.
— А как ты относишься к сексу? — Тут же ошарашила Таня вторым вопросом.
— Равнодушно. — Уже совсем тихо ответила она.
— Ну вот и подумай. Две важные составляющие я тебе назвала. Метро вон там. Телефон ты знаешь.
— А как же славянская тематика на выходных? — Уже открыв дверь, спросила Маша, словно в ней сейчас боролись две силы и нужен был последний, решающий аргумент.
— Это не тематика. — На этот раз Желя взяла слово. — Большую часть времени, мы живем как обычные люди, но по возможности, соблюдаем все славянские каноны.
— Это уже не игра. — Снова задумалась девушка, так и держа дверь открытой.
— А никто и не говорил, что это игра. — Возмутилась Таня. — Определись уже, ты с нами едешь или домой. Холодно!
— Да-да-да. — Выскочила Маша из машины, хлопнув дверью.
— Поехали уже. — Недовольно надула губки Таня. — Все настроение испортила. Придется тебе отдуваться за свою подружку.
Машина стронулась с места, отъезжая от остановки и быстро потерялась в потоке других машин. Только светловолосая девушка, одиноко стояла и смотрела вслед загадочной троицы, так сильно взбудоражившие ее воображение.
  
Глава 14
 
Как бы нам ни хотелось приехать пораньше, но перегруженное Мурманское шоссе, решило по-своему. Все стремились выбраться пораньше из города, разъезжаясь по области на праздники. Правительство, в очередной раз продлило выходные, в честь двадцать третьего февраля, давая возможность всем желающим отдохнуть от нудной работы. В итоге мы съехали с трассы, только к девяти вечера.
 
Огромный садовый массив встретил нас шумным весельем. Большинство людей и не подозревало, какая опасность таилась поблизости. До самого Волхова ехать еще минут тридцать, но между ним и садоводством, где мы остановились, находилась небольшая деревня, к которой мы и должны присмотреться.
Небольшой деревянный сруб в один этаж, встретил нас холодными окнами. Снег тоже не был расчищен, так что предстояло еще много работы. Самое главное — это затопить печь. Никому из нас не улыбалось ночевать в холодном и сыром доме, а протапливать его придется всю ночь, а то и весь следующий день.
Мои девушки даже и не подумали ни в чем помогать, весело заявив, что будут ждать в машине, пока я расчищу подъезд и затоплю печь. Выбирать, что важнее, было определенно глупо, так как поздно вечером, мы не рассчитывали помешать кому-либо, оставив машину на дороге. Зато дом требовал срочного ухода.
Внутри все оказалось даже более уныло, чем снаружи. Никогда бы и не подумал, что столь серьезный человек как Святогор, будет ошиваться в такой лачуге. Стол с двумя лавками и широкая кровать, вот, по сути, и все убранство дома. Если не считать большой печи, не старой русской, а вполне современной, сделанной в стиле камина, где топка закрывалась толстым, каленым стеклом.
Дрова обнаружились тут же, аккуратной стопкой сложенные возле печи. Спички и топорик, для удобной растопки, так же были в наличии. При этом все было сухое, словно дом регулярно протапливали, давая ему высохнуть.
Долгие годы деревенской жизни выработали во мне много качеств и, первоначальное умение — растапливать печь, получали все с самых малых лет. Иначе просто не выжить без газа и других прелестей жизни. Огонь весело затрещал, пожирая тонкие лучины, наполняя дом некой, таинственной атмосферой, которая бывает только когда горит огонь.
Подкинув пару поленьев покрупнее, пошел во двор, чистить снег. Некое подобие тропинки я уже протоптал, а Желя, в это время, нашла лопату и ждала меня. Нам повезло, что зима выдалась морозная. Снега было много, но он не слежался, как бывает при оттепелях и, легко чистился. Хотя, с моими нынешними данными, чистка снега не станет тяжелым трудом.
На все про все, у меня ушло около часа. В городе, к этому времени мы либо сидели в комнате Тани и смотрели телевизор, или же играли в приставку, либо уже ложились спать. За городом же спать не хотелось вовсе. Свежий воздух кружил голову. Вокруг множество лесов, почти нет машин, ближайшая трасса километрах в десяти. Только ради этого стоит выбираться из загазованного города. Омрачала только близость железной дороги, но это уже издержки. Не у всех есть машина, чтобы вот так, с комфортом, выезжать на дачу.
Когда мы выгрузили сумки, которые мои спутницы собрали на выходные, я ахнул. Столько еды на троих набрать могла только Желя. Ни о какой готовки ужина, речи и не шло, слишком поздно уже было, но легкий перекус организовать было необходимо. Вдобавок, какое-то время придется следить за печкой, подбрасывая в нее дрова. Это вам не старая русская печь, которую раз натопил и, она держит тепло до утра, тут печь будет остывать быстрее.
Раздеться и лечь в постель, мы смогли только к полуночи, и то, Таня жаловалась, что одеяла сырые и, что ей холодно. Пришлось положить ее по середине, зажав с двух сторон в объятиях. Она, конечно, пыталась сопротивляться, даже поприставать, но мы были на столько опьянены свежим воздухом, что заснули, так ничего и не начав.
Утро встретило нас более хорошей погодой. В феврале морозы всегда делают свой последний заход, чтобы покинуть землю до следующей зимы, постепенно сходя на нет. Градусник, за окном, показал неприличные минус двадцать семь, что вблизи Ладожского озера, еще и с большой влажностью, вовсе можно было сровнять с минус сорока, в более засушливых регионах.